И короли бессильны... (СИ) - Туканов Николай Петрович - Страница 50

— Лучше спи днем, — предложил Урр-Бах, — мало ли что ночью приснится.

— Так и сделаю, — Моргалик опять зевнул. — А ты почему не играешь в мирт, забросил?

Урр-Бах кхекнул и покачал головой.

— Играю, просто в последнее время не до этого было. Скоро выйдет новый номер "Досуга без косяка" и опять буду сидеть над доской.

Моргалик, сдавшийся после очередного приступа зевоты, объявил:

— Я иду спать. Где мне можно прилечь?

Кархи проводил приятеля в комнату, где обычно ночевала Марсиэль, вернулся к Урр-Баху и неожиданно хихикнул.

— Теперь им точно будет не до памятника Ирсаверу возле нашей башни.

Урр-Бах обдумал эти слова и расплылся в широкой улыбке.

— Да и гномам воевать совсем расхотелось. Магия и должна помогать только честным. Все-таки древние понимали толк в справедливости.

Арзак, хорошо выспавшийся, и поэтому появившийся в агентстве куда раньше партнеров, обрадовал их новым портретом на стене, на этот раз принца Тисара. Отыскать его оказалось непросто, обычно он изображался вместе с Ирсавером позади короля. Жадные торговцы, у которых чудом оказались не пользующиеся спросом портреты принца, изображенного в одиночестве, взвинтили на них цены до небес, и только хорошее знакомство помогло орку относительно недорого заполучить лик нового монарха.

— Эй, борода, хорошие времена возвращаются! — поприветствовал Арзак входящего Гримбольда. — И все благодаря этому красавчику, — орк показал на портрет. — Предупреждаю сразу, если и его ты зарубишь своим топором, то я донесу на тебя самому Мертуверу.

— Да хоть Рхызу! — огрызнулся гном, пребывавший в отвратительном настроении. Вейгир только что сообщил ему, что миттхельдский десятник, которому хорошо заплатили за налет на башню Шутника, смылся из города вместе со своим королем, разумеется, и не подумав вернуть деньги за неисполненную работу.

— Чтобы вы подавились ими, грязные ублюдки! — процедил гном.

— Что ты сказал? — спросил Арзак.

— Это тебя не касается.

— Ты опять не в духе, борода. Есть ли на свете вещь, которым сделает тебя веселым?

Гном косо посморел на лыбящегося орка.

— Есть, но ты о ней никогда не узнаешь.

В кабинет вошел Казотруэль, на вид в куда лучшем настроении, чем в предыдущие дни.

— А вот и эльфы заявились! — воскликнул орк. — Когда будешь проставляться за своего сородича? Как-никак, королем стал, законный повод угостить партнеров приличной выпивкой.

Эльф поморщился. Если он и угощал кого-нибудь бесплатно, то это было в далекой наивной юности.

— Арзак, неужели ты так мало зарабатываешь, что не можешь без подачки выпить за любого короля, который тебе нравится?

Орк воздел руки и воскликнул:

— Ну и компания у меня, одни кисломордые жмоты и заговорщики! Неужели я заслужил провести старость среди них?

— Если не заткнешься, то не доживешь до нее, — буркнул Гримбольд, беря в руки точильный камень и любимый топор предков.

Орк понял, что партнеры еще не отошли от общения с Ирсавером, и решил пройтись, чтобы поговорить с сотрудниками агентства.

— Еще раз предупреждаю, портрет не рубить и не выбрасывать, — строго произнес он и закрыл дверь раньше, чем в него попала пустая бутылка Гримбольда.

Орк Базган вернулся в свое издательство, пересек просторный светлый зал, где группами трудились его сотрудники, сел за широкий дубовый стол и ударил кулаком в здоровенный гонг за спиной. Все в зале, повинуясь сигналу, перестали строчить лучшие книги в Эркалоне, и повернулись в сторону хозяина. Базган оглядел их, отметил отсутствие нескольких сотрудников, видимо, отсыпавшихся после беспокойных ночей, и громко заметил:

— Передайте тем слабакам, что спят днем, чтобы к вечеру были здесь, иначе вычту из жалования в двойном размере. Кто смоется на улицу за дармовым угощением, вычту втройне.

