Черные и белые
(Повесть) - Плотниек Янис Адольфович - Страница 14

Медленно и осторожно император приблизился к Терису. Вынув из кармана мясо, Репсис сладеньким голоском позвал:

— Терис, Терис!.. Ко мне!..

Пес почуял запах мяса и недоверчиво подошел к Репсису. Обнюхав угощение, Терис принялся за мясо. А когда пес насытился, Репсис, совсем осмелев, снял с Териса цепь. Телохранители, занятые работой, так и не заметили надвинувшуюся на них опасность. А Репсис, отбежав к дому, прислонился к дверному косяку и стал спокойно наблюдать за тем, что происходило во дворе. В это время Топ вынес из сарая несколько поленьев, бросил их на землю и крякнул. Терис, посчитав, что его дразнят, сердито зарычал. И тут вдруг раздался визгливый голос Репсиса:

— Терис, возьми их! Возьми!..

Тип и Топ, бросив работу, удивленно уставились на командира, потом одновременно повернули головы туда, где рычал Терис, и застыли как вкопанные. Оскалив зубы, к ним приближался огромный рыжий пес Буллитиса. Телохранители вскрикнули испуганно, а Терис зарычал еще злее.

— Возьми их! Возьми! — подпрыгивая, орал Репсис.

Опомнившись, Тип и Топ с криками бросились к дому, туда, где стоял император белых. Но Репсис ударом ноги оттолкнул бежавшего впереди Топа. Топ упал, но тут же вскочил на ноги. А рассвирепевший Терис, подбежав, зубами сорвал с него рубашку. Некоторое время пес нещадно трепал ее, но потом, оставив рубашку, бросился за Типом, который мчался к сараю. Терис догнал Типа, вцепился в залатанную штанину и разорвал ее. Тип успел все же перепрыгнуть через чурбан для колки дров и схватил полено. Но злобный Терис, подоспев, вцепился в полено и вырвал его из рук Типа.

Пренебрегая опасностью, на помощь брату поспешил Топ. Размахнувшись, он швырнул в Териса камнем, который угодил псу в бок. Терис взвыл от боли и с удвоенной яростью бросился на Топа. Топ вскочил на бензиновую бочку. Пес запрыгал, пытаясь дотянуться до него. Топ хотел было залезть повыше, на пустые ящики, но они вдруг повалились, и Топ полетел наземь. Разъяренный Терис вцепился в штаны несчастного Топа.

— На помощь, на помощь! — завопил Топ голосом, полным отчаяния.

С длинным шестом в руках к брату бежал Тип. Терис, оставив Топа, бросился на Типа и вцепился в шест. Завязалась отчаянная борьба. Тип тоже закричал на весь двор:

— На по-о-мощь!

— Возьми его! Возьми! — торжествовал Репсис. — Возь… — Вдруг голос его оборвался. У императора из глаз посыпались искры — от мощного удара в затылок он зарылся носом в песок, подняв столб пыли. И только через несколько секунд дико заорал.

Репсиса сбил с ног выбежавший во двор Оборванец. Даже не оглянувшись на поверженного императора, он устремился на помощь Типу и Топу. Схватив дубину для колки дров, он в два прыжка достиг разъяренного Териса и с силой ткнул пса в бок. Терис отчаянно завизжал и, поджав хвост, бросился в угол двора.

Услышав крики и визг собаки, из магазина выскочил сам господин Буллитис. Он прежде всего увидел Оборванца с дубинкой в руках. Бросив взгляд на продолжавшего визжать Териса, спросил грозно:

— Что здесь происходит? — И тут же заорал: — Дикари! Вы что, хотите собаку мою убить?.. — С этими словами он затрусил к верному стражу дома и имущества.

— Терис, Терис… пытался успокоить пса Буллитис.

Терис же заскулил протяжно и жалобно.

А Буллитис заголосил:

— Убийцы! Собаку поранили! Полиция!..

Услышав вопли хозяина, во двор высыпали все обитатели дома.

Буллитис бросился было к Оборванцу. Но Оборванец совсем не испугался хозяина — так и стоял с дубинкой в руках. А когда к нему подскочил взбешенный Буллитис, сказал спокойно:

— Лучше не подходите, хозяин, не то покалечу!

— Что-о?!

Глупо вытаращив глаза, мясник попятился от грозного Оборванца, явно не ожидая такого отпора. Зло свое он выместил на подвернувшемся ему под руку Топе, отвесив телохранителю затрещину.

