Лазоревый шторм - Деннинг Трой - Страница 28

Как только гигант исчез, руки и ноги Ркарда задрожали. Он попытался вложить меч в ножны, понял, что не может даже держать его прямо и просто уронил на землю.

— Спасибо, что спасли меня. — Он не мог заставить себя взглянуть в лицо баньши, по крайнем мере сейчас, когда он чувствовал себя настолько испуганным и глупым. — Вы сердитесь на меня? Мой папа тоже будет сердиться, когда узнает.

Почему мы — или твой отец — должны сердиться? спросил Са'рам.

Потому что я не подчинился его приказу, — сказал Ркард, глядя в землю. — Меня чуть не убили.

— Ты спас друга, — возразил Джо'орш. — Это был очень храбрый поступок, и твой отец не накажет тебя за это.

Ркард покачал головой. — Мне просто очень повезло, — сказал он. — И когда я делал это, я рисковал всем Атхасом.

Прежде, чем ты спасешь Атхас, ты будешь должен рискнуть им, сказал Са'рам. Не страшись этого — как ты не побоялся рискнуть своею жизнью, чтобы спасти своего друга.

Ркард нахмурился. — Но не я спас Магнуса. — Он взглянул на баньши. — Вы сделали это.

Джо'орш покачал головой. — Мы только стояли у тебя за спиной.

Да, — добавил Са'рам. В точности так же, как твои друзья и твои родители будут стоять у тебя за спиной, когда ты нападешь на Борса.

Глава 8

Багровый Рассвет

Ниива стояла на гребне холма между своим мужем и сыном, дул сильный холодный ветер, по их обнаженным телам бежали мурашки. Он смотрели вдаль, мимо сухого озеро, где над изрезанными уступами далеких гор только что появились первые лучи утреннего солнца.

— Мы славим возвращение багрового солнца, — сказал Келум.

Три жителя Атхаса подняли руки над головами. Они открыли ладони и и повернули их в сторону восходящего солнца, и только Келум держал свою руку со страным ртом сжатой в кулак. Хотя и ее муж и ее сын глядели прямо в сияющий диск, Ниива глядела остановила свой взгляд на розовых лучах, отражающихся от соленой поверхности сухого озера. В отличии от двух жрецов солнца, у нее не было их огненно-красных глаз. Если бы она осмелилась взглянуть прямо на великолепное сияние восходящего светила, то просто бы ослепла.

— Мы приветствуем огонь, освещающий мир, могучий, который сжигает холод ночи, наказывающий, который загоняет злых тварей в логово, — сказал Ркард.

— К этому восходу у нас есть особая просьба, — добавила Ниива. — Мы просим чтобы ты сиял как можно ярче и не давал темному туману застлать твой свет, чтобы мы могли видеть ясно и выбрать лучшую дорогу из тех, которые лежат перед нами.

Ркард удивленно взглянул на нее. — Какие дороги, мама? Джо’орш и Са’рам сказали, что надо делать.

— Не теперь, Ркард, — мягко сказал Келум. — Дождись окончания обряда.

Юный мул опомнился и опять взглянул на далекий восточный горизонт. Все вместе они стояли в торжественном молчании, пока лучи солнца не согрели их кожу, укрепив дух перед трудным днем. Солнечные метки на лбах Келума и Ркарда запылали красным цветом, становясь все более и более яркими, по мере того, как свет солнца вливался в них. Ниива вдруг заметила, что ее пальцы заболели, так сильно она сжала руку своего сына, как от страха за будущее, ожидавшего его, так и от облегчения, что он выжил в схватке с гигантами этой ночью.

Наконец нижний край багрового солнца полностью поднялся над уступами гор. Мерцающее красное пламя внезапно полыхнуло из солнечных меток на лбах Ркарда и Келума, потом исчезло. Метки вернулись к своему обычному красному свету.

— Мы живы силой багрового солнца, — медленно и торжественно произнес Келум.

— Самого горячего из огней, самого яркого из лучей, самого могущественного из четырех элементов, — закончил Ркард.

Когда все трое вернулись к своей одежде, сын Ниивы спросил, — Какие дороги мы должны выбрать сегодня, мам?

— Это как раз то, что мы должны решить, — ответила Ниива, надевая свою набедренную повязку. — Кара сломана, Садира еще не очнулась. Возможно еще не время выполнить твое предназначение.

— Но мы должны! — настаивал Ркард. — Са'рам и Джо'орш сказали…

— Ты уже говорил мне, что они сказали, — оборвала его Ниива. — Я не хочу слышать это опять.

