Игра Льва - Демилль Нельсон - Страница 16

Энди Макгилл понимал, что все его действия в течение ближайшей недели, а то и месяца будет тщательно изучать специальная комиссия. Возможно, целый месяц придется давать показания дюжине федеральных служб, не говоря уже о собственном начальстве. Эта катастрофа наверняка станет легендой среди пожарных, и Макгиллу хотелось быть уверенным, что героем этой легенды будет он.

Мысли сержанта вернулись от неопределенного будущего к настоящему. Что делать дальше?

Макгилл понимал, что после того, как он заглушил двигатели, снова запустить их можно будет с помощью бортовой вспомогательной силовой установки, но он не знал, как ею пользоваться. Можно с помощью аэродромной установки, которую надо будет доставить к самолету на автомобиле. Но поскольку нет пилотов, которые могли бы запустить двигатели и отвести авиалайнер с посадочной полосы, то сейчас требуется тягач, который уберет самолет с полосы и доставит в безопасное место. Подальше от глаз любопытной публики и журналистов. Макгилл поднес рацию к противогазу:

— Спасатель-один, это Спасатель — восемь один.

Он едва расслышал ответ Сорентино.

— Слушаю, прием.

— Срочно пришлите сюда тягач компании «Транс-континенталь». Как поняли?

— Понял. Прислать тягач. Что там случилось?

— Выполняйте. Конец связи.

Макгилл покинул кабину, быстро прошел через салон, спустился по винтовой лестнице на нижнюю палубу и открыл вторую дверь, расположенную напротив той, через которую он попал на борт самолета. Затем раздвинул шторы пассажирского салона и оглядел длинный широкий отсек. Лицом к нему сидели сотни людей, все они были неподвижны, и эта сцена напоминала фотографию. Макгилл подождал в надежде, что кто-то пошевелится или издаст звук. Никакого движения, никакой реакции на его присутствие. Повернувшись, Макгилл пересек тамбур и раздвинул шторы салона первого класса. Он быстро прошел по салону, дотронувшись по пути до нескольких лиц и даже потормошив несколько человек. Нет, эти люди не подавали никаких признаков жизни. В голову сержанта пришла совершенно неуместная в этой ситуации мысль: а ведь билет от Парижа до Нью-Йорка в салоне первого класса стоит около десяти тысяч долларов. Господи, да какое это имеет значение? Все дышали одним воздухом, и теперь пассажиры первого класса так же мертвы, как и обитатели пассажирского салона.

Быстро покинув салон первого класса, Макгилл вернулся в тамбур, где находились кухня, винтовая лестница и две открытых двери. Подойдя к одной из дверей, Макгилл стащил противогаз.

Сорентино, стоявший на подножке машины, увидел его и крикнул:

— Ну что там?

Макгилл глубоко вздохнул и крикнул в ответ:

— Плохо. Очень плохо.

Сорентино никогда не видел босса в таком состоянии, и он предположил, что «очень плохо» означает самое худшее.

— Свяжись с Центром управления воздушным движением, — приказал Макгилл. — Передай, что на борту рейса один семь пять все мертвы. Предположительно, отравляющий газ…

— Боже мой…

— И еще. Свяжись с вышкой. Пусть пришлют тягач и оттащат самолет в безопасное место.

— Понял. — Сорентино исчез в кабине машины.

Макгилл снова направился к пассажирскому салону. Он был совершенно уверен, что противогаз ему уже не нужен, но все же прихватил его с собой. Не чувствовалось ничего едкого или опасного, и все же Макгилл уловил какой-то слабый запах, он показался знакомым, и сержант вспомнил — запах миндаля.

Он раздвинул шторы и, стараясь не смотреть на лица покойников, двинулся по правому проходу и открыл две двери аварийного выхода. Затем открыл две противоположные левые двери. Вспотевшее лицо сразу ощутило сквозняк.

Затрещала рация, и через секунду прозвучал голос:

— Спасатель-один, говорит лейтенант Пирс. Доложите обстановку.

Макгилл ответил своему командиру:

— Я — Спасатель-один, нахожусь на борту самолета. Все пассажиры и экипаж мертвы.

