Белоснежка (СИ) - "Леди Катрина" - Страница 53

Чимину словно пощечину залепили. Он не знал, куда скрыться от колючего взгляда Юнги.

— Что, снова реветь начнешь? — хмыкнул тот. — Да что ж ты такой жалкий-то, а?

Чимин не понимал, какая муха укусила Юнги, что он ведет себя так с ним, но от его слов было больно. Чимин и так знал, что выглядит жалко, что некрасивый, серый, страшный и слабый.

— Да и в постели ты неумеха, — со смешком выдал Юнги. — Чонгук тебя не успел ничему научить? Может, нам с ним преподать тебе еще один урок?

У Чимина душа в пятки ушла, когда в проеме спальни он увидел Чонгука. Тот, как всегда, появился тихо и неожиданно.

— Хён, не будь таким жестоким, — бросил с насмешкой Чонгук. — Он может быть весьма милым, когда пытается сопротивляться.

Когда Чонгук шагнул к кровати, Чимин дернулся назад.

В голове полная каша из страха и паники. Чонгук ловит в сети своего взгляда и не отпускает, связывает невидимыми веревками и смотрит, как на свою добычу.

— Юнги, — Чимин беспомощно потянулся к своему альфе, не веря, что тот мог его предать, мог привести Чонгука в их убежище.

Юнги отшвырнул его обратно на кровать и дернул за ноги:

— Забудь, что я говорил. Белоснежки на самом деле рождены, чтобы доставлять удовольствие другим.

— Нет! Не надо, — отчаянно замотал Чимин головой, все еще не веря, что это происходит на самом деле. Он не хотел сражаться с Юнги. Только не с ним. Не так. — Я люблю тебя. Пожалуйста.

— А я тебя — нет, — наклонившись, выдохнул Юнги на ухо и отстранился, чтобы угодить в объятия Чонгука.

У Чимина от шока случилось короткое замыкание в голове, когда Чонгук схватил Юнги за шею и, притянув его ближе, стал целовать. Чимин ошарашенно смотрел на поцелуй двух альф. Он отказывался верить. Не мог на это смотреть.

Его заполняла и злость, и ревность.

— Эй, почему у вас двери отк… — в спальню вошел сонный и растрепанный Тэхён. — Оу.

Чонгук с Юнги оторвались друг от друга и перевели взгляд на рыжего.

— Тэхён! — Чимин бросился к другу, неосознанно желая получить помощь в его лице и прекратить все это безумие.

Но друг поморщился и отступил от него на шаг.

— Фу. Не подходи ко мне.

Презрение на красивом лице оставляло глубокие шрамы в душе. Чимин смотрел на друга, застыв на месте.

— Он не хочет общаться с такой шлюхой, как ты, Чимин-и, — хохотнул Чонгук за спиной.

— Я не… — Чимин так хотел оправдаться, ему так нужно было, чтобы Тэхён поверил. Это ведь было всего один раз. Он не шлюха.

— Мне противно даже смотреть на тебя, — едко произнес Тэхён.

— Он общался с тобой только из жалости, — продолжил Чонгук.

— Этот парень прав, — бросил Тэхён в лицо Чимину. Тот сделал шаг назад. — Ты такой неудачник. Да еще и Белоснежка. Мне все время хотелось отделаться от тебя.

— Мне тоже, — появился за спиной Тэхёна Сокджин. — Мы все уже устали от тебя. Лучше бы ты остался в борделе, там от тебя пользы было бы больше.

— Ты мешаешься всем, понимаешь? — подошел сзади Чонгук. Его руки прожигали насквозь, но Чимин не мог даже дернуться.

Он не хотел терять Сокджина.

По щекам побежали слезы.

— Ты думал, я буду защищать тебя перед Джуном? — жестоко продолжил опекун. — Он — мой альфа. А ты кто? У меня, наверное, помутнение рассудка было, когда я решил привести тебя к себе домой. От тебя же одни только проблемы!

— И не говори, хён, — поддержал его Тэхён. — Знаешь, как мне надоело возиться с ним в школе? Из-за него на нас постоянно все пялятся. А если там узнают, что он из борделя? Он еще и сам сказал про Чонгука и Минхо. Ха, похвастаться хотел знакомством с ними? То-то потеха будет, когда они узнают, где именно ты познакомился с такими клевыми альфами.

— Может, мне вернуть тебя дяде, а? — задумчиво произнес Сокджин.

— Или отдать мне, — зашел в спальню Намджун. В его руках было оружие, а во взгляде — острая неприязнь и отвращение.

Чимин покачал головой, пытаясь остановить слезы.

— Не говорите так. Я… мы же семья, — обхватывая себя руками, потерянно прошептал он себе под нос.

Все рассмеялись.

