С ружьем по лесам и болотам
(Рассказы охотника) - Казаченко Борис Васильевич - Страница 10

Кудряшов опять приготовился. Полетели в разные стороны одна за другой гильзы, обе метко пораженные.

— Молодец! Когда это ты успел так навостриться? Получай пять рублей и — баста, а то ты так все деньги у меня выманишь!

Одиннадцать рублей, так легко заработанные, были в то время для Саши громадной суммой, и он сиял от радости. На них мальчик купил себе первые охотничьи сапоги.

Товарища по охоте у Кудряшова не было, и он, когда отец был занят, охотился один, уходя далеко от дома.

Однажды, нагруженный дичью, Саша шел по зыбкому болоту и неожиданно провалился в торфяное окно по пояс. Все его попытки вытащить ноги приводили лишь к тому, что он погружался постепенно все глубже и глубже. Черная, вязкая болотная грязь сковывала ноги и все туловище, как тисками. Кругом не было ни души. Мальчик начал громко кричать и звать на помощь, два раза выстрелил, но вокруг, видимо, никого не было. А болото делало свою ужасную работу. Не находя под ногами никакой опоры, Саша погрузился уже по грудь. Еще немного — и черная грязь закроет рот, глаза и медленно задушит. Но нет! Надо разорвать эти путы и вырваться из болотного плена! Собрав все силы, Кудряшов начал двигать ногами, опираясь руками на лежащее ружье и стараясь подвинуться ближе к большой кочке, заросшей высокой осокой. Еще одно невероятное усилие, еще рывок из ужасных тисков, и вдруг под ногой он почувствовал что-то твердое. Перевалившись всем туловищем на эту ногу, Саша, напрягая силы до последней степени, приблизился к кочке и ухватился за спасительную траву.

Отдохнув немного в таком положении, он мог, наконец, выбраться из цепких объятий болота.

Саша любил и зимнюю охоту. Однажды он пошел с двумя гончими собаками за зайцами. Был морозный день курилась поземка. К вечеру порывы ветра усилились разыгрался буран. Кудряшов быстрее зашагал на лыжах домой. Сквозь снежную вьюгу ничего нельзя было раз глядеть.

Надвигалась темнота, а село все не показывалось, и Кудряшов понял, что сбился с пути. Что делать? Ночевать в снегу — замерзнешь. Идти дальше, но куда? Чтобы не замерзнуть, надо двигаться.

С трудом пробиваясь сквозь вьюгу, Саша натолкнула на какую-то изгородь, за которой темнел, как ему показалось, дом. Но это был стог сена. Ночевать в стогу или идти в разыгравшуюся метель наугад домой? Конечно ночевать здесь! Кудряшов сбросил с себя добычу и охотничьи доспехи, начал энергично делать нору в стогу, выдергивая клочьями колючее сено. Через полчаса небольшая пещера в стогу была готова, и Саша, поместив там двух собак и втиснувшись между ними, плотно закрыл отверстие сеном, лег и скоро заснул под свист и вой вьюги безмятежным молодым сном. Собаки согревали его с двух сторон, и ему снилось, что он спит дома на теплой печке.

Утром его разбудили рано проснувшиеся собаки. Разгребая снег, с большим трудом выбрался он из стога. Сияло ясное зимнее утро. Метрах в трехстах от стога виднелось родное село…

Закаляясь и вырабатывая в себе наблюдательность, выносливость и мужество, Кудряшов превратился с годами в опытного, неутомимого охотника.

Я видел и читал его потрепанный охотничий дневник с пожелтевшими от времени страницами и поблекшими записями. Более сорока лет Кудряшов аккуратно записывал в него все свои охотничьи трофеи. За эти 40 лет Александр Фадеевич добыл около 27 000 разных промысловых птиц и свыше 7 000 крупных и мелких пушных зверей — от крота до лисицы.

Его дневник заканчивается грустными словами: «Конец моей охоты по старости и нездоровью».

Но и до сих пор Александр Фадеевич, когда позволяет здоровье, берет ружье, выходит на охоту и по-прежнему приносит домой богатую добычу.

Охотник партизан Алексеев

В небе появились первые треугольники журавлей. Далеко разносилось их звонкое курлыканье. Вода в озерах и в реках стала холодной и настолько прозрачной, что в ней видны были и стайки пескарей, гуляющих по песчаному дну у берегов, и жирные голавли, крутящиеся под мостом у свай.

