Смерть супермодели (ЛП) - ДеМайо-Райс Кристин - Страница 9

— Как она держится? — спросил Корки.

— Плохо.

— Я возьму ее на маникюр этой недели. Развеселю ее.

— У нас осталось семьсот сотен в банке. Это на «Сэндвич».

Корки выглядел довольным.

На телефон пришло сообщение от «Bobcat». Лора понятия не имела, кем был этот «Bobcat», но был только один способ узнать. Не посоветовавшись с Корки, потому что ей было стыдно это делать, она прослушала сообщение.

— Что ты делаешь? — воскликнул он.

— Вторгаюсь в частную жизнь.

«Фасолинка. Я вернулся, и… я скучал по тебе. Ты была права во всем. Я отправил тебе кое−что домой».

Голос умолк на последнем «я знаю…». Бесполезно. Но она и так упала в глазах Корки в грязь из-за своего любопытства, поэтому подумала, что может послушать еще одно сообщение. И еще одно. Очевидно, девушка не удаляла сообщения до тех пор, пока ящик не будет полон, как и Лора. Она пощелкала по экрану и принялась слушать.

Следующее было на другом языке, и парень, который говорил, казался полным психом.

— Ты знаешь, на каком это языке? −Она поднесла телефон к уху Корки. Фраза звучала как «wecken ick eeber eer».

— Не испанский, — сказал Корки.

— Я думаю, что это немецкий. Должно быть это принадлежит Томасине.

Она сунула телефон обратно в сумку, а саму сумку спрятала в переполненный ящик.

— Я позвоню полицейским и попрошу их прийти и забрать это. Просто оставь все здесь. У меня через двадцать минут кошмарный ужин в «Isosceles».

— О, шикарно. Я могу прийти?

— Я буду с Бобом Шмиллером и его женой.

— Желаю приятно провести время! — усмехнулся он, вручив ей коробку, набитую туфлями.

«Isosceles» занял половину первого этажа здания «Flatiron Building», которое сверху напоминало старинный утюг. Внутри было так темно, что персонал приносил дополнительное освещение вместе с приборами, чтобы клиенты могли прочитать меню. Пьер сидел у «ледяного» камина: ямы с битым стеклом и пылающими газовыми струями под ним, походивший на Полярный круг. Лора подумала, что это до абсурдного глупо. Декор ради декора, поставленный здесь просто ради публики, вместо того чтобы находится там, где он бы органичной частью целого. Чтобы люди говорили «круто» не потому, что это необходимость, а потому что так и было. Но это было проблемой с половиной проектов, которые она видела с момента открытия «Сэндвича». Куда бы Лора не приходила, её мозг через пару минут начинал передвигать вещи и критиковать все, что попадалось на глаза. Это нервировало и не позволяло наслаждаться деталями, такими как этот камин, например.

Кроме того, ее настроение было испорчено предстоящим крахом концепции Руби / Пьер/ Боб / Ивана, и приподнятой бровью Пьера, которой он наградил её, когда поднялся, чтобы поздороваться.

— Руби не придет, — сказала она.

Боб Шмиллер, больше похожий на полузащитника, чем на финансиста−спонсора, встал, когда подошла Лора. Он был звездным ресивером12, выступая за «USC13», потом и за New York Giants14, после — игроком с поломанной ключицей, а затем, получив степень магистра в области финансов, раскрутился, читая лекции о том, как выйти в плюс на бирже и сделать правильные ставки на фондовом рынке. Но Лоре казалось, что сломанная ключица — лучшее, что когда−либо случалось с ним.

Ивана не встала. Она пригладила свои желтые волосы, высоко заколотые на голове эмалевыми зажимами и гребнями, и улыбнулась Лоре жесткой, вымученной улыбкой, больше похожей на оскал.

Боб наклонился, его массивный корпус был результатом многих часов, потраченных в тренажерном зале на поддержание формы футболиста. Он улыбнулся очаровательной улыбкой и налил ей немного вина.

Пьер сел и положил салфетку на колени.

— Итак, Лора уже рассказала вам, что они весь день оформляли заказы? Сколько времени сотрудник Барни провел в вашем офисе?

— Около двух часов.

