Пико – Хрустальное Горлышко
(Сказка) - Космин Николай Николаевич - Страница 10

— Граждане Филинии прощаются с Пико! — крикнула грозная королева ночи, и трижды в королевском зале прозвучали пожелания счастливого пути: «Уф! Уф! Уф!» Королева сложила когти в корзинку и понесла Пико обратно к дому.

Я был столь поглощен рассказом, что не заметил, как пролетело время и погасла трубка кальяна. И все же, придя в себя и взглянув на расхаживающего по персидскому коврику магистра, я тотчас припомнил некоторые места его повествования. Я вдруг понял, что магистр — это тот самый младший сын короля Истинга, которого отец отправил на учебу в Италию: принц Истине, наследный принц Правдалии. Но минутку! Ведь он говорил, что прошло почти сто лет, с тех пор, как он покинул Правдалию. Тут что-то не так! Не может дрозд, даже если он и королевской крови, жить сто лет!

— Ваши сомнения мне понятны, — услышал я голос магистра. — Действительно, мое долгожительство вызывает недоумение. Впрочем, вам должны быть известны волшебные китайские растения, которые возвращают молодость. Их называют корнями жизни, или иначе, женьшенем. Я имел счастье принять в подарок от благородного китайского крестьянина один такой корешок. Хм! Я слышу ваш следующий вопрос! Ну что ж! Ответ на него столь короток, что мне не понадобится разжигать мою трубку.

Боже мой! В моей голове в самом деле вертелся один занимательный вопросик. Я хотел узнать, почему пастух улиток, ставший первым королем Врунглупии, усевшись на трон, занимался поеданием яблок, и не просто яблок, яблок-китаек?!!

— Да, да! — горько улыбнулся магистр. — Именно яблоки-китайки погубили народ Правдалии.

— Но как! Каким образом! — воскликнул я, пораженный этим сообщением. — Скорее, скорее рассказывайте, многоуважаемый магистр!

Надеюсь, что и Вам, друзья мои, будет небезынтерсной эта поучительная история. И, прежде, чем вспыхнет четвертая трубка магистра, давайте вместе послушаем короткий рассказ о пастухе улиток и яблоках-китайках.

«Однажды в воскресный день пастух улиток пришел на базар купить яблок-китаек. Они были изумительно сладкими яблоками и очень нравились жене и детям пастуха. И вот, купив яблок и отойдя от продавца в сторонку, он услышал чей-то участливый голос. Пастух обернулся и увидел пожилого дрозда, который ничем не отличался от обычных дроздов, разве что рыжая борода была у него словно приклеенная.

— Яблоки купил, уважаемый? — спросил у пастуха рыжебородый.

— Ну да, яблоки! Ты разве не видишь? — ответил пастух.

— Видеть-то я вижу, а только это не настоящие яблоки-китайки, — сказал ему на это странный старик и покачал головой. — Наивный ты дрозд. Настоящие яблоки-китайки ест только король и его семья.

— Вот так да! — поверил сразу пастух. Ведь в Правдалии врать было не принято. — То-то, я смотрю, эти яблоки не очень похожи на китайские.

— Конечно! — поддакнул рыжебородый. — Настоящие яблоки-китайки потому и называются китайками, что растут в Китае. Давай спросим у продавца, где он берет яблоки?

— Давай! — согласился пастух.

— Где беру? — удивился продавец яблок-китаек, когда к нему подошли с вопросом пастух и рыжебородый. — В своем саду! Где же еще!

— Слышал? — хлопнул по спине пастуха рыжебородый. — В своем саду! Значит они не настоящие! — после чего поклонился пастуху и исчез. Будто его и не было. А опечаленный пастух шел по базару и рассказывал, что яблоки-китайки, которые так любили жители Правдалии, не настоящие, что настоящие яблоки-китайки подаются лишь на стол короля. Первое время дрозды ощущали в себе растерянность, потом она перешла в обиду: как это так, почему им настоящие яблоки-китайки недоступны? А уж обида родила в их сердцах черную зависть. Там и злоба не заставила себя долго ждать. И так из них никто не догадался, что рыжебородый старичок был вовсе не старичок, а злейший враг Правдалии волшебник Рыжелис. Ну, а что произошло дальше, вы уже знаете».

