Иномирье (СИ) - Осадчук Алексей - Страница 26

— Это еще зачем? ― удивился Барсук.

― Пусть думают, что мы пьянствовать собрались. А по какому поводу ― пусть сами решают. Как притащишь, запремся в доме, а ночью тихо уйдем. Надеюсь, день выиграем.

Кузня Огруна находилась в западной части поселка на самой ее окраине. Небольшая, но добротная. Видно, что мастер следил за рабочим местом. А еще у меня складывалось такое впечатление, будто этот старик не всегда жил в этой части города. Правда, видимых подтверждений тому не было, всего лишь догадки. Которые основывались лишь на оценке качества его изделий.

В кузне было тихо. Я сперва даже подумал, что не застану хозяина. Приезд княжеского посланника все-таки событие. Наверняка старик сейчас на пристани или в портовой таверне. Уже подойдя к приоткрытым воротам, я понял, что ошибся. Огрун был на месте. Старик делал именно то, что мы только собирались изображать, он пил.

Широкоплечий, кряжистый. Несмотря на седую голову и старческие морщины, я уверен, этот дед еще крепок и полон сил.

― Сегодня не работаю, ― буркнул он, разглядев меня в воротах.

Кузнец сидел за широким столом, стоявшим у стены дома, и цедил что-то из деревянной кружки. На столешнице возвышался пузатый бочонок.

― Вы меня не узнали? ― спросил я. ― Я недавно купил у вас два тесака.

Кузнец нахмурился, а потом кивнул.

― Помню. И что?

— Вот, зашел поблагодарить вас за хорошую работу, ― сказал я. ― И принес деньги за второй тесак. Помнится, вы продали мне их по цене одного. Считаю это несправедливой платой за такие отличные изделия.

― То, что ты там себе считаешь — это твое дело, ― громко отрыгнув, ответил кузнец. ― Я назначил справедливую цену за этот хлам.

Ответ мастера заставил меня внутренне встрепенуться.

