Звезда Гаада (СИ) - Свительская Елена Юрьевна - Страница 149

И я занялась восстановлением Равновесия. Сливалась с миром, растворялась в нём и тогда его боль становилась моей, и мне удавалось точно вычислить места самых ужасных мест, объятых Тьмой или хаосом, переместиться туда. Так что с раннего утра до позднего вечера, с двумя-четырьмя краткими перерывами на еду — рвала что-то из ягод и плодов в странах южного континента — я выполняла свои обязанности хранительницы. Впрочем, это было моё искреннее и глубокое желание, так что это уже не исполнение долга, а что-то другое.

Или, если уж честнее… Я избегала теперь визитов на Чёрную землю. И Гаада вместе с тем. Не то, чтобы мы опять поссорились. Хотя… нет, всё-таки, я не могла его простить за то, как он легко согласился устроить казнь Тайаеллу. За его удары, нанесённые моему другу, тоже не хотела его прощать. И он даже не извинился перед ним! Даже теперь. И то, как Гаад внезапно схватил меня и поцеловал, тоже добавило мне злости на него. Я же не хотела тогда! Я не могла успокоиться из-за Тайаелла. Ещё не успокоилась, а он…

Или масла в огонь долил Сэй? Этот хранитель с молодым лицом несомненно поучаствовал в начале нашего нового противостояния.

В тот день я как обычно пришла к вечеру в дом Старейшины чернокрылых. Всегда приходила поесть, если не успевала чего-то на ходу перекусить, сорвав с дерева. В этом мире и вроде наших плодов много всего росло и сколько-то незнакомых. Я уже узнала сколько-то съедобных местных видов растений. Но посидеть дома — я уже как-то совсем привыкла спать и есть в доме Гаада — было как-то веселее, чем слоняться на улице, по лугам, лесам и горам не родного мне мира. Тем более, что в бревенчатом чистом доме главы Чёрной земли было очень даже уютно. Можно сказать, по-деревенски. Просто, шумно, уютно. Короче, я сама собой возвращалась именно к нему.

Да, собственно, другие чернокрылые меня и не звали к себе в гости: злились за мои многократные попытки спасти Тайаелла. Белокрылые тем более меня ненавидели: мало того, что за их предателя заступилась, так ещё и слабая я вдруг заделалась Старейшиной. И, теоретически, была выше них, уже дважды. Слабая я, над которой они так много смеялись, упиваясь моими глупостью и беспомощностью. Да, в общем-то, я и сама не навещала более Белую землю. Ну, их всех нафиг! Иногда пересекались в мире людей за делом, иногда даже приветствовали друг друга холодным «здрасте», «здравствуйте!» или кивком головы, потом занимались делом. Или они от меня сбегали, якобы на более проблемные места. Но я, впрочем, не возражала. Да, в общем-то, примерно так же вели и себя чернокрылые. А вот мерзкий Тай отсиживался в своём новом логове, под видом наведения порядка и красоты там. Кажется, у него не слишком удавалось, но это было хорошим поводом застрять там подольше. Или, может, он всё ещё дулся на меня?.. Но я-то всё сделала, что могла, ради его спасения!

В этот вечер на кухне у Гаада обнаружился ещё и Сэй. Парень сидел на одной лавке со своим Старейшиной, хотя и чуть поодаль от него, жуя ботву моркови и листы салата. Салат он злобно сжал, завидев вернувшуюся меня.

— Она то вопила: «Не убивайте Тайаелла! Не убивайте Тайаелла!», то вот поселилась у тебя, — проворчал парень, сплюнув ботву на пол и ловко увернувшись от тряпки для протирания посуды, которой попытался дотянуться до него рассерженный повар, — Удивляюсь я этим женщинам: как они непостоянны!

Гаад шумно выдохнул, но промолчал. И притворился, будто протянуться через стол за новым пирожком с печенью было для него намного важнее. Или и правда важнее было пожрать, чем я? Он же не встал на мою сторону, тоже настаивал на казни, как и его приятели.

— Ну и толку было спасать белого змея? — ухмыльнулся насмешник, — Теперь у него есть шансы умереть от ревности. Гаад-то ладно — ему давно уже насрать на женщин.

