Электрическое тело (ЛП) - Рэвис Бет - Страница 30

— Нет.

Джек качает головой. Его рука тянется к собственному запястью — туда, где была бы запонка, будь она у него. Но какие бы доказательства он не собирался мне показать, они давно исчезли. Его рука опускается. — Как ты могла забыть меня? Нас?

— Потому что я никогда не встречала тебя раньше!

Он кажется таким потерянным, таким растерянным. Мой голос смягчается. Может быть, это не какой-то сложный трюк.

— Не знаю, за кого ты меня принимаешь, но я не та девушка, которую ты знал год назад. Мы никогда раньше не встречались.

— Ты — Элла Шепард, а я Джек Тайлер, — он произносит эти слова громко, словно подтверждая их истинность своей речью. — Мы были вместе целый год. Ты порвала со мной, и я пошел в армию. Я знаю тебя так же хорошо, как себя. Твоим отцом был Филипп Шепард, он был нейробиологом, специализирующимся в наноробототехнике и созданием интеллекта для Андроидов. Твоя мать — Роза Шепард. У нее болезнь Хебба, но до этого она разработала технологию, используемую в Ривьере, ведущем в мире психическом спа. У тебяза спиной год службы, и через несколько недель ты должна решить, поступишь ли ты в университет или пойдешь на работу, но в день смерти отца ты решила не поступать. Твоя лучшая подруга — Акила Сюэреб, и ты проплакала целую неделю, когда ее назначили в армию, не в качестве стажера, как ты. Ты носишь медальон с печеньем-предсказанием, который подарил тебе отец, когда ты переехала от Акилы, тебе было восемь лет, а внутри него файл, где вы вдвоем играете в Центральном саду, ловите светлячков после летней фиесты.

Мир вокруг меня начинает кружиться. — Откуда ты все это знаешь? — шепчу я.

— У тебя родинка под левым коленом в форме шоколадной крошки, — продолжает он громче, неуютно приближаясь ко мне. — У тебя был плюшевый мишка с зеленой бабочкой, но собака, которая жила в Рабате, съела его. Когда вы переехали, вам пришлось отдать собаку соседу, и ты неделю не разговаривала с отцом.

— Как?..

— Раньше ты хотела стать виолончелисткой, хотя и играть-то не умеешь, но никогда не говорила об этом родителям, потому что твоя мама считала, что ты пойдешь по ее стопам, будешь ученым. Но после того, как она заболела, ты не стала говорить ей, что меньше всего на свете ты хочешь изучать науку или медицину.

У меня даже нет возможности сделать вдох, чтоб заговорить. Я падаю прямо в лужу на полу. Джек садится передо мной на корточки и наклоняется ко мне. — Я знаю тебя, Элла Шепард. Вопрос в том, почему меня не знаешь ты?

Глава 33

— Это невозможно, — тихо, не желая верить, говорю я. Я хватаюсь за воздух, как будто тону, но этого недостаточно.

— Ты действительно совсем меня не помнишь?

Я бросаю на него раздраженный взгляд. — Думаю, я запомнила бы кого-нибудь столь же надоедливого, как ты.

— Но ты не помнишь. Несмотря на мою потрясающе красивую и незабываемую улыбку, — он ухмыляется мне.

Я толкаю его в грудь обеими руками, так, что он отшатывается, давая мне немного пространства. — Это не шутка, — сердито говорю я. Что-то серьезно не так. Он слишком много знает обо мне, то, чего не знал никто, даже Акила. Может быть, моя память действительно стерта… но нет. Нельзя просто выборочно стереть память. Я не забыла свое прошлое. У меня сводит живот. Может, он сможет сделать то же, что и я. Может быть, он каким-то образом нашел способ проникнуть в мой разум с помощью мечтаний, и покопался в них… но я не помню, чтобы у меня были мечты связанные с кем-то, кроме себя… но…

— Это похоже на то, что случилось с Акилой, — говорит Джек. — То же самое случилось с большинством из тех, кого я встретил в армии, — он заглядывает мне в глаза. — Поэтому я и ушел. Поэтому я присоединился к Джули и Ксавье. У правительства есть какой-то план — они заставляют людей забывать…

В моем разуме творится хаос. Все, что говорит Джек, невозможно. Но… это кажется правильным. Я стискиваю зубы. Хочу, чтобы он замолчал. Мне нужно выяснить — лжет ли он обо всем этом или мне действительно подчистили память? И если ее стерли… то кто?

— Что случилось с Акилой? — спрашиваю я. — Я видела дигифайл, который ты мне дал, но я не понимаю. Ее убили, а потом… что? Кого я видела в следующем видео?

Джек проводит рукой по волосам. — Хотел бы я знать. Я исследовал его, как мог, но он бросает вызов всем законам науки.

Раз Джек работал с моим отцом — он, должно быть, гораздо умнее, чем кажется.

— … то, кем стала Акила… Она не может быть клоном — клоны растут с нормальной скоростью, и даже с ускорителями роста они не смогли бы вырастить ее так быстро. И, несмотря на это, кажется, она сохранила большинство воспоминаний. Ты не можешь просто щелкнуть выключателем и бац! Идеальная копия человека.

— Но новая Акила, она была… Более сосредоточена на борьбе — и вообще стала сильнее, быстрее, но вместе с тем и… жестокой, — последнее слово он произносит тихо, будто хочет, чтобы оно исчезло, как рассеивающийся дым.

Джек смотрит на меня.

— Акила не единственная. Я не могу сказать тебе, сколько изменившихся людей я видел. Я не могу этого объяснить. Но чем дольше ты на войне, тем меньше похож на себя.

— И ты ушел.

Я смотрю на пустое запястье Джека. Дезертир. Предатель. А может и нет. Можете ли вы предать правительство, которое уже предало вас?

— Я ушел.

Что-то внутри меня напряглось. Такое чувство, будто мне на сердце давит невидимая тяжесть. И я понимаю: я начинаю верить Джеку. Все, в чем я сомневалась, полностью совпадает с тем, что говорит мне Джек.

Стискиваю зубы. Я должна взять себя в руки. Я не могу позволить этому парню повлиять на меня. Возможно, я не могу доверять правительству, но и ему тоже.

— Итак? — спрашиваю я, уперев руки в бока.

— Итак, что?

— Так как же нам спасти Акилу? Если именно поэтому ты ушел из армии, почему ты решил присоединиться к ним — к этой Зунзане — что ты узнал? Как нам спасти ее?

Лицо Джека бледнеет. — Понятия не имею. Ксавье был студентом-медиком; у него есть несколько теорий, но…

— Ты не знаешь. Ты говоришь, что Акила испорчена, но ты не знаешь, как именно и как все исправить. Ты говоришь, что я запуталась, но не знаешь в чем. Ты говоришь, что не имеешь никакого отношения к взрыву андроида, который чуть не убил мою мать, но… Ты. Не. Знаешь. Кто. И ты говоришь мне, что я должна доверять тебе? Знаешь, что отвечу тебе на это? Я не знаю как.

— Ты нужна мне, Элла, — голос Джека срывается на моем имени. Этого достаточно, чтобы я остановилась. Он делает шаг ко мне, но я инстинктивно отступаю. Может, он и не является причиной восстания этим утром, но он по-прежнему связан со всем этим беспорядком, на его руках кровь. Только не знаю, чья именно.

— Зунзана нуждается в тебе.

Мои пальцы сжимаются в кулаки. Если все это лишь способ убедить меня присоединиться к его группе, то…

— Ты мне не доверяешь, — глухо произносит он.

— Конечно, нет, — немедленно отвечаю я. — Я тебя не знаю.

— Чего ты от меня тогда хочешь? — Джек всплеснул руками. — Если бы я мог расколоть себе череп и позволить тебе прочесть мои мысли, как книгу, я бы так и сделал!

У меня перехватывает дыхание. Потому что я… я могу читать его мысли, как книгу. И я могла бы найти все секреты Зунзаны — я могла бы узнать все, о чем он молчит, правду обо всей ситуации. Это было бы последним доказательством, которое мне нужно передать мисс Уайт и ПМ Янг, и любая маленькая война, в которой Джек думает, что участвует — в какую бы паутину Акила не попала — может закончиться.

Он только что дал мне доступ к самой важной информации, которую мы когда-либо могли получить. Забудь о представителе Беллз и других мелких правительственных чиновниках, вовлеченных в мятеж. Джек внутри.

— Есть способ, — говорю я.

Джек с любопытством смотрит на меня.

— Я имею в виду, что могу выяснить, врешь ли ты или говоришь правду.