Пико – Хрустальное Горлышко
(Сказка) - Космин Николай Николаевич - Страница 9

Тут в гранитное подземелье семеро могучих кузнецов вкатили на огромных колесах огнедышащий горн.

— Этот горн, — сказал король, — лучший горн королевства. Сегодня он выполнит свою последнюю работу. В нем мы расплавим все золото королевства и зальем его в углубления камня Подвига, из которых состоит священная криптограмма. Так мы изготовим скрижаль. У нас нет времени построить леса, чтобы по ним взобраться на вершину камня. Поэтому каждый из нас понесет ковшик с расплавленным золотом на крыльях. Но вы должны знать, что, долетев до вершины и опрокинув в углубление ковшик с кипящим металлом, никто из нас обратно уже вернуться не сможет. Брызги кипящего золота опалят наши крылья и мы погибнем в огне. И только один из вас добровольно откажется совершить этот подвиг. Это должен быть самый сильный и самый выносливый юноша. На рассвете, когда наш труд будет окончен, я, перед тем как отнести на вершину камня последний ковшик золота, отправлю его гонцом в далекое королевство Филинию к королеве Уффунде. Мудрая королева сов сохранит и передаст тайну золотой скрижали своим мудрым наследникам. Они же, когда наступит час, откроют ее сыну дровосеков. А теперь, — отступил в сторону король, — пусть выйдет возложить крылья на камень Подвига тот, кто хочет стать последним гонцом Правдалии.

Глубоким молчанием встретили предложение короля Истинга потупившие взоры подданные. Никто из них не хотел выбирать жизнь, каждый был полон решимости отдать ее во имя Правдалии на вершине священного камня Подвига. Тогда король, отпахнув крыло, указал на единственного сына королевского звонаря, молодого и сильного дрозда по имени Режанг.

— Ты исполнишь мою волю, — сказал король склонившемуся перед ним Режангу, подвел того к священному камню и возложил его крылья на отполированные грани. И как ни хотел сын звонаря умереть вместе со всеми, ослушаться приказа короля не смел. — Готовы ли мои подданные достойно встретить свой смертный час? Нет ли среди вас того, кто боится расстаться с жизнью? — хотел было спросить король у остальных, но, взглянув на просветленные лица подданных, понял, что нет нужды терять драгоценные минуты. Слезы благодарности навернулись на глаза короля Истинга. По его королевскому жесту кузнецы раздули меха, и первой, кто понес к вершине камня Подвига ковшик с кипящим золотом, была любимая дочь короля, принцесса Истилла.

— Прощай, отец, прощай, матушка! Нет ничего более прекрасного чем жизнь, но и смерть бывает красна. Так будем же мужественными! — сказала она своим звонким девичьим голосом. Принцесса поцеловала отца с матерью, подхватила ковшик, сделала прощальный круг и взлетела к вершине сверкающего гранями камня. Там, на вершине, она выплеснула кипящее золото в углубление, которое было первым знаком криптограммы, отбросила ковшик в сторону, чтобы другие могли носить золото, и в ту же минуту ее нежные крылышки вспыхнули — жизнь принцессы Истиллы растворилась в золотой букве скрижали.

Следующим стал сын короля, Истир. Его благородное лицо не омрачилось даже тенью сомнения. Поклонившись отцу с матерью и поблагодарив за верность королевскому дому подданных, он понес на крыльях ковшик и выплеснул его содержимое в углубление второй буквы. И его настигла огненная смерть на вершине камня Подвига. И она была не менее прекрасной чем смерть сестры. И все, видя, как молодые жизни детей короля первыми растворились в вечности, заплакали сердцами и наполнились еще большей решимостью спасти от забвения великую культуру Правдалии. Один за другим гибли в огне на вершине камня мужественные сыны и дочери Правдалии. Так прошло полночи. Все золото, которое хранилось в королевских кладовых, было расплавлено и вылито в клинопись Правил Жизни, но его хватило только на семь из них. Тогда король велел собрать из залов дворца всю золотую посуду, золотые подсвечники, канделябры и люстры, но и этого хватило лишь на два правила. Оставалось еще одно, и настала очередь переплавить произведения искусства. И как ни жаль было бесценных часов-кузнечиков, которые никогда не опаздывали и радовали своим мелодичным стрекотанием любое ухо, как ни горько было бросать в горнило золотых механических рыбок, умеющих шевелить посеребренными плавничками, переплавлять золотых слоников, подымающих хоботки навстречу посетителям королевского музея, все пошло в дело. И, наконец, остались не залитыми две последние буквы. Теперь даже грамма золота нельзя было отыскать во дворце. Да и некому было искать. Перед дымящимся, как вулкан, камнем стояли только король и королева и тот, кого звали Режангом, кто должен был стать последним гонцом Правдалии. И тогда королева Правдалии сняла с головы свою чудесную корону и бросила ее в остывающий горн. Ее примеру последовал и король.