В этом месте я оживилась и вгляделась в здешнего главного вредину попристальнее. Совсем, что ли, до меня ни в кого не влюблялся? Это как-то… было мило даже. Пока не вспомнила, что его тут всем миром ненавидят. Ну, не считая только обитателей Чёрной земли. Хотя, кажется, и они злились за общение со мной, защищающей врага из белокрылых. То есть, выбрать себе худшую кандидатуру, чтобы влюбиться, было невозможно. Разве что в тирана. Хотя белокрылых и их Старейшину — он некоторым являлся, красуясь, зараза — здесь солидно уважали. Но всё равно, что Гаад, что Благ — хуже не придумать. Но я уже влюбилась. И не могла не вспоминать. И привыкла, блин, возвращаться в его дом, спать здесь и питаться. Да вроде бы он и не возражал? Но, может, просто потому, что я наконец-то стала работать как хранительница? Или потому что была уже наравне с ним, став Старейшиной изначальных? Или даже выше его по статусу, ведь когда-то именно изначальных считали главными: они были первыми и самыми могущественными из хранителей. Или… именно то, что я из рядовой хранительницы стала одной из глав, и мешало Гааду приблизиться ко мне? Да, впрочем, и я всё злилась на него за Тайаелла.

Но, может, мы бы сами однажды и помирились. Тем более, что Тайаелл сумел-таки выжить. Может, и вправду, я бы позлилась, позлилась на Гаада, да и успокоилась бы сама когда-нибудь. Или был эта упрямая зараза однажды сама бы мириться подошла.

— Ты только что сказал, что все женщины переменчивы, — ухмыльнулся Гаад, — Ну и толку тогда беситься на неё, если они все такие? — прищурился насмешливо, смотря на дёрнувшегося напарника, — Или ты всё-таки её ко мне ревнуешь?

— Храни меня Небеса от того, чтобы связываться с этой истеричкой! — тут же возмутился Сэй.

А я закипать начала. Можно подумать, что хуже меня женщин здесь из местных нет? То есть, я понимаю, что я не ахти что. Я часто злюсь, я только недавно стала чуть сильнее, вылезая из ямы моей беспомощности. И я тут хронический неудачник. Но, блин… хуже меня, что ли, нету девушек своих?!

— Но она то обнимает пленника из белых змеев, то к тебе лезет, — не остался в долгу Сэй, подметив Тьму, начавшую клубиться вокруг меня, заметно жиревшую и уплотняющуюся на вспыхнувшей во мне ярости, — Вот ты же не можешь поручиться, с кем она миловаться пойдёт потом? Да хоть прямо завтра!

Я, что… я… я шлюха, по егоному?!

— Отстань от Карии! — не выдержал уже и Карст, домывавший последнюю тарелку из оставшихся от обеда. Тарелок было много, кажется, в моё отсутствие кто-то в гостях был, — Она — такая же хранительница, как и мы с тобой. Она тоже трудится, чтобы спасти мир.

— Недавно только стала такой усердной, — ухмыльнулся мерзавец.

— Но ведь стала же, — невозмутимо заметил Гаад, потом притянул к себе всё блюдо с пирожками мясными, чтобы уж не мелочиться, да сразу рот себе забил, оставляя меня одну отбиваться от этого язвы Сэя.

— От этой Карии одной шуму больше, чем от всей своры белокрылых, — Сэй не унимался, — А как она пыхтела, чтобы спасти нашего врага…

От этого «пыхтела» мне совсем стало мерзко, так как вкупе с насмешливым прищуром чернокрылого за этим словом встало и что-то двусмысленное, пошлое до отвращения. Это… это он считает, что я и в постель лезла ко всем, чтобы выпросить прощение для Тайаелла?! И вообще, какого чёрта он болтает это всё при Гааде? Совсем не уважает своего Старейшину? И даже Старейшину изначальных?! Или… или он нарочно при Гааде начал ёрничать, чтобы меня с ним поссорить? Ведь ему же явно на радость будет, если мы с Гаадом совсем перестанем общаться.

— Слушай! — я вскочила — и лавка за мною с грохотом упала, завопил отпрыгивающий повар, — Я не понимаю, почему вас назвали хранителями Равновесия?! Хранители дерьма куда больше подходит! Ведь только и думаете, как бы друг на друга насрать и побольше!

— Что ты сказала?! — подскочил мигом разъярившийся Сэй.

Гаад едва скамью удержал, вцепившись в стол, чтобы не навернуться из-за него.

— Хранители дерьма вот вы кто! — не унималась я.

Карст отчаянно протянул ко мне руку. Лицо его перекосилось от отчаяния, в глазах — застыла немая мольба. Мол, хватит уже.

Но я не могла успокоиться. И шумно дышащий Сэй успокаиваться не хотел. Стоял, с ненавистью смотря на меня и, кажется, новую гадость придумывал, чтобы облить и загадить меня посильней.