От жалости до любви (СИ) - Ратникова Дарья Владимировна - Страница 36

— Что… что это было? — прошептала Кея, только сейчас заметив, что руки взмокли от пота. Кейра рядом с ними шипела, а её шерсть стояла дыбом.

— Азги. Прости, я не знал, что здесь опасно. Пойдём отсюда поскорей, — усталым голосом произнёс Ласси. Он выглядел осунувшимся и постаревшим. Кея не осмелилась ему перечить. Азги ушли, благодаря его музыке. И ещё, кто бы он не был, но он защитил её.

До границы они добрались к вечеру этого дня. Ласси теперь говорил мало, да и то отрывисто. Наверное, он всё ещё обижался на неё за отказ, а возможно просто не оправился после встречи с азгами. Кея решила не ломать голову над его поведением. В конце-концов, всё её догадки и предположения — всего лишь догадки и не имеют почвы под ногами. Если шарманщик захочет — скажет сам, кто он и откуда, а не захочет — она не будет выпытывать. Её куда больше беспокоила мысль о Саймоне. Если он выжил, то, должно быть, будет её искать. А вот этого ей совсем не хотелось.

Место, куда Ласси привёл её, чтобы перейти границу, было пустынное и глухое. Кея не увидела ни одного солдата. Наверное, эта часть леса охранялась хуже всего. Она сама предпочла бы, не скрываясь, войти через пропускной пункт, заплатив пошлину, но деньги принадлежали не ей, а шарманщику, так что выбирать не приходилось. Они согнувшись, тихонько проскользнули на ту сторону воображаемой границы и, очутившись в лесу, быстрым шагом бросились прочь. Кея не переставала удивляться Ласси. Он словно наизусть знал все эти места и в самом глухом уголке леса потеряться для него было невозможно.

— Сейчас мы пройдём ещё пару лиг и должны оказаться на тракте, если я всё правильно помню. Он ведёт в ближайший к нам город Аррании. Там ты сможешь найти экипаж, — Ласси замолчал. Кея задумчиво кивнула в ответ, чувствуя что сердце её начинает биться сильнее. Она вернётся домой совсем скоро и увидит Грегора… Мысли о нём дарили радость и надежду, хоть к ним и примешивалась почему-то тревога.

Какое-то время они шли в молчании. Кейра куда-то исчезла, затерявшись между деревьев. Наверное, ушла охотиться. Потом, наконец, шарманщик устроил привал. Снег почти стаял, ярко светило солнце, хотя до весны ещё далеко. Впрочем, в Аррании всегда так. Кея, задумавшись, присела на ствол упавшего дерева. Ласси занимался костром. Неужели её приключения скоро закончатся? Неужели, она наконец-то вернётся домой, к… любимому мужу. Она боялась даже в мыслях называть Грегора так, но постоянно ловила себя на том, что перекатывает, словно горошинку на языке, его имя.

— Кея! — она вздрогнула и обернулась. Оказывается, задумавшись, она не увидела, как к ней подсел Ласси. Поморщившись, она отодвинулась. — Тебе неприятно, что я сижу с обой рядом? Прости, я сейчас уйду. Мне просто очень нужно сказать тебе… — голос его предательски задрожал. А Кея догадывалась, что он ей скажет. О, Творец, только не это! Что же ему ответить? Но, пока она раздумывала, шарманщик снова вернул себе уверенность и продолжил. — Я хочу, чтобы мы отправились в Гарлетон вместе. Я боюсь отпускать тебя — такую юную и одинокую и хочу быть тебе защитником, всегда.

Он сказал это и замолчал, преданными глазами глядя на неё. Кея ясно видела, что он не лжёт. Каким бы человеком не был шарманщик, он говорил сейчас искренне и чувства его тоже были искренними… Она вздохнула и заговорила, избегая смотреть ему в глаза. Захотелось скрыться под землю, да куда угодно, лишь бы это всё случилось не с ней.

— Ласси, я… ты очень хороший друг, но я, правда, не могу отправиться с тобой в Гарлетон так, как ты предлагаешь. Я лгала тебе, — Кея проглотила ком в горле, встретившись с печальными глазами шарманщика, которые при этом признании словно подёрнулись дымкой, — Я не служанка, а племянница губернатора Гарлетона. Меня похитили, но я смогла убежать и встретила тебя. А теперь я хочу попасть домой, побыстрее, вот и всё. И я просто не могу ответить на твои чувства. Мне очень жаль.