— Вот и настал час отправиться в далекую Филинию, — обратился король к печальному сыну звонаря. — Слышишь? Это трещат ворота дворца. Сейчас ты пройдешь в восточную башню, и как только глупцы сломают ворота и бросятся во дворец, тотчас ты ляжешь на крыло, и ветер понесет тебя навстречу солнцу. Ярость и солнечные лучи не позволят глупцам заметить тебя, и ты избежишь погони. Путь тебе предстоит не простой. Тебя ждут метели и вьюги, ливни и дожди, жара и холод, но ты должен долететь, потому что только ты знаешь тайну золотой скрижали. А теперь иди, Режанг! И пусть небо помогает тебе.

Король обнял последнего гонца Правдалии, затем взял под крылышко свою верную супругу, и вдвоем они понесли расплавленные в ковшике короны к вершине камня. Так погибла Правдалия. Когда были сломаны ворота, безумных глупцов встретили пустые залы дворца. А ночью, любопытная луна, заглянув в освещенные окна тронного зала, увидела, что на троне сидит пастух, еще вчера пасший стадо улиток на заливных лугах королевства и, посмеиваясь, с жадностью ест яблоки-китайки. Она еще не знала, что видит первого короля Врунглупии.

Королева Уффула умолкла, и Пико увидел, что ее огромные глаза полны слез. Печальное безмолвие разлилось в сумрачных чертогах королевы ночи. С темных стен королевской залы дворца на Пико глядели влажные глаза-фонарики граждан Филинии, подданные королевы Уффулы были покорены величием подвига предков маленького дрозденка и все как один плакали. Наконец, королева Уффула, разбив тишину ударом державного скипетра, сказала:

— Итак, воля королевы Уффунды исполнена. Тайна золотой скрижали открыта славному сыну дровосека, почетному гостю Филинии, дрозденку Пико.

Королева хлопнула крыльями, и перед Пико предстали древние хранители книг, два старых-престарых филина, седые бороды которых были белее месяца. На дряхлых крыльях старцев покоилась книга с золотым обрезом и серебряной застежкой.

— Книгу, которую ты видишь, — обращаясь к Пико, сказала Уффула, — принес в Филинию последний гонец Правдалии Режанг. Это Букварь. По этому Букварю ты научишься языку своих далеких предков, с его помощью ты сможешь расшифровать криптограмму золотой скрижали и расколдовать свой народ. Возьми ее, и пусть удача не отвернется от тебя. Она подает свою руку тому, кто хочет ее пожать.

Пико присел, поклонился королеве, как этого требовал этикет, и громко, так, чтобы все слышали, сказал:

— Обещаю оправдать доверие мудрой королевы Филинии. Пусть королева всегда пребывает в уверенности, что более прилежного ученика не сыщется на всем белом свете. Я научусь языку моей славной Правдалии и прочту Правила Жизни.

— Прекрасно! — сказала Уффула. — Но злые и завистливые дрозды не поймут смысл мудрых правил. Прежде их сердца должны стать добрыми. Поэтому королева Уффула дарит своему гостю одно из трех чудодейственных хрустальных зернышек. Как только ты положишь его на язычок, оно растает, как мороженое, и твой голос обретет звонкость хрусталя. Тот, кто услышит его, забудет ненависть и зависть, злобу и корысть, в его сердце навсегда поселится доброта. Но помни, одна единственная лжинка, которая попадет в твое хрустальное горлышко, тут же разобьет его и его сила будет потеряна.

Королева протянула Пико маленькую сафьяновую коробочку, на донышке которой сверкало крохотное зернышко. И в самом деле, не успел дрозденок склевать зернышко, оно стало таять во рту, как настоящее мороженое.