И короли бессильны... (СИ) - Туканов Николай Петрович - Страница 51

Эркалон погрузился в пучину праздника, особенно приятного после всех треволнений. Как всегда, больше всего на бесплатную выпивку налегали гоблины, как лица, чуть не пострадавшие от королевского произвола. Благодаря контролю со стороны Мертувера, ни подвиги гоблинов, ни орды халявщиков, несущих домой еду и напитки, не могли опустошить уличные столы. Горожане честно пили за здоровье принца Тисара, желая ему долгого и счастливого правления. Многие захмелевшие желали ему заодно еще ума и трезвости, полагая, что будущему королю они пригодятся.

Перед рассветом, словно действительно по злому умыслу, к мирно спящим эркалонцам пришел знакомиться принц Тисар. Знакомство вышло не особо приятным, будущий король объявил, что его папаша разбаловал своих подданных, и он будет вести себя с ними куда строже. Для начала неплохо бы вернуть королевской казне все налоги с доходов, которые они укрыли от мытарей. Чтобы вспоминалось получше, принц перед каждым бедолагой вытащил кнут и пообещал на следующую ночь первую порку в наказание за укрывательство денег.

С учетом того, что в Эркалоне не было ни одного, кто честно бы отдавал все положенные подати, кроме королевского казначея, то просыпались эркалонцы с пониманием, что их теперь будут пороть до конца жизни. Или конца жизни Тисара. В этот раз горожан, желающих поквитаться с несправедливым правителем, оказалось раз в пять больше, чем накануне. Больше никто не сомневался в виновности правящей династии и ее ответственности за мерзкие сны. Народ валом валил к дворцовой площади, наглухо перекрытой тройным рядом солдат и стражников. На близлежащих крышах, не скрываясь, стояли лучники.

Мертувер, бледный как смерть, стоял у окна зала Малого Совета и смотрел на бушующее море из эркалонцев, хулящее всё правящее семейство целиком, и требующее остановить действие магии. Дверь открылась, и в помещение стали заходить советники, в основном нормально одетые и причесанные — они прислушались к словам Сертония и провели ночь в креслах, не смыкая глаз. Ректор тоже был в числе присутствующих по личной просьбе Мертувера, которую передал письмом через командира небольшого отряда орков. Маг отметил, что принц Тисар отсутствует, что было удивительно — его жажду власти Сертоний уже оценил.

Когда все заняли свои места, Мертувер встал и, немного помолчав, произнес:

— Думаю, скрывать глупо, династия основателя Эркалона висит на волоске от свержения. Наша задача состоит в том, чтобы если не предотвратить это, то хотя бы избежать междоусобной войны, которая непременно закончится разделом страны между Луфардой, Восточной Ветвью и Миттхельдом. Самой большой ошибкой моего брата стал союз с Миттхельдом, — Мертувер посмотрел на Сертония. — Не знаю, по их вине все это произошло или нет, но без гномов и войны с троллями у наших магов было бы больше шансов определить источник магии. Принца Тисара я приказал запереть в его покоях. Теперь это все в прошлом, а нам надо думать о будущем. Что Малый Совет может предложить в создавшейся ситуации?

Судья Риор посмотрел на верховного жреца Светлой Девятки Пирхея и оба опустили глаза — закон и вера здесь были бессильны. У Пирхея вертелась на языке затасканная фраза о воле богов, но сейчас она могла быть расценена как предательство. Сертоний посмотрел на беспомощные лица градоначальника столицы Турхеля и главы городской стражи Ирбила и вздохнул — придется брать всю ответственность на себя. Маг встал и убежденно сказал:

— Позвольте еще раз рассмотреть вопрос об этой магической атаке. Сейчас я не сомневаюсь, что артефакт, вызвавший ее, создан во времена Магонии, когда развитие магии достигло невиданных высот, до сих пор никем не превзойденных. Как я уже говорил, доказательством этого служит тот факт, что страдают от него только так называемые старшие расы. Орки, гоблины и тролли в те времена считались полуразумными даже просвещенными магами. Этот факт установлен точно. Однако существует еще один достоверный факт той эпохи, на который никто не обратил внимания — в те времена женщины не наследовали престолы своих отцов и братьев, трон передавался следующему ближайшему родственнику мужского пола по старшинству. Я абсолютно уверен, что создатель артефакта не мог мыслить иначе, он был представителем своей эпохи и разделял все ее традиции и предрассудки.

