Обмануть смерть - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1" - Страница 50

— Он требует перевести в точности, — произнесла довольно громко Маргат для членов экспедиции, не дожидаясь вопроса. — Заранее предупреждаю, когда так говорят, ожидается ругань. Не обязательно излишне живо реагировать. Чаще всего и провоцируют на гнев.

Пауза. Псоголвый дождался молчания и продолжил работать руками. Кроме участников экспедиции, похоже, понимали все. И очень может быть, остальные караванщики прекрасно знали, к чему дело идет. Напряжение ощутимо повисло в воздухе. Оно буквально чувствовалось.

— Вы дерьмо, люди Солнца, — заговорила, глядя на жесты, Маргат. — И родители ваши родились в нем от порочной страсти осла с грифом-падальщиком.

«Интересно, откуда он может знать? — без особого удивления подумал Феликс. — Даже на брате ордена отсутствуют эмблемы и напялена обычная овчина. Вряд ли караванщик доложил. И без него доброхоты нашлись. И как бы не о маршруте сообщили заранее».

Только этим можно было объяснить поведение и наглость, с которыми вы посмели заявиться сюда, — ее голос был отчетлив и холоден. — Мне не нужны ваши вонючие деньги, я хочу крови. Кто из вас, трусов, посмеет выйти на поединок? — идальше стой же размеренной интонацией. — Лучше не пытайтесь. Убьет. А нападать без согласия на схватку не станет.

Псоголовый неприятно зашипел. Люди вблизи поспешно раздались в стороны, очищая место.

«А ведь он понимает, — озадаченно подумал Феликс, — и выражает неодобрение высказыванием нашей проводницы. Почему тогда не говорит? Не хочет прямо обращаться или не может?

— Зато покровительства лишит, — нервно сказал кто-то из чужих караванщиков.

— Нам-то что, — весело ответил еще один голос, — чужие проблемы.

— Что это значит? — потребовал Пулад.

— Что вас можно грабить без опаски, — без промедления пояснила Маргат. — Защита снимается. Но я ведь это еще в самом начале объясняла, не правда ли?

— Кому? — прошипел Крей. — Кому она говорила, что нам хана при любом раскладе?

— Не нам, — так же тихо ответил сержант. — А ты ожидал кормления медом и ласковых девок впереди? Зачем тогда мы нужны?

— Ничего не изменилось, — сказала между тем Маргат.

Псоголовый явно потерял терпение. Снова быстро замелькали руки.

— У вас все равно не будет потомков, люди с гнилой кровью и отмершими мозгами, добровольно давшие обеты не размножаться. Вы нарушаете заповедиСолнца, следуя против его воли подобного рода обещаниями.

«А ведь действительно, — мелькнуло в голове у Феликса, — «плодиться и размножаться» заповедано. Это что же получается, плевать хотели на прямое повеление свыше? А этому откуда известно? Вот уж точно не обезьяна, раз штудирует святые тексты».

— Зачем держаться за жизнь, когда нет потомков и некому поведать о ваших подвигах? Хотя какие могут быть героические деяния у людей, норовящих сжечь думающих по-другому на кострах?

Пауза.

— Или вы просто паршивые шакалы? Тогда не стану пачкать благородное лезвие ангха о ваше тухлое мясо. Это он про меч, — явно добавила переводчица от себя. — Второй клинок поменьше — кхола.

— В конце концов, — громко заявил Келли, протискиваясь сквозь легионеров, — сколько можно терпеть!

— Остановите его! — воскликнула Маргат.

— Это ведь мое дело, жить или умереть? — сказал фем небрежно.

Собравшиеся караванщики возбуждено загудели, обсуждая новый поворот событий. Им зрелище наверняка придется по душе. Поединок их не касается, а приятных развлечений давно не случалось, и вряд ли вообще много бывает в дороге.

— Сегодня хороший день для смерти, и мне совсем не улыбается лезть выше и выше до самых снегов, не имея возможности нормально выпить.

Он встал перед обезьяноподобным противником и скинул теплый полушубок, мешающий быстро двигаться. Потянулся, разминаясь.

— Оружие выбирать можно? — спросил фем.

— Любое не огнестрельное, — не пытаясь интересоваться мнением вызвавшего на поединок урода, сразу ответила Маргат. Видать, правила известны заранее.

— Тогда меч и щит.

— Ему без разницы, сколько чего у тебя будет. В броне или без. Честная смерть от стали будет дарована.

Прозвучало на манер цитаты.

— Эти дерутся обеими руками, — деловито сказал сержант. — У нас обоерукие редко встречаются. Щит в самый раз. Правильно сделал.

— Никто не хочет поставить на меня? — спросил Келли, извлекая меч из ножен и беря протянутый щит.

— Зачем терять деньги? — крикнули из толпы.

— Кажется, он перепутал эпохи, — буркнул Чимпай. — По пьяни решил, что все еще находится во времена, когда империя была великой и могучей, а одно имя фема внушало трепет и уважение.

—Такое когда-нибудь происходило? — заинтересовался Крей.

— В легендах, — ответил сержант. — Вы заметили, все местные абсолютно уверены в победителе?

— Иногда и лучший боец может поскользнуться или упустить удачу, заигравшись.

Они постояли, причем псоголовый застыл в позе, словно напрашивающейся на удар. Слишком открытый, чтоб не заставить задуматься о провокации. Фем не стал слепо кидаться на противника и принялся медленно двигаться по кругу, стремясь зайти так, чтобы солнце светило врагу в глаза. Обезьяночеловек остался стоять неподвижно, лишь поворачивался. Судя по оскалу, он прекрасно знал, чего добивается воин. А может, это чистые выдумки. Прочитать не людскую мимику не так просто. Без опыта и вовсе невозможно.

Келли прыгнул, внезапно и без предупреждения, которое невольно выдается напряжением мышц и движением ног. Тем не менее, псоголовый парировал без промедления, и лишь щит позволил избежать укола кинжала.

— Ох, — прокомментировал Крей. — Очень опасно.

— Это был единственный шанс, — еле слышно произнес лекарь. — Одним ударом, сразу закончить бой. Теперь все. Нет вариантов. Келли приговорен окончательно.

Феликс покосился на него с подозрением. Книжки, само собой, но возникало ощущение, что лекарь видит подобное не в первый раз. Фем быстр и умел. Это известно еще с абордажа на галере, где многих посек и остался без единой царапины. Ну, пил. Так давно все выветрилось. А хорошая злость даже полезна. С какой стати его отпевать?

— Настолько хороши? — спросил сержант.

— Про победителей крато у горцев слагают легенды, настолько редко это бывает. Раз-два в поколение, не чаще. На самом деле намного реже. Чаще достаточно просто задеть, и это уже победа. Далеко не всегда поединок идет до смерти, а умелого бойца они уважают.

Время шло. По-прежнему в центре круга торчала неподвижная фигура. Потом псоголовый показательно вытер пот с лица, убрал кинжал в ножны и широко развел руками под нерешительный смех собравшихся. Он забавлялся и показывалотношение к нерешительному поединщику. Фем не выдержал,шагнул вперед. Зазвенели клинки, попытка ударить щитом не удалась, крато своевременно отскочил. Келли шел за ним, вновь и вновь нанося мощнейшие удары, стремясь взять силой. Противник не парировал, а уходил и отбивал. Все время двигался, причем благодаря чрезмерно длинным рукам выигрыш в расстоянии у более высокого человека отсутствовал.

Даже абсолютно безграмотному в фехтовании, а таких здесь не было, скоро стало ясно, что бешеный вихрь атак не достигает цели. Зато от щита регулярно отлетали куски, и скоро он уже никуда не годился. Фем отбросил остатки своей защиты и застыл, тяжело дыша. Похоже, он вложил в недавние действия максимальное количество усилий. И тут псоголовый пошел вперед. Он буквально окружил Келли кружевом стали, непрерывно раня в грудь, руки, ноги. Ни одно из повреждений не казалось серьезным и не было таковым, но кровь текла из множества глубоких уколов и порезов. Было достаточно ясно видно, что мог, однако не хотел убивать, просто унижал.

В какой-то момент фем опустил оружие и перестал защищаться. Наверное, надеялся на последний удар. Только враг не дал ему пощады, продолжая резать. Отсек нос, уши, нанес еще два десятка ранений. Келли стоял, качаясь, уже ничего не соображая. Даже азартные крики, звучавшие время от времени со стороны свидетелей боя, перестали звучать. Зрелище было достаточно неприятным и мало кому понравилось. Не состязание силы и ловкости — убой.