Беременна от отца подруги (СИ) - Дали Мила - Страница 27

— Не трясись, ты, — улыбаюсь, дотрагиваюсь ее плеча, — смотри какой он мелкий. Заблокируйся внутри.

Под громкие вопли Степановой выхожу из авто быстро иду в сторону мужчины. Коэн хромает мне навстречу, его глаза беспорядочно двигаются, он кусает губы, перебирает пальцами на руках.

— И? — останавливаюсь, преграждаю путь к своему внедорожнику.

Если бы не беременная Яна, то, наверное, тут же свернул ему шею, однако приходится сдерживаться, но думаю, шанс еще будет. Боковым зрением замечаю две высокие фигуры, быстро приближающиеся к нам. Ну да, свита.

— Отдай мне девушку, отдай мое удовольствие.

Снимаю перед Степановой шляпу. Зрит в корень, ему определенно нехило нагадили в мозг.

По обе стороны от меня, становятся два лысых близнеца, молча контролируют ситуацию. Совсем еще молодые, жаль будет растирать вас об асфальт.

— Мужик, я тебя в первый раз вижу, говорю по-хорошему, оставь эту затею. Ты и так, с огнем играешь, не советую.

— Замолчи, Юсупов, эта игрушка принадлежит мне.

Ох. Ублюдки буквально уничтожают моего внутреннего дипломата, когда Коэн жестом приказывает шакалам набросится на меня.

Чувствую самый первый удушающий захват со спины, перекидываю охранника, успеваю врезать по морде второму.

Сохраняю спокойствие, лишь бы Степанова не испугалась. Коэн серьезно рассчитывал напугать меня, профессионального бойца с десятилетним стажем, двумя мальчишками?

Вокруг собирается толпа зевак, однако никто не спешит ввязываться в драку. Огласка конечно сейчас лишняя.

Перевожу дыхание, слышу громкий визг из салона своего авто. Коэн безуспешно пытается выломать дверь внедорожника. Через лобовое стекло вижу большие, наполненные ужасом глаза Яны.

Сука, я же предупредил, нельзя пугать мою девушку. Улыбаюсь Степановой, подбегаю к безумцу, одним рывком, оттаскиваю его обратно.

— Я тебя уничтожу, — теперь не на шутку закипаю, вплотную приближаюсь к Коэну.

Мой взор застилает пелена ярости, беру одной рукой его шею, крепко сжимаю, чувствую, что-то твердое упирается мне в бок.

— А теперь? — скалится как ненормальный, хаотично скользит глазами по моему лицу.

— Убери пистолет придурок.

— Давай устроим салют из твоей печени, был боец, и нет бойца.

Он громко смеется, выглядывает из-за моего плеча, хочет снова подойти к внедорожнику. Мы замираем, я начинаю мысленно прокручивать варианты, как лучше перехватить руку Коэна, чтобы тот не успел выстрелить. Близнецы понемногу начинают шевелиться, ползают по снегу. Черт. Время между нами будто останавливается, стихают посторонние шумы.

— Здорова пацаны!

Ничтожная секунда, успеваю заметить своего друга из Греции, Женьку. Он подходит сзади Коэна, по незнанию хлопает его по плечу.

Ублюдок от неожиданности вздрагивает, спускает курок. Яркая вспышка перед глазами, резкая боль в боку, падаю на колени, зажимаю рукой рану.

— Еп твою мать! — слышу голос Степановой, быстрые шаги.

Перед глазами плывет, с тяжелым вздохом поднимаюсь на ноги, пытаюсь прийти в себя. Женька отталкивает Коэна в сторону, бежит ко мне, вдали появляются мои люди.

Безумец, быстро понимает провал, как последний трус прыгает в тачку и жмет по газам. Однако за ним следует моя охрана. Близнецов удается схватить.

— Это. Был. Сын Коэна, — сквозь зубы произношу, по словам, — Женя, блять…

— Тысяча извинений, откуда я знал?

Я опираюсь о его плечо, вижу, как Яна плачет, прикусывает кулак, второй рукой придерживается за капот внедорожника.

— Оу! Вы та самая Степанова, рад встречи, — проявляет инициативу Росс.

Евгений Росс. Гребаный мой лучший друг. Единственный, кто говорит по-русски. Человек-праздник, чтоб его черти разодрали!

— Да пошел ты! — кричит Яна, она подбегает ближе, трясущейся рукой дотрагивается раны, пачкает пальцы в крови.