Сертоний посмотрел в глаза Мертуверу.

— Если Ирсавер передаст престол своей старшей дочери Корниэль, я уверен, что действие артефакта прекратится, так как он примет это за смену династии.

Советники с молчаливым изумлением смотрели на мага, не решаясь первыми подать голос. Это сделал сам Мертувер. Он позвонил в золотой колокольчик и приказал вошедшему орку привести в зал принцессу Корниэль. Пока его племянница не появилась в зале, никто не произнес ни слова, прислушиваясь к гневному рокоту голосов на площади.

Принцесса Корниэль буквально влетела в кабинет, гневно сверкая прекрасными глазами. Даже древний Риор приосанился при виде этой взбаламошной красотки. Девица посмотрела на собравшихся и звонким голосом сказала:

— Дядя, твои орки выбили дверь в мои покои! Хорошо, что я была одета. Как они посмели ворваться ко мне?!

— Это сделано по моему приказу, — сухо ответил Мертувер, недолюбливавший племянницу за ее легкомысленные похождения. — А сейчас соберись, речь идет о том, останешься ты членом правящей династии или сегодня же отправишься в изгнание в Южную Ветвь. Подойди к окну и посмотри вниз.

Корниэль выглянула в окно и испуганно отшатнулась, разобрав грязную ругань в адрес короля и его ублюдков.

— Ты несколько оторвалась от реальной жизни, и теперь настало время исправлять ошибки семьи, — жестко сказал Мертувер. — Ни твой отец, ни Тисар не могут больше занимать престол, как и любой другой мужчина из нашей семьи. Женщина на троне — единственный способ сохранить власть, разрушив древнюю магию. Придется тебе занять престол и забыть обо всех случайных дружках, чтобы никто не сомневался в отцовстве твоих детей.

Корниэль побледнела и даже сделала шаг назад.

— Это…, это невозможно, дядя! Я уже беременна.

В зале повисла гробовая тишина. Меланхоличное лицо главы Тайной службы налилось кровью.

— Сейчас не время для дурацких шуток! Через час нас могут запросто вздернуть прямо здесь!

— Это правда, — тихо ответила принцесса, опустив голову.

— Я тебе специально подарил самый мощный амулет в королевстве, чтобы ты не опозорила нас! — с яростью крикнул Мертувер и указал на ожерелье из рубинов на ее шее, с которым принцесса никогда не расставалась. — Когда в последний раз ты отдавала его Гелону для подзарядки?

Принцесса наморщила высокий лоб и неуверенно ответила:

— Полгода назад, перед паломничеством в храм Светлых Сестер в Ниде.

— Я же велел заряжать его каждые три месяца! — рявкнул Мертувер. — Светлым Сестрам хватило бы его и на год, даже всей общине, но только не тебе! Что теперь прикажешь делать? Объявить народу, что через пару месяцев в Эркалоне будет новый наследный принц?! Он хоть эльф?

— Не знаю, — тихим голосом ответила Корниэль.

— Что? — поразился Мертувер.

— Он сначала был эльфом, а потом стал гоблином, — торопливо сказала принцесса. — Мы с ним встретились возле посольства Союза Свободных Шахт, когда он набил морды нашим родственникам из Восточной Ветви.

— Принц Кирдаль? — изумленно каркнул судья Риор.

Принцесса молча кивнула. Мертувер нашел в себе силы посмотреть в глаза советников. Те отводили глаза, не зная, как отреагировать на это шокирующее сообщение. Первым пришел в себя Сертоний, решив мягко намекнуть вопросом:

— Ваше высочество, этот ребенок может претендовать на трон Восточной Ветви?

Вопрос мага вывел Мертувера из ступора и заставил взглянуть на проблему с другой стороны. Он долго молчал, обдумывая все варианты использования неожиданного факта постельных похождений племянницы, подошел к принцессе и пристально посмотрел на ее живот. Талия Корниэль показалась ему такой же узкой, как обычно.