Волгин, глядя в след улетающим птицам, вышел из леса и направился к реке. Был он среднего роста, крепок и широкоплеч. Походка его, несмотря на преклонный возраст, была еще тверда. Из-под седых бровей поблескивали зоркие черные глаза. Седоусое с короткой бородой лицо было приветливо. На плече у Волгина висела двухстволка, которую он придерживал рукой; к поясу были подвязаны два тетерева и несколько уток.

Выйдя на берег реки, Волгин увидел в затоне лодку, а в ней рыбака, вынимающего из воды сеть.

— Эй, друг! Перевези на ту сторону!

— Подожди немного, вот выну сеть, тогда и перевезу, — ответил рыбак.

На вид ему было не более двадцати лет. Он был тонок и гибок. Выбрав из сетей рыбу и закинув их опять, рыбак направил лодку к берегу.

— Ну, здравствуйте! Не знаю, как вас зовут, папаша, а моя фамилия Алексеев, имя Александр, — и парень приветливо улыбнулся.

— Здравствуй, друг! С добрым уловом! Шестьдесят лет ношу фамилию Волгина, а на селе зовут меня Максимычем. А ты не охотник?

— Ружье есть, хожу иногда на охоту, да без собаки мало толку, — сказал Алексеев.

— Да, без собаки ты не охотник: рядом пройдешь мимо дичи и не заметишь. Что ж, поехали?

— Подождите, Максимыч, сейчас уху сварим. Видите, какая тут благодать: и ерши, и окуньки, и подлещики, а вот и судачок попался; лавровый лист с луком да перчик у меня есть: ухой угощу на славу! Остаетесь?

— Ладно, согласен!

За вкусной ухой они разговорились. А через несколько дней новые друзья уже шагали на охоту. Сеттер Волгина искал дичь. Зоркий глаз Максимыча все замечал.

— Смотри, Сашок, вот тетеревиные накопы, здесь тетерева «пурхались» в пыли и ночевали. Видишь уронили несколько перьев и оставили помет в виде тонких цилиндриков? А вот на мокром песке отпечатались следы куропаток. Они прилетали к реке на водопой. Вот заячья лежка. На рассвете, после ночной жировки, он устроился на дневку, но недавно его спугнула лисица. Видишь ее следы?

— Максимыч! Да откуда вы все это знаете?

— Смотреть надо, дружок, и все примечать. Ты думаешь, вон там на большом вязе сорока зря так беспокойно кричит? Нет, брат, она, наверно, заметила что-нибудь живое. Видишь, как она перелетает с дерева на дерево и смотрит вниз? Пойдем, поглядим, что она там нашла.

И оба охотника, подозвав собаку и осторожно крадучись за деревьями, начали подходить к сороке. Максимыч сделал знак Саше остановиться и спрятаться за дерево. И вдруг из кустов вышла лисица, неся пойманного на болоте селезня. Почуяв людей, она мгновенно скрылась в кустах.

— Видишь, Саша, о ком нам говорила сорока! А приходилось ли тебе весной слышать шипящие звуки «чуушии, чуушии»?

— Да слышал. Так токуют тетерева.

— Правильно! А почему они иногда вдруг сразу перестают токовать? Не знаешь? Вот почему: значит их кто-то спугнул. Об опасности любая птица предупреждает своих птенцов или собратьев особым криком. Беспокойно заквохчет тетерка, спасая выводок, резко закричит куропатка; жалобно запищит перепелка. Резкий, курлыкающий сигнал подает на болоте своей стае журавль-вожак, завидев человека или опасного зверя. Все это надо знать и понимать.

Незаметно в разговоре они подошли к кочковатому мокрому болоту. Шагая и прыгая с кочки на кочку, Максимыч быстро подвигался к его середине, где в травяной заросли прятались утки. Саша по неопытности сначала то и дело срывался с кочек и увязал в болоте, но потом и он, наловчившись, начал шагать по ним уверенно.

— Максимыч! Вон справа зеленая трава без кочек, там ведь лучше будет идти, — сказал Алексеев.

— Нет, Саша, туда не ходи, там трясина: попадешь в «окно» — засосет тебя, и не вылезешь.

Так старый охотник-следопыт в дружеской беседе поучал молодого.

Шли года. И вот однажды в воскресный июньский день началась война.