Четвертая трубка магистра, в которой происходят удивительные события

После возвращения из Филинии Пико, не откладывая в долгий ящик, взялся за изучение Букваря Правдалии. Вернувшись из школы, он сразу же садился за маленький столик и до поздней ночи составлял буквы в слова, а слова в предложения. Родители дрозденка души не чаяли в сыне. Они, конечно, не подозревали ни о чем и думали, что их сын с таким усердием изучает учебники глупости. У керосинщика они выменяли дрова на целую банку лампадного масла и выпросили в долг у жестянщика крохотную, но зато ярко горевшую лампадку. Ничего они теперь не жалели для сына. Еще немного, думали они, и Пико будет служить во дворце короля, потому что такие одаренные глупышки, как их сын, на дороге просто так не валяются.

А между тем в школе стали происходить странные вещи. Стоило окончиться уроку пения, как следующий за ним урок по другому предмету превращался для учителей в настоящий кошмар. Даже на занятиях по физкультуре, где раньше дроздята так славно развлекались, стреляя из рогаток в насекомых, случались конфузы. Ученики, все как один, требовали заменить козявок на пустые бутылки либо на консервные банки. Им, видите ли, почему-то стало жаль убивать комаров и кузнечиков — ничтожную муху и ту было не уговорить прихлопнуть. И если уж на уроках физкультуры дроздята бузили, то что говорить о других предметах? Словом, в школе был переполох. Учителя терялись в догадках и не знали, что и подумать.

И вот однажды вечером, когда Пико как всегда читал Букварь Правдалии, а родители чистили после работы свои уставшие перышки, вдруг заскрипела старенькими петлями дверь и в дом вошел одноглазый сторож школы.

— Чакут… Кхе-кхе-кхе! — представился он перепуганным родителям Пико и вынул из под крыла истрепанный блокнот.

— Кто вы? Зачем пожаловали к нам? Уж не подать ли с нас собирать? Так мы ее исправно отдаем! Вам любой дровосек скажет, — начал было отец Пико, но Чакут и не думал внимать его словам.

— Тут, кхе-кхе, я записал интересные сведения. Извольте послушать, уважаемые, — найдя нужную страничку, сказал Чакут, присаживаясь на скамью. Он без спроса отпил из ведерка квасу, утер усы и с присказками, весело стал читать: «Высказывания в присутственных местах ученика Пико». Любопытные, я вам доложу, наблюдения у вашего сыночка. Вот к примеру, какие стишки он читал на перемене у заднего крыльца школы. «Приказал король Пищурх всем от счастья плакать, потому что разрешил вместо уток крякать». А?! Умнейшие стишки, я вам скажу, сочинил сорванец! А намедни в «Уголке Тупиц» сынок ваш прочитал такие стихотворения, что в ином месте я и повторить забоюсь. Вы только послушайте, уважаемые. «Глупостям не место в голове дрозда, потому что мысли требуют ума». Кхе-кхе-кхе…

— Не губи! — взмолились родители Пико. — Возьми наш хлебушек, квас весь испей, только не губи нас.

— Да-а-а… Я тертый калач! Меня на мякине не проведешь. Один глаз у старого сторожа, зато далеко видит! — сказал Чакут не слушая ничего из того, что говорили ему перепуганные насмерть родители Пико. — Эх, и много мне вкусных яблочек-китаек дадут за достоверные сведения в эгэбании королевской. Ох уж поем так поем. А вас, уважаемые, вместе с сыночком Его Глупейшее Глупейшество Пищурх прикажет бросить в гранитное подземелье. Там, говорят, лежит страшный камень смерти, а сторожат его два агромадных аспида. То-то они обрадуются такому хорошему обеду! А может и в далекую Амелону сошлет вас король!

— В гранитное подземелье? — переспросил молчавший до этой минуты Пико. Он спрятал Букварь и подошел к сторожу, глаз которого так и сиял от радости.

— Туда, милый! Тех, кто нарушает порядок, наш славный жестокий король отправляет в гранитное подземелье, а то и в страшную Амелону. В этой Амелоне цельный год зима. Морозы там, что дрова в костре, трескучие. Вьюги, что ведьмино помело, света белого не видать. Уж лучше, я тебе скажу, в желудок к аспиду попасть, там хоть тепло будет. Проси короля, может разгневается, заместо Амелоны в подземелье бросит. А я пожалуй, пойду. Засиделся я у вас. Не поминайте лихом. Как никак, а вам-то я первым рассказал про все. Чакут хоть и не шибко глупый, а благородства ему не занимать.