— Семья? — Джин смеялся громче всех. — Брось, ты же не думал, что все правда так обстоит?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Джин, ты можешь продать его мне, — произнес Чонгук за спиной. Чимин дернулся на него в ужасе, но тот лишь дьявольски улыбался. — Я найду ему достойное применение.

— Думаю, так лучше будет для всех.

Чимин отступил, но наткнулся спиной на Юнги. Резко развернулся и отшатнулся. Юнги смотрел на него бездушно и холодно. Безразлично. Отчего слезы хлынули потоком. Мин просто стоял и смотрел. Красивый, такой родной и близкий. Тот, кто вошел мягкой поступью в его жизнь и заполнил собой все мысли.

Чимин хотел закричать, но не мог выдавить из себя ни звука, язык словно весил целую тонну, и никак не получалось позвать на помощь.

— Чимин! — чей-то громкий оклик выдернул его из кошмара.

Чимин в ужасе распахнул глаза, чувствуя тяжесть тела над собой, чувствуя, как кто-то прижимает его руки к подушке.

— Чимин-и, эй, просыпайся. Это я. Твой хён.

Сфокусировав взгляд, омега увидел перед собой знакомое лицо. Юнги. Воспоминания ударили обухом по голове, отчего Чимин снова начал задыхаться.

— Успокойся, котенок, — ласково погладив его по щеке, прошептал Юнги. — Все хорошо. Просто сон. Дурацкий сон. Просыпайся.

Чимин почувствовал, как слезы снова собираются в глазах. В этот раз от облегчения.

Все сон. Кошмар. Просто кошмар.

Юнги мягко утянул его в объятия, заставляя приподняться. Чимин пытался сдержать рыдания, которые душили его, но не вышло. Голоса тех, кого он полюбил, звенели в голове, они обвиняли его, они отказывались от него. Чимин вцепился в альфу изо всех сил, продолжая убеждать себя, что ничего не было.

— Тише, тише, успокойся, — поглаживая его по спине, уговаривал Юнги. — Что тебе приснилось?

— Джин-хён от меня отказался, — всхлипывая, шепотом произнес Чимин. Его все еще трясло, а перед глазами стояли картинки сна, от которых было так страшно. — И вы все тоже. Вы все отказались.

— Глупости. Это просто сон, не плачь.

Юнги укачивал его на руках.

— Никто от тебя не отказывается, тем более Джин. Я уверен, что в этом мире нет ничего, что заставило бы его отвернуться от тебя, — убежденно произнес он. — Он любит тебя как родного сына. Если бы ты знал его дольше, то понял бы, о чем я говорю. Джин — очень верный человек и очень добрый.

— Намджун-щи сможет убедить его в том, что я подосланный шпион, — постепенно успокаиваясь, произнес Чимин.

Его до сих пор в мороз кидало от воспоминаний вчерашнего дня, погони, холодной стали в голосе Намджуна. Прижавшись ближе к альфе, Чимин искал так необходимую ему защиту. Юнги не отталкивал его, продолжал держать в мягких объятиях, как будто закрывая от всего враждебного мира.

— Я не сомневаюсь, что Джун напугал тебя, но на самом деле он не настолько страшный, как ты о нем думаешь. Тебе Джин рассказывал о нем, верно?

— Я бы и без всяких объяснений понял, что он из мафии. Он убил бы меня на месте, если бы я не сбежал.

Юнги безобидно рассмеялся.

— Не преувеличивай. Джин вчера звонил мне и все рассказал.

— Ты сказал, что я у тебя? — Чимин напряженно отстранился, боясь, что реальность сейчас начнет перекликаться со сном.

— Он переживает за тебя, — ничуть не чувствуя себя виноватым, произнес Юнги. — Ты пропал на ночь глядя, да он там головой об стенку готов был биться. Не поступай с ним так.

— Он не отказался от меня? — недоверчиво спросил Чимин, с трудом веря в то, что Сокджин встал на его сторону и не послушал своего альфу.

— Не говори ерунду. Он хотел приехать еще вчера, но ты был не в лучшем состоянии.

— Ты отдашь меня ему?

— Какая-то странная постановка вопроса, — хмыкнул Юнги. — Ты же не вещь, чтобы тебя передавать из рук в руки.

Чимин вынужден был признать его правоту. Наверное, не отошел еще от реалистичного кошмара, часть которого совсем не была кошмарной. Чимин вспомнил, как во сне проснулся рядом с Юнги, как они начали целоваться, то, что было после. Особенно это крышесносное «после», от которого звездочки перед глазами. Чимин не смел даже сейчас поднять голову на альфу, ему стало жутко стыдно за свой сон, хоть он и не мог им управлять. Но ему вдруг очень захотелось все это повторить в действительности, поменяться ролями даже, попробовать Юнги, ласкать его, чувствовать его руки на своем теле.