После этих слов Кея почувствовала себя так, словно убила ни в чём не повинного человека. Но она не может иначе. Ласси повернул голову и внимательно посмотрел на неё:

— Ты несвободна?

— Я замужем, — кивнула Кея, собрав всё своё мужество в кулак. Она не хотела рассказывать про Грегора. Случай с Саймоном научил её осторожности. — Прости, что не сказала сразу.

Ласси помотал головой, словно пытаясь избавиться от какой-то навязчивой мысли, потом встал и отошёл от неё.

— Ну что-ж! Пойдём, я провожу тебя до города. А дальше, надеюсь, ты сама доберёшься до Гарлетона, Кея. Или, может, мне называть тебя миссис?

— Нет, что ты! — Кея растерялась. Ей опять послышалась странная мелодия, которая становилась то тише, то громче, мелодия, так похожая на те, что играл шарманщик на городской площади. Она манила увести за собой. Кея встряхнула головой, прогоняя наваждение. Нет. Ради Грегора она никогда не поддастся этой странной, обещающей призрачное счастье, музыке. Ласси нахмурился, а потом вдруг улыбнулся.

— Ничего страшного, я не обижаюсь. Давай, я сыграю тебе напоследок! — Кея кивнула, как зачарованная, глядя на него, не в силах отказать. В конце-концов, что такого страшного в его игре? Не обижать же его без причины!

А Ласси стащил чехол и закрутил ручку шарманки. И хотя она каждый раз воспроизводила одни и те же мелодии, в этот раз Кея явно услышала другую. В ней была такая печаль и боль одинокого, непонятого и исстрадавшегося сердца, что она с трудом могла сопротивляться, не понимая, что с ней творится. Казалось, эта пучина боли сметает, уносит её за собой. Но вот появляется шарманщик, её спаситель, он уже стоит рядом с ней и протягивает руку. Она сомневается. Всего одну секунду. Перед глазами появляется образ, незамутнённый. Какой-то странный мужчина в очках сидит в библиотеке, наклонившись над книгами. Голова его печально опущена, очки соскочили на переносицу, волосы полны седины. Кто он? Что-то знакомое, до боли родное и любимое кольнуло в сердце. Она помнила его, знала, давно… очень давно. Но шарманщик уверенно протягивает к ней руки, и она, устав сопротивляться, покорно вкладывает в них свои. Миг — и он вытаскивает её, не давая этому водовороту, затянуть её. Они стоят в самом сердце бури и, пожелай, она крикнуть, крика всё равно никто не услышит. Шарманщик улыбается Кее и смотрит ей в глаза, долго-долго. Она, не моргая, отвечает на его взгляд. Что с ней? Кто она? Как её зовут? Чем жила прежде? Она тонет в этих глазах, уверенная лишь в одном — этот странный шарманщик придёт и даст ей новую память и новое имя. А потом глаза её медленно закрываются и она засыпает, проваливается в сон без сновидений.

Уже неделю Грегор преподавал в академии. Он учил студентов илдонскому языку. Илдония… Некогда сильная империя на берегу северного моря, сейчас была почти забыта. Торговых связей с ней не поддерживали, послы оттуда приезжали очень редко. Да и не было у них никаких точек соприкосновения с Арранией. В приморской стране до сих пор единолично правила чета императоров, твёрдо держа власть в своих руках, что сейчас казалось почти пережитком прошлого. От всех этих титулов и интриг веяло стариной, той самой, когда ещё ходили по Айларии драконы. Грегор вздохнул, подумав о них. Кто знает, как сложилась бы жизнь людей, если бы они до сих пор существовали в этом мире. После того дня, когда он расшифровал записи последних драконов, ему недосуг было подумать о них. Да и какое это теперь имеет значение? Хотя страшная трагедия, превратившая мудрейших существ в злейших врагов всех людей, нет-нет, да и всплывала в памяти. Грегор даже пытался зацепиться за неё, задуматься, забыться, но выходило у него это из рук вон плохо.

По ночам его мучали кошмары, не давая отдыха и покоя ни во сне, ни наяву. Он молчал, скрывая это от дяди, всё больше и больше замыкаясь в себе, не рассказывая никому, как ночью, почти всю неделю, лежал без сна, на мягких перинах в комнате при академии. Стоило ему задремать, как начинали сниться кошмары. Он снова и снова спасал из огня Кею, видел как она кричит и тянет к нему руки, но каждый раз не успевал, наблюдая как она гибнет в огне, и просыпался с бешено бьющимся сердцем и слезами на глазах. Он не знал, что было хуже — похоронить её однажды, или каждый день снова и снова хоронить её во снах.