Она не упомянула, что большую часть из них они потратили на сплетни о Руби, и никакие заказы подписаны не были. Ни на одну пару штанов. Ни на одну куртку. Даже ни на один из шарфов, которые они вырезали из лишних кусков ткани. Бизнес не работал так. Но вы просто свихнетесь, если начнете объяснять далеким от моды людям, как это все работает, как подбирается одежда, как устанавливаются сроки производства, а затем вы около месяца сидите и ждете, пока покупатель перечислит свои деньги. Потому что у покупателей есть определенное количество свободных денег, а производств много, и они хотят посмотреть все, прежде чем выделять вам хотя бы цент. Лучшее, что мог сделать Корки, так это в понедельник, после всех показов, получить обещания. Так называемые прогнозы, которые так жаждала Йони. Судя по всему, Севьен думал, что Боб не знает этого.

Но он ошибался. Боб улыбнулся Севьену и повернулся к Лоре.

— Давайте оставим эту ерунду, — сказал он.

Сначала она было обрадовалась, потому что хотела сказать тоже самое в начале.

— Вы просите больше денег. Но я купил эту компанию для своей жены, и она не довольна. И если она не довольна, то не доволен и я. — Он обнял жену. Ивана попыталась выглядеть смущенно, но получилось хищная гримаса.

Севьен пошевелился в кресле, Лоре стало интересно, думает ли он, как и она, что с Руби или без нее, но это не лучший момент для делового ужина. Но Лора предпочитала пристальное внимание и прямые вопросы маневрам и уклонениям.

— Как мы можем сделать вас довольными? — спросила она, поперхнувшись от своих слов.

Пьер предпринял последнюю попытку забрать у неё контроль над разговором.

— Мисс Сайдвиндер в восторге от нас. Она сказала, что упомянет это в статье следующего номера, который выйдет завтра.

Боб проигнорировал его.

— Меня беспокоит моя рентабельность инвестиций. Мы просчитывали это, и поскольку ваше предыдущее финансирование провалилось, я подсчитываю убытки.

— Разве ты не можешь сделать это за счет своих налогов? — Лора понятия не имела, о чем она говорит, и Боб об этом знал.

— У меня уже есть налоговая эффективность, встроенная в мой бизнес.

Ивана поставила свой стакан и произнесла своим тягучим восточно−европейским акцентом:

— Это пустая трата времени.

Она вытащила из своей сумки небольшую кожаную папку.

— Мой муж инвестировал в вашу маленькую компанию, потому что он думал, что она будет дополнять мои интерьеры. Он инвестировал, не потому что он верил в вас, в частности. Это было сделано не для того, чтобы вы занимались своими скучными моделями. Но вы уже начали, поэтому он позволил вам делать то, что вы хотели, но сегодня это прекратится. Теперь вы будете делать по моим эскизам.

Нелепый фарс лишил Лору хорошего настроения. Была только одна дорога, дорога кричащей безвкусицы, дорога, по которой шел Джереми с Грейси, где та из-за своих денег диктовала что делать. Лора не знала, как поступить — делать как все делают и пусть будет все, как хочет Ивана или продолжить гнуть свою линию и потерять компанию.

Ивана открыла папку и протянул её Лоре. Единственным сюрпризом стали умело нарисованные эскизы. Это были великолепные изображения бархата, дамасского шелка и ярких отделок из драгоценных камней в розовых, пурпурных и черных тонах. До того, как Лора взяла лист бумаги, она поняла, что это красивая линия, но не для нее.

— Это то, к чему вы хотите привести мою компанию? −спросила Лора.

— Компанию моего мужа.

— Я думаю глобально, — сказал Боб. — Для повышения эффективности нам, возможно, придется реорганизоваться.

— Почему бы вам не открыть свою собственную компанию? — Лора пыталась казаться не угрюмой, а, вдохновленной, как будто только что придумала самую потрясающую идею. Пьер пнул ее под столом.

— Уже слишком поздно, — сказал Боб. — Что есть, то есть.

Поза и лицо Иваны так и кричали Лоре о том, как она раздражает её мужа.

— Он сказал мне, что он покупает компанию, которая делает что−то близкое к тому, что мне нужно. Но он ничего не смыслит за пределами чисел. Он думал, что ты работаешь в том же направлении что и Джереми. Это то, чего хотела я. И вот мы здесь.