И тут вдруг вмешался тихий и безропотный рубщик мяса Алексис, отец Типа и Топа.

— Не смейте трогать детей! — крикнул он и решительно зашагал к хозяину.

И Буллитис струсил. С огромным, похожим на борца Алексисом лучше не связываться. Мясник, махнув рукой, направился к дому. В этот момент из дверей выскочила мать Репсиса. А за ней следовал сам начальник полиции.

— Собачку убили! Собачку убили! — кудахтала хозяйка, точно испуганная наседка.

«Вот дура! — ругнулся про себя Буллитис. — Притащила шута в форме! Теперь придется сунуть этому полицейскому целого поросенка!»

Подумав так, Буллитис, однако, сказал вежливо:

— Пожалуйста, господин капитан, пройдемте ко мне. У нас тут черт знает что происходит! Голодранцы бунтовать вздумали!

Когда начальник полиции, с солидным свертком под мышкой, снова вышел во двор, он подозвал Алексиса и сказал ему сурово, что его отпрыски дразнили собаку, та порвала цепь и немножко поцарапала озорников. Надо немедленно унять мальчишек, иначе отец их может очень просто угодить в полицию.

Еще до обеда Буллитис выдал уборщице, матери Оборванца, расчет.

— Убирайся с глаз моих! Бандита растишь… — мрачно пробурчал мясник. Он исподлобья бросил взгляд на Оборванца, стоявшего рядом с матерью. — Через час чтобы вашей ноги здесь не было!

Позже стало известно, что Оборванец ушел из города. Тогда мы подумали, что больше не увидим его. Но нам довелось встретиться, и очень скоро…

А рубщик мяса Алексис сам отказался работать у Буллитиса. Опешивший мясник даже рот разинул от удивления: такой послушный работяга — и вдруг восстал против него, Буллитиса, самого богатого, самого уважаемого человека в Гулбене! Честное слово, смешно! Но мяснику, конечно, было не до смеха. Он знал, что никто другой только за харчи работать к нему не пойдет. Поэтому, проглотив горькую пилюлю, он попытался улыбнуться. Улыбка получилась натянутой.

— Смотри не натвори глупостей! Что ты будешь делать без работы?

— А это не ваша забота, хозяин, — как всегда невозмутимо, сказал Алексис.

— Подохнешь с голоду со своим выводком! вскричал Буллитис, потеряв терпение.

— Лучше подохнуть с голоду, чем от твоего кулака, — бросил рубщик мяса, имея, конечно, в виду Типа и Топа.

Буллитис покраснел от негодования. Ну, это уж слишком!.. Это открытый вызов, бунт!..

Алексис с сыновьями ушел от мясника, сняв на улице Озолу небольшую комнату. А Тип и Топ, бывшие телохранители Репсиса, стали вскоре самыми отчаянными стрелками полка черных.

Плохой сон Репсиса и впрямь стал сбываться. Это переполнило чашу его терпения. Отомстить, отомстить во что бы то ни стало!.. Поэтому он и рассказал отцу все, что знал о красном знамени. Буллитис просто взбесился, услышав обо всем этом.

— Какой ужас! Какой ужас! Знамя коммунистов! — закричал он и, выбежав на улицу, понесся к начальнику полиции, пугая людей воплями: — В тюрьму бандитов, в тюрьму!

Прохожие шарахались от разъяренного мясника. А на губах императора белых, стоявшего у окна, играла победная улыбка.

Но Репсис рано праздновал победу. Тогда еще трудно было сказать, кто же в конце концов будет смеяться последним…

«До свидания, товарищи!..»

Было раннее воскресное утро. Солнце еще скрывалось за липами старого парка, а мы уже толпились во дворе и показывали друг другу свитые из конских волос лески. Наш полк собирался отправиться на Валмесское озеро за «большим уловом». Проверив запасы крючков и червей, мы расселись на поленнице в ожидании Профессора. Обычно Брунис всегда приходил вовремя, но в это утро почему-то задерживался. Прошло десять минут… двадцать… полчаса — а его все еще не было…

Услышав чьи то шаги, мы подбежали к воротам. Нет, это не Брунис. Мимо нас прошли две пожилые женщины. Одна из них сказала громко:

— Видела? Полицейские запрудили всю станцию!

Мы переглянулись: полиция окружила вокзал! Но почему?

— Пойдем посмотрим! — крикнул Валдис.

Но узнать, в чем там дело, нам так и не удалось: в конце улицы, ведущей к вокзалу, из кустов вылез какой-то тип в черном плаще и заорал: