Наложница тирана (СИ) - Квей Клик - Страница 10

Мелочи

***

Город Шадаш — жемчужина на западе империи, прославленная своим невольным рынком, расположенным в северной части. Весь город растянулся на десять миль от берега великого моря, а невольничий рынок, закрытый за шестидесяти футовой стеной, занимал треть всего Шадаша. Каменная стена, построенная из красного песка и щебня, была гладкой, без единой трещины, без признаков разрушения; толщина тоже мало чем уступала в размерах, а входы на невольный рынок сделали в виде туннеля, который пронзал в некоторых местах основание насквозь.

Любой человек, впервые прибывший сюда, поразится тому, насколько сильна власть тех, кто заправляет всем этим балаганом. Путников с самого туннеля начинают встречать ретивые торговцы, желающие хорошо заработать на продаже едва живого раба. Так же свои услуги предлагали ходоки, называющие себя экскурсоводами, что весьма упрощает ориентирование в этом месте. Дело в том, что невольничий рынок выглядит, как самый настоящий базар, на котором торговцы, поставив свои палатки, рвут глотки, чтобы привлечь внимание покупателя. Вся площадь усыпана тысячами и тысячами шатрами, на которой в пять раз больше людей, желающих совершить выгодную сделку. Сделка — вот основной способ заработка в этом месте. Если человек, приехавший сюда, по незнанию попробует совершить выгодную сделку, его лишат последних штанов, а рабочую силу он так и не получит. Тут нет места слабым и глупым людям. Порой все сводилось к тому, что иноземец, проделавший долгий путь, чтобы купить себе наложницу, запросто сам может оказаться в колодках и выставленным на продажу. Наивных глупцов тут любят, а неразборчивых идиотов ненавидят.

В самом центре рынка возвышалась статуя богинь: солнца, луны и звезд. Видимо, в интерпретации скульптора прекрасные богини поголовно голые женщины с просто огромными сиськами и такими формами, что, проходящий мимо человек, непременно пустит слюну на это каменное изваяние. Статуя трех сестер богинь, дарующая людям: любовь, семейные ценности, детей, счастье и прочие религиозные мелочи, в которые верят в империи Шадаш-Тарза, была изготовлена из огромного куска черного гранита. Эта статуя высотой в тридцать футов, была установлена прямо напротив аукционного дома — большого и единственного каменного здания на рынке, находящегося за высоким железным забором. Дорога туда закрыта для всех, кто не имеет отношения к почетным, уважаемым семьям, которые получили благоволение самого императора.

Попав на рынок со стороны города, Дауд провел своего верблюда к аукционному дому. Главу семьи не волновали ни дешевая рабочая сила, ни кастрированные евнухи. Он прибыл сюда только с одной целью — купить себе наложницу, к выбору которой нужно подойти очень серьезно. Нельзя взять и выложить сто тысяч копий, чтобы через неделю испытать к наложнице отвращение. Впрочем, на аукционе можно найти женщину на любой вкус, цвет кожи, характер, повадки, даже подходящую по поведению. Главы рынка сдирают огромный налог с тех, кто хочет торговать на их базаре, а сами они привыкли иметь дело только с совершенным товаром, за который можно выручить баснословные деньги. Разумеется, такой товар нужно изучить, подготовить к продаже и найти на него покупателя. Шестеренки этого механизма смазаны жидким золотом, а на выходе получаются ограненные бриллианты, с ценой почти в миллионы копий — это ежемесячный доход глав невольничьего рынка и то только за продажу наложниц высокого качества.

Наступили сумерки, когда Дауд, в обществе сестры и главы дома Грёз добрался до ворот аукционного дома. Торговля на рынке не прекращается ни днем, ни ночью, ни во время песчаной бури, ни во время дождя, но к этому времени аукционный дом уже был закрыт. Однако Дауд все равно взял курс к воротам и на то были две веские причины.

Первой причиной был Ыксан — верный слуга отца, который прослужил в доме бывшего главы семьи пять лет. Отец назначил его главным евнухом, когда узнал, откуда тот прибыл и чем раньше занимался. Впрочем, один только внешний вид этого евнуха говорит о том, как он коротал свою молодость.

Кожа чернокожего евнуха покрылась фиолетовым оттенком, а губы стали синими — причина на то яд, которым Ыксана травили на протяжении жизни. Дело в том, что он работал на кухни самого императора, и в его задачу входило проба всех блюд. Разумеется, у Дракона всегда были враги, которые хотели его отравить, но вместо великого императора травился бедный Ыксан. От этой работы его кожа стала такого жуткого оттенка, да и зеленые глаза почти почернели, а белая склера рядом со зрачком пожелтела. Ещё лицо евнуха украшал шрам на носу и левой щеке, оставленный ему тем, кто не смог отравить императора.

Старший евнух был очень высоким, стройным, но хилым и не выглядел как боец. В его гардероб всегда входила только фиолетовая одежда, которая, видимо, должна была подчеркнуть цвет кожи. Было непонятно, как он выжил, распробовав такое количество яда, однако Ыксан был верен своему делу, выполнял его с улыбкой на устах, и ему можно было доверить деньги, которые пойдут на вклад в новый дом Грёз.

— Ыксан, как ты? Не соскучился? — Дауд был рад встретить верного слугу, хоть и не показывал своих чувств. Он смотрел на старшего евнуха из седла своего верблюда, всем видом показывая, где место этого человека.

— Господин, — скрипучим и протяжным голосом сказал тот, улыбаясь. — Как вы добрались?

— Прекрасно, — нахмурилась Шадида, у которой мурашки бежали по коже, при виде этого старшего евнуха. Впрочем, сестра главы семьи была не единственной, кто сторонился его. — Брат, аукционный дом уже закрыт. Мы проделали такой путь и пропустили дюжину домов отдыха из-за евнуха? Он и сам мог нас отыскать.

— Придержи язык, сестра, — чуть повысил голос Дауд. — Ыксан, ты все выполнил?

— Разумеется, господин, — ответил тот. — Я нанял двадцать евнухов, способных обезопасить дом ваших наложниц. Они ожидают вас в доме отдыха, который, я уверен, вам подойдет для отдыха после дороги. Кстати, мне не удалось попасть в аукционный дом, потому что солдаты мне не поверили. Однако весточку главе рынка я все-таки послал.

— Хорошая работа, — улыбнулся Дауд, направив верблюда к закрытым воротам. — Эй, есть кто живой? Я хочу поговорить с главой аукционного дома.

Услышав это, стражник открыл окно на первом этаже. Он оценил не человека, но верблюда, на котором сидел Дауд, покосился на остальных путников молодого господина и утвердительно кивнул.

Прошло всего несколько минут, как дверь аукционного дома открылась, и на улицу вышел лысый полнотелый чернокожий мужчина, с большими щеками, одетый в золотую рясу, прошитую черными нитями и украшенную драгоценными камнями.

— Кто вы, господин? — спросил он.

— Меня зовут Дауд Аль Салил, — представился Дауд, немного склонив голову. — Я бы хотел задать несколько вопросов.

— Салил, Салил, — поглаживая перстень на безымянном пальце с большим рубином, задумался глава невольничьего рынка. — Ох, милостивая луна! — неожиданно заорал он. — Вы ведь сын Аббаса Аль Салила!

Дауд посмотрел на сестру и улыбнулся.

— Верно, — подтвердил он.

— Простите меня за моё малодушие, господин, — искренне промолвил глава рынка, открывая ворота золотым ключом. — Я сразу должен был вас узнать. Как много лет минуло с того дня, когда великий Аббас пришел сюда, чтобы купить вашу матушку. Примите мои самые глубочайшие соболезнования. Аббас был великим человеком, мудрым торговцем и я уверен, что из него получился прекрасный отец.

— Это правда, — подтвердил Дауд. — Но я пришел сюда не из-за него.

— Конечно, конечно, — растёр ладони глава рынка. Из седла верблюда он казался слишком маленьким и широким мужичком. — Вы прибыли на рынок по делам? Может быть, хотите кого-нибудь купить? Продать? Попробовать?

— Нам с сестрой нужны наложницы, — ответил Дауд. — Две, если говорить совсем откровенно.

Глава невольничьего рынка сверкнул зрачками из-под узких разрезов глаз, бросив взгляд на Шадиду.