— Ерунда, — успокаиваю девушку.

Слава богам, Коэн сильно дернулся, и пуля прошла по касательной. Меня затаскивают на заднее сиденье. Яна садится рядом, обмахивает мое лицо ладошкой, чтоб я не умер.

— Да ладно тебе, — разворачивается на проезжую часть друг, — там и подорожника достаточно!

— Издеваешься? — шипит Степанова. — Смотри, смотри, сколько крови! — тянется ладошкой к его лицу.

— Заедем сейчас в больничку, заштопают твоего ненаглядного. Он и не такое выдерживал.

— Заткнись, — прерываю Росса, чтобы не болтал лишнего.

— Так, аборигены, говорите куда дальше, — явно улавливает мой непрозрачный намек, — давненько не передвигался по здешним правилам.

Безопаснее было бы посадить за руль Степанову, жаль эта мысль пришла к нам с задержкой, когда Росс на бешеной скорости несся по встречке, но все же сообразил, свернул на свою полосу через две сплошные.

— Руслан! Он дурак? — кричит Яна, попутно открывает навигатор на моем телефоне.

— Евгений Александрович Росс, — отвлекается от дороги приятель, тянет руку для знакомства.

— Яна Викторовна — твоя смерть, смотри куда едешь!

Степанова пододвигается ближе, тыкает другу в нос экраном, объяснят путь. Думаю, Женька был прав, в моем случае и подорожник справился, однако через минут двадцать, останавливаемся у какого-то травм пункта.

Яна проявляет высшую степень галантности и подает мне руку, даже смешно, ей-богу. Но девчонка по-настоящему волнуется и думает, что в любой момент я могу умереть.

Поднимаемся по раздолбанным бетонным ступеням. В нос ударяет резкий запах хлорки и перегара, в узком коридоре на скамейках восседают местные пациенты, любители кутежа и выпивки.

Ну, нет, в очереди стоять мы точно не будем, прохожу вглубь помещения, открываю дверь кабинета.

— Обед! — не отвлекается от пластиковой тарелки полноватый мужик.

Автоматически перевожу взгляд на настенные часы — девять утра.

— Мне быстро, — для пущей важности рявкнул, громко хлопнул за собой створкой.

Врач подскакивает на месте, поправляет очки в толстой черной оправе, и наконец, изволит посмотреть на меня. Он раздраженно пыхтит, одергивает халат, указывает на кушетку.

— Что у вас?

Расстегиваю куртку, задираю кофту. Мужик морщится, снова вздыхает, натягивает перчатки. Обрабатывает рану, колет анестезию, начинает готовить иглу.

— Фигурно ему там зашейте, крестиком! — заглядывает в кабинет Росс.

Я напрягаюсь, но не по тому, что чувствую первый прокол, не смотря на обезболивающее.

— Яна где? — стучу кулаком по кушетке и тут же получаю замечание, чтоб не дергался.

— Да вон стоит, боится “кровавого” зрелища, — оборачивает голову назад. — Янка, иди, посмотри, как Юсупову кишки в тазик вываливают!

Женя захлопывает дверь, однако я слышу возню по ту сторону, видимо теперь они дерутся. Прости, Росс, но тебе явно не поздоровится.

Пуля только задевает кожу и немного мягких тканей, опасений нет, но лучше соблюдать покой. К сожалению, мой покой наступит лишь по возвращению в Родос. Через несколько минут процедура подходит к концу, благодарю доктора за прием вне очереди, наличкой, возвращаюсь в коридор.

Друг тут же срывается, не обращает на меня внимания, шагает впереди, обнимаю Степанову, идем следом. Хорошо, что все заканчивается благополучно, теперь нам нужно заскочить в клинику, проверить протекание беременности.

Росс все так же, не оборачиваясь, говорит что близнецы, которых удалось поймать — пустышки. Это не люди Коэна, а всего лишь наемники из местной конторы. Жаль, конечно, очень хотелось с ними “пообщаться”.

По пути хочу отправить Женьку за анальгетиком, но тот отнекивается:

— Пусть Степанова идет, — наконец разворачивается ко мне лицом, — смотри, как она мой фэйс расцарапала!

— А не надо шутить с беременными, — не лезет за словом в карман Яна.

Ох, уж эти обоюдные взгляды — вестники апокалипсиса. Не моргают, посылают в пространство салона, невидимые, воинственные импульсы.

Женька уступает и сам топает в аптеку.

— Вы поладите, — касаюсь кончиком носа щеки Степановой.