Все сделали вид, что поняли наказ, кое-кто задвинул кувшин с выпивкой от короля подальше под стол. Базган отпил любимого "Третьего глаза", погрозил кулаком совсем окосевшему гоблу, который вздумал повторить его действие и, подпустив тепла в голос, произнес:

— Ну что, родные мои, поздравляю вас, нам подвалила срочная халтура, оплата по-королевски щедрая. Как вы знаете, скоро у нас будет новый король, и нам доверили объяснить славным эркалонцам, чем именно он хорош. Конечно, в первую очередь этим займутся газеты и маговизоры Ионаса, но нам поручили объяснить это тем, кто не верит газетам и презирает дорогущие маговизоры, то есть самым умным и образованным в Эркалоне. Где там наш историк Турлах?

Шустрый гоблин, крупнейший в столице специалист по загадкам истории и автор нашумевшего труда "Запретная история гоблинов: тридцать пять тысяч лет великой культуры", медленно встал и вытащил изо рта косяк. Базган, в свою очередь, пыхнув косяком, сказал:

— Турлах, будешь главным в группе. Наберешь, кого сочтешь нужным, но работу надо сделать до полуночи завтрашнего дня, у вас больше суток, успеете. Книга будет называться "Отвага, честь и ум — Эркалон входит в новую эпоху расцвета". Название, между нами говоря, не ахти какое, но его предложил сам Мертувер, и менять его нельзя. Выполните в срок — получите месячный заработок. Остальные вам будут помогать с правкой и перепиской начисто, и получат недельный заработок.

По залу пошел одобрительный гомон — за что орка уважали, так это за щедрость, сдобренной иногда руганью или затрещинами. Базган даже отстегивал с прибыли особо успешных книг, немного, правда, но компенсировал это ежемесячными попойками за свой счет. Вот только Турлаха, как всякого историка, деньги интересовали во вторую очередь после правды.

— Весь Эркалон знает, что принц если где и проявлял отвагу, то только в борделях, — возразил гоблин. — Ума в нем тоже немного, на полмедяка. Про честь не знаю, может это и правда — ходят слухи, что он ее приобрел сразу у двух своих расфуфыренных дружков.

— Тебе платят не за слухи, а за правду, — сурово возразил орк. — А правда в том, что если к концу завтрашнего дня ты не найдешь у него ум и честь, то останешься без премии.

— Да ладно, это я так, с позиции суда истории, — пошел на попятную Турлах. — Если надо, сделаем из него лучшего короля в истории Эркалона. Все равно эта книжка через год пойдет на растопку очагов или подтирку задниц, а через сто лет о нем и не вспомнят.

— Тогда принимайся за работу! — орк встал. — Чтобы успеть в срок, возьми биографии последних десяти королей, выдерни из них по одной истории из юности королей и состыкуй их своими рассуждениями. Только не увлекайся, а то опять мне штраф платить за твои домыслы.

— Не учи отца закручивать косяк! — отмахнулся гоблин, захваченный причастностью к современной истории. Турлах повернулся к группе гоблинов, третий год лабающих под руководством орка Ковша любовную серию "Анвириэль — повелительница куртуазной любви".

— Эй, бездельники, слышали, что приказал хозяин? Прекращайте бросать под родовитых болванов свою девку и тащите сюда все жизнеописания королей из библиотеки Базгана.

Ковш закурил косяк, протянул его Турлаху, и уже на правах его помощника рыкнул на гоблинов:

— Живее, лентяи! Завтра нас ждет куча денег! Сможете заказать даже одну приличную блудницу на двоих, может, тогда поймете, что меньше чем за полчаса нормальная девка отдаться графу не может. Там одних тряпок на половину лавки, это не ваши гоблинши, которым стоит только поднять подол, и всё, можно становиться аристократкой. Из-за этого косяка Базган зарезал нам премию за восьмую книжку, сказал, что не понимает, как за один час она сумела переспать с графом и выслушать признания от двух герцогов. Кстати, за герцогов снимет премию отдельно, сказал, что уже сам запутался в них и пора их проредить какой-нибудь холерой.

Гоблины, возмущаясь, споря и ругаясь с Ковшом, потянулись в комнату рядом с кабинетом Базгана, где орк собирал все более-менее толковые книги, выходящие в Эркалоне. Остальные начали разбирать свои столы, заправлять чернила и чистить перья, готовясь к утомительной переписке неразборчивых записей гоблинов. Работа закипела.