Спаситель (СИ) - Уорд Дж. Р. - Страница 7

Рофу было намного легче с Джорджем… ну, то есть, он выходил из себя и орал на окружающих всего–то два или три раза за ночь, вместо того, чтобы пускать в ход свой громкий голос, феноменальное нетерпение и жесткий стиль общения каждый раз, когда открывал рот. Тем не менее, несмотря на свой нрав, а возможно и благодаря ему, его беспрекословно почитали не только в домашнем окружении, но и вся раса. Ушел в прошлое Совет, правящий орган Глимеры, горстка аристократов, что пытались свергнуть Короля. Кануло в лету и первородное право Рофа на престол. Сейчас он был избран демократическим путем, и его правление, пусть и жесткое, и даже прямо скажем иногда пугающее, – то, что нужно в опасное военное время…

– Сэр, да Вы настоящий мешок с дерьмом.

Лэсситер, падший ангел, нарушил тишину этой милой шуточкой. Но, по крайней мере, он обращался не к Рофу.

Джон Мэтью наклонился, чтобы посмотреть, кто являлся адресатом этой пошлости, но на пути было слишком много широких спин. Тем временем окружающие сразу влезли со своими советами #захлопнись, #дачтостобойтакое, #нутытупой, а также, #затоуменячленбольшой – последняя ремарка явно от «обвиняемого».

Лэсситер вошел в семью недавно, и, к слову о неизгладимых впечатлениях. Ангел с черно–белыми волосами, в черно–белом трико в стиле Дэвида Ли Рота[17] и с сомнительным телевизионным вкусом, казалось, наслаждался своей ролью приколиста и отвязного анархиста. Но Джона Мэтью не обманешь. За неуместными замечаниями и бесконечными просмотрами женских шоу крылась какая–то настороженность, он всегда был на чеку, словно ждал чего–то.

Масштаба взрыва ядерной бомбы.

Роф опустился на огромное кресло отца, старинная древесина приняла его вес без стона.

– Гражданский погиб вчера вечером на улице, но восстал из мертвых. Так же, как и другие. Голливуд был там. Рейдж, докладывай.

Прослушав отчет Брата, Джон ничего нового не услышал. Веками война с Обществом Лессенинг сталкивала вампиров с бледными, лишенными душ созданиями, которые воняли, как детская присыпка, и безоговорочно выполняли указания своего вонючего лидера Омеги. Но теперь не только с ними. Что–то иное бродило ночью по переулкам центрального Колдвелла, нападая лишь на вампиров, не на людей.

Тени.

То не такие, как Трэз или айЭм.

Эти новые существа были тенями в буквальном смысле, смертоносными тенями, которые набрасывались и убивали смертную плоть, оставляя одежду нетронутой, а их жертвы умирали и возрождались в какой–то другой плоскости существования как в сериалах про Зомби. Пока Братство находило жертв раньше, чем люди. Но как долго продлится это везение?

Никто не хотел, чтобы «БаззФид»[18] вонзил свои виртуальные зубы в кость под названием #зомбиапокалипсисэтореально! И чтобы Андерсон Купер[19] вел репортаж с места событий, кишащего гниющими трупами. А на обложках СМИ красовалась национальная гвардия, сражающаяся с армией волочащихся костей.

Хотя, зная людей, туристический бизнес в Колди от этого только выиграет.

После того, как Рэйдж закончил делиться подробностями, от Братьев посыпались вопросы. Что это были за тени? Сколько их было? Были ли они новым оружием Омеги?

– Я так не думаю, – сказал Бутч. – Я чувствую подобное дерьмо, и в них нет ничего от Омеги.

Бывший полицейский из Бостона с акцентом из Фэнвэй Парка[20] и одетый в «Фэнди» или «Прада» точно бы знал. У него внутри засел кусок от Омеги. Бутч был сбывшимся пророчеством о Дестройере. Когда–нибудь, как было предсказано, именно он положит конец войне.

Другими словами, Бутч был довольно достоверным источником информации.

Снова началось обсуждение, а затем кто–то подошел и встал рядом с Джоном, но тот был настолько увлечен происходящим, что даже не оглянулся.