Возникла долгая пауза, и только после этого Пирс снова заговорил:

— Вы уверены?

— Да.

И снова длинная пауза.

— Газы? Дым? В чем причина?

— Дыма нет. Отравляющий газ. Источник неизвестен. Самолет уже проветрен, я без противогаза.

— Понял вас.

Пауза снова затянулась.

Макгилл почувствовал тошноту, но решил, что это скорее результат шока, чем отравления газом. Сейчас он не собирался предпринимать каких-либо самостоятельных действий, поэтому ждал. В воображении возникла картина: масса людей в Центре управления воздушным движением, и все разом говорят на повышенных тонах.

Наконец лейтенант Пирс снова вышел на связь.

— Вы просили вызвать тягач?

— Да.

— А не понадобится… мобильный госпиталь?

— Нет. Да и мобильный морг всех не вместит.

— Понял вас. Ладно… все действия будем выполнять в безопасном месте. Очищаем полосу и убираем самолет с глаз долой.

— Понял. Жду тягач.

— Да… хорошо… гм… оставайтесь на борту.

— А я никуда и не собираюсь идти.

— Может, кому-то еще подняться на борт? Врачам?

Макгилл судорожно вздохнул. До этих идиотов в Центре управления воздушным движением, похоже, так и не дошло, что все мертвы.

— Никого не нужно.

— Ладно… я… я думаю, самолет посадил автопилот.

— И я того же мнения. Автопилот или Господь. Во всяком случае, не пилоты.

— Наверное, автопилот был запрограммирован…

— Никаких «наверное», лейтенант. Пилоты давно мертвы.

— Понятно… Есть признаки пожара?

— Нет.

— А декомпрессии?

— Тоже нет, дыхательные маски на местах. Газ. Какой-то чертов отравляющий газ.

— Ладно, успокойтесь.

— Хорошо.

— Встретимся там, куда оттащат самолет.

— Вас понял. — Поскольку делать было нечего, Макгилл осмотрел несколько пассажиров и еще раз убедился, что никто из них не подавал признаков жизни.

— Кошмар, — пробормотал сержант.

Внезапно он почувствовал приступ клаустрофобии в этом переполненном мертвецами салоне и понял, что на верхней палубе, где более светло и больше пространства, он будет чувствовать себя лучше. И кроме того, сможет наблюдать, что происходит вокруг самолета.

Покинув пассажирский салон, Макгилл поднялся по лестнице на верхнюю палубу. Сквозь иллюминаторы он увидел, что к самолету приближается тягач.

Сержант старался не обращать внимания на тела вокруг. По крайней мере, их здесь было гораздо меньше, и ни одного подростка или ребенка. Макгилл с горечью подумал, что он единственное живое существо на борту этого самолета.

Это было не совсем так, но Макгилл не знал, что у него имеется компаньон.

Тони Сорентино наблюдал, как тягач компании «Транс-континенталь» подъезжает к носовой стойке шасси. Тягач представлял собой большую платформу, с обеих сторон которой располагались кабины водителя; таким образом, водитель мог зацепить стойку и не двигаться задним ходом, а просто перейти в другую кабину и двигаться вперед.

Сорентино подумал, что это разумно, и еще раз с восхищением оглядел тягач. Он пожалел, что у их подразделения нет ни одной такой машины, но вспомнил, как кто-то говорил, что это связано со страховкой. Каждая авиакомпания имела собственные тягачи, и если они ломали переднее шасси самолета стоимостью сто пятьдесят миллионов долларов, то это уже их проблемы. Что ж, в этом был смысл. И все же хорошо бы иметь хотя бы один тягач. Чем больше игрушек, тем лучше.

Увидев, как водитель закрепил жесткие буксиры с каждой стороны опоры переднего шасси, Сорентино подошел к нему и спросил:

— Помощь нужна?

— Нет. И не трогай тут ничего.

— Эй, я застрахован.

— От этого ты не застрахован.

Завершив сцепку, водитель спросил:

— Куда тащить самолет?

— В зону для захваченных самолетов, — ответил Сорентино. Водитель тягача оглядел огромную махину, возвышавшуюся над ним.

— А что там случилось?

— Вашим страховщикам придется здорово раскошелиться, парень.