Набат (ЛП) - Шустерман Нил - Страница 107

Он не успел.

Лакомым кусочком для Годдарда всегда были прополки лицом к лицу. Однако сейчас, наблюдая, как несутся ракеты и взрываются корабли, — всего-то и требуется, что легонько нажимать на кнопку, — он понял, что может к этому привыкнуть. Значит, вот каково это — быть смертным? Находиться на воздушном судне, созданном для убийства, и искренне верить, что твоя жизнь и жизнь твоих близких зависит от того, нажмешь ты или не нажмешь эту маленькую кнопку. Убей или будь убитым — таков путь смертных. В этом была своеобразная животная притягательность.

— Невероятно! — сказал Мендоса. — Тут такое — а мы ничего не знали! Как это могло случиться?

Они смотрели, как стартуют новые и новые корабли — по меньшей мере с десяток — словно в какой-то ярмарочной игре. Свалить всех, выиграть самый крупный приз! Единственный вопрос — кого свалить следующим?

Роуэн пытался остановить кровь, хлещущую из раны Цитры, но безуспешно. Рана была слишком большой — кусок горящего металла размером с бейсбольный мяч ударил Цитру в бок и прошел насквозь. Роуэн ничего не мог сделать. Не сейчас. Не в этих ужасающих обстоятельствах. Но все еще можно исправить. Надо только доставить Цитру на корабль.

Цитра смотрела на него, пытаясь что-то сказать, но он не понимал.

— Ш-ш-ш, — прошептал он. — Не тревожься. Я тебя вытащу.

Он взял ее на руки и донес до лифта. Кабинка пошла вверх — медленно, слишком медленно, в то время как самолет Годдарда совершал круг в небе, высматривая следующую цель.

Взлетела очередная серия кораблей. Их было так много, что Годдард не знал, какой выбрать. Но если действовать быстро, есть шанс взорвать еще несколько. И тут кое-что привлекло его внимание. Корабль слева, еще стоящий на площадке. Конечно, с такого расстояния трудно разглядеть, но Годдард приметил фигурки людей на мостике между пусковой башней и люком корабля. У него разыгралось воображение или там действительно мелькнуло что-то бирюзовое, словно кто-то махнул сигнальным флажком? Да! Да, вот оно! Кто-то нес к люку фигурку в бирюзовом. Ах какой великолепный цвет! Сама вселенная желает вознаградить Годдарда!

— Вон там! — показал он пилоту. — Забудь про остальных. Я хочу этот.

И хотя он не мог разглядеть, кто вторая фигурка на мостике, в глубине души он знал. Знал без малейших сомнений.

Я тебя уничтожу, Роуэн. Я уничтожу тебя и Анастасию одним ударом, и это мой над вами последний суд. Я сожгу вас в адском пламени, таком жарком, что в память о вас не останется даже горстки пепла.

Пилот заложил крутой вираж, и Годдард приготовился пустить ракету.

Неся Цитру по мостику, Роуэн видел, что самолет направляется прямо на них. Он чуть ли не читал мысли Годдарда, ощущал его пылающую решимость. Все закончится сегодня, все закончится сейчас, так или иначе. Он пролез в люк, и тот немедленно захлопнулся за его спиной.

Роуэн приподнял Цитру и, заглянув в ее глаза, понял, что свет в них угас. Ранение оказалось слишком серьезным. Цитра квазиумерла.

— Кто-нибудь, помогите! — закричал он, опускаясь вместе со своей ношей в кресло. — Перышко!

— Я занято, — ответило Перистое Облако. — А тебе не мешает пристегнуться.

Роуэн попытался обуздать панику. Все будет хорошо. «Квазимертвый — еще не мертвый», — сказал он себе. Серп может умереть, только выполов себя сам, а значит, что бы ни сделал Годдард, Облако оживит Цитру. Пусть она проспит худшую часть и проснется через пару дней, когда все беды останутся позади — на Земле, на голубой точке, исчезающей в глубинах звездного неба.

Его ошеломил оглушающий рев, рвущий мозг на части. У Роуэна застучали зубы, да так сильно, что он испугался, как бы не отвалилась голова.

— В нас попали! — завопил кто-то в соседнем кресле. — В нас попали!