В конце концов, Король покончил со всеми вопросами, и после корректировки графика дежурств Джон почувствовал, как за спиной запахло чем–то весенним, несмотря на то, что снаружи все еще бушевала зима.

Это был Зэйдист. И не удивительно. Брат со шрамом на лице и с молчаливым и смертельным модус операнди[21] тоже любил держаться в стороне от толпы. И он работал над... и внезапно на Джона нахлынуло воспоминание.

Брат достал один из своих черных кинжалов из ножен на груди, и начал срезать острым лезвием кожуру с зеленого яблока. Круг за кругом, из его больших, уверенных рук кожура лентой спускалась вниз, обнажая белую, терпкую мякоть.

Эта картина напомнила Джону о еще одном яблоке, с которым когда–то поступили точно так же.

Они сидели в автобусе, который собирался покинуть учебный центр. Джон Мэтью был претрансом, самым мелким, меньше всех остальных в группе, чужаком, закинутым не только в учебную программу, но и в мир вампиров, благодаря отметине на левой стороне его грудной клетки. Лэш, главный задира в классе, постоянно его доставал.

Ублюдок делал это с самого первого дня Джона в «школе».

Это было до того, как Блэй и Куин стали лучшими друзьями Джона. До того, как он пережил превращение и стал огромным, превосходя размерам всех, кого был меньше до этого.

Это было еще до убийства Вэлси, единственной матери, которую он когда–либо знал.

Поначалу обучение в программе давалось ему очень тяжело. Он был слабее всех остальных, с плохой координацией, отвергаемый, высмеянный всеми учениками, кроме Блэя и Куина.

Но ему помогло яблоко.

Несколько ночей после его вступления в программу, может быть, их была всего пара, но казалось, что прошла целая жизнь, Джон Мэтью сидел в автобусе, и жутко боялся ехать домой из учебного центра из–за издевательств. Буквально за несколько мгновений до закрытия дверей, нечто настолько грозное и огромное поднялось по ступенькам, что под его весом просела подвеска автобуса.

Зэйдист был Братом, которого ученики боялись больше всего. Этот шрам, который спускался по щеке вдоль носа, искажая уголок рта, был страшным, но взгляд его черных глаз был еще страшнее. Нечитаемый, безэмоциональный, но обезоруживающий и прямой, он не просто пронзал насквозь. Он поглощал все, на чем останавливался, пожирая тебя живьем, овладевая тобой и твоим будущим.

Это был взгляд пережившего ужасы, пытки, извращения, все мыслимые и немыслимые жестокости.

Взгляд хладнокровного убийцы.

Когда Зэйдист сел рядом с Джоном Мэтью в автобусе и вынул черный кинжал, Джон решил, что ему крышка... но Брат просто начал чистить зеленое яблоко в своей руке.

Прямо как сейчас.

Тогда Зэйдист предложил Джону кусок. И оставил один для себя. А потом снова отрезал один для Джона. Пока не осталось ничего, кроме тонкого огрызка, срезанного до коричневых семян.

Четкий посыл, что Джон под защитой тех, кто мог превратить жизнь стажеров в ад.

– …и присутствовать будут только Братья.

Джон Мэтью сосредоточил внимание на Короле, гадая, что он прослушал.

Роф погладил квадратную светлую голову Джорджа.

– Неизвестно, в какую игру играет Мёрдер, поэтому второстепенные силы задействованы не будут.

Второстепенные. Ого, неприятно. Но уж как есть.

Зэйдист кашлянул, и Джон Мэтью оглянулся на звук. Кусок яблока торчал на кончике черного клинка, белая плоть манила.

Джон Мэтью кивнул в знак благодарности и взял дольку. Все поспешили покинуть кабинет, что привело его в замешательство, пока он не понял, что Роф, без сомнения, договорился о встрече с безумным братом в Доме для аудиенций. Обоснованно. Король не мог рисковать женщинами, детьми и персоналом этого особняка, пригласив сюда непредсказуемого безумного вампира.

Незачем открывать парадную дверь Джокеру в версии Хита Леджера.

Зэйдист и Джон вместе вышли из кабинета, поедая яблоко, как тогда, в автобусе. Они доели его на вершине парадной лестницы, не оставив ничего, кроме хирургически вырезанной сердцевины, тонкой, словно веточка.