Мальчик вздрогнул, напуганный резким тоном матери. Он закусил губу и потер обратной стороной запястья под глазом, потом молча стал застегивать свою набедренную повязку.

Келум приподнял бровь. — Не Ркард причина наших проблем, — сказал он, кладя руку на плечо сына. — На самом деле, я бы сказал, он действовал просто потрясающе. Не каждый шестилетний мальчик сможет прогнать гиганта.

— Конечно нет, — ответила Ниива. Она опустилась на колени и крепко обняла сына. — Я лучше всех знаю, насколько он особенный. Вот почему я не хочу рисковать его жизнью, если у нас нет шансов на успех. Нам нужна как Кара, так и Садира.

— Джо'орш и Са'рам защитят меня, — ответил Ркард, также крепко обнимая мать. — Точно также, как они помогли мне с гигантом.

— Хотела бы я услышать это он них, — проворчала Ниива.

— Почему? — спросил ее сын. — Разве ты не веришь мне?

— Конечно я тебе верю, — ответила Ниива. Она посмотрела на Келума, потом снова взглянула в красные глаза сына. — Но, как только мы атакуем, мы должны драться до конца. Мы не сможем остановиться и попробовать еще раз, позже.

— Я знаю, — спокойно ответил Ркард. — Дракон попытается убить меня, как и я попытаюсь убить его. Ну и что?

Ниива улыбнулась храбрости своего сына. — А то, что мы не можем ошибиться и напасть слишком рано. Если у нас не будет все, что нам нужно, он победит, а ты — нет, — сказала она. — Давай посмотрим, что с нашими друзьями, и будем надеяться, что солнце будет благосклонно к нам сегодня.

Она надела повязку на свою пышную грудь, потом пошла по тропинке, ведущей с гребня холма вниз, в тенистую долину. Там уже стояли уцелевшие роты ополчения Кледа, готовые к маршу, а легион Тира, появившийся поздно ночью, только начал шевелиться.

Ниива подошла к небольшому лагерю у подножия холма. Тени раннего утра еще окутывали его, но солнечные лучи, хотя и медленно, приближались к нему по дну равнины. Уже скоро лагерь будет сверкать в лучах багрового солнца.

Садира лежала рядом с маленьким костерком, в котором догорали ужасно пахнувшие сучья кошачего когтя, все еще без сознания и бледная, как лунный свет. Рядом с ней сидел Магнус, поюший нежную целительную песню. Певец Ветров сам выглядел не намного более здоровым, чем волшебница, его бугристая кожа была усеяна пятнами засохшей крови и большими черными шрамами.

Рикус стоял между двумя валунами в конце лагеря. В одной руке он держал Виана, а в другой свой меч. Клиник был по прежнему сломан, заканчиваясь неровным обломком в двух футах от рукоятки. Но серые пятна, еше вчера во множестве запятнавшие его, исчезли с серебристой стали, и он сверкал также ярко, как и до того, как призраки попытались оживить его.

— Ты пришла вовремя. — Мул жестом показал Нииве и ее семье присоединиться к нему. — Я как раз собираюсь проверить Кару. Виан говорит, что, возможно, клинок не разрушен до конца.

— Это была бы замечательная новость, — сказала Ниива.

— Я сказал только, что исцеляя клинок, Келум, может быть, спас его, — поправила мула голова, медленно кружась около головы Ниивы. — Но я не предлагал этому здоровенному облому рубить камни, на пробу.

— Я не вижу, чего мы теряем, — сказал Рикус. Он поставил Виана на верхушку валуна. — Он не обостряет больше мой слух, так что магия, по видимому, исчезла. Но единственный путь убедится в этом: посмотреть, может ли его магия перерубить камень.

— Ты уверен, что это мудро? — спросил Келум. — Насколько я помню, именно камень сломал меч, не правда ли?

— Только потому, что призрали запятняли его, — ответил Рикус. — До этого я рубил им вещи более твердые, чем камень.

Ниива двинула рукой, соглашаясь на испытание. — Давай!

Мул взглянул на второй валун. Солнечный луч только что дотронулся до камня, осветив его коричневую поверхность розовым светом. Он взмахнул рукой, и его укороченный клинок ударил по камню с недовольным звоном, так что Магнус пропустил две ноты своей песни. Опасаясь, что оружие треснет на куски, Ниива загородила сына собой, но клинок глубоко погрузился в камень, выдохнув клуб черного тумана. Клинок не переставал резать, пока не прорезал половину камня.