Потом Роуэн ощутил такую тяжесть, что едва мог пошевелиться. В них не попали, это был взлет! Придерживая Цитру одной рукой, Роуэн продел вторую под ремни безопасности соседа и вцепился в них изо всех сил.

Маневры пилота плохо подействовали на Мендосу. Он вернулся в кресло, пристегнулся, и его вырвало не один раз. Серпа Рэнд тоже подташнивало, но по совершенно другим причинам. Она взяла себя в руки и осталась рядом с Годдардом.

Пилот уже навел прицел на корабль, только что оторвавшийся от земли. Во взгляде Годдарда сверкали решимость и торжество. Айн ненавидела этот взгляд больше всего на свете и хотела, чтобы он угас. Она вытащила нож и выполола летчика. Возможно, не лучшая идея, но Рэнд с самого начала не понравилось, как тот на нее смотрел. Будто опасался, что она его выполет.

А потом, прежде чем Годдард успел отреагировать, она глубоко всадила в него нож, перерезая аорту. Быстро. Чисто. С минимальным ущербом.

— Айн, — простонал он. — Что ты натво… что ты…

Она наклонилась и прошептала ему на ухо:

— Не беспокойся, Роберт. Это временно. Обещаю, квазимертвым ты останешься недолго.

— Серп Рэнд, — заныл Мендоса. — Что вы делаете?

— Уже сделала.

Айн пошла на это не ради космофлота Грозового Облака — на него ей было наплевать. Она хотела спасти себя. Если Годдард взорвет корабли, мир скоро об этом узнает. Люди уже знали про другие злодеяния Сверхклинка. А Рэнд не может пойти на дно вместе с ним, став соучастником еще одного преступления. Ее имя слишком тесно связано с именем Годдарда. Пришло время обрезать эти путы. Теперь она прославится как серп, остановивший Годдарда.

Рэнд не умела управлять самолетом, но ведь лететь придется недолго. Ей нужно всего лишь держаться на разумной высоте, пока они не выберутся из зоны помех, а там управление перехватит автопилот…

Но тут перед носом самолета возник взлетающий корабль — тот, который собирался взорвать Годдард. У Айн мелькнула мысль, что сейчас они врежутся в него, но вместо этого самолет попал в огненный след корабля. Внезапно всю кабину заполнили звон, вопли и гудки тревожных сирен. Айн вытолкнула мертвого пилота из его кресла и схватилась за рычаги управления. Они сопротивлялись. Она попыталась выровнять самолет, но тот был слишком сильно поврежден и начал быстро терять высоту.

Мендоса отстегнул ремень.

— Спасательная капсула! — завопил он. — Быстрее!

Поняв, что спасти самолет не удастся, Айн поволокла тело Годдарда к спасательной капсуле, где вполне хватало места для троих. Но, устроив Сверхклинка в капсуле, она схватила Мендосу и вытолкнула наружу.

— Извини, — сказала она. — Тебе придется лететь следующим рейсом.

Затем задраила люк и катапультировалась, предоставив Мендосе наслаждаться смертельным пике.

По мнению сестры Астрид, взлет получился намного более жестким и трясло значительно сильнее, чем она ожидала. Их корабль находился на одном из самых дальних островов. Она чуть не опоздала, но добрый человек на моторке доставил ее к месту вовремя. Двигатели включились раньше, чем она успела полностью пристегнуться.

Хуже всего были первые несколько минут, а когда отделилась ракета-носитель, Астрид показалось, что произошел взрыв. Не один раз ее накрывали опасения, что путешествие закончится, не успев начаться. Все это время она интонировала, но за ревом двигателей не слышала собственного голоса. Затем, когда отделилась последняя ступень, тряска прекратилась и наступила такая тишина, что у Астрид зазвенело в ушах. Ее волосы поплыли вверх, щекоча лицо. Невесомость! Они в свободном падении! Астрид расстегнула привязные ремни, оттолкнулась, выбралась из кресла — первая из всех пассажиров! — и рассмеялась от радости.

— Добро пожаловать, — произнесло Перистое Облако. — Радо сообщить, что запуск прошел успешно. Мы на пути к Арии.

Астрид огляделась — пора познакомиться с товарищами по путешествию. Они не тонисты, но это не важно. Она была уверена, что под ее руководством они со временем уловят вибрацию. Но, к ее удивлению, все кресла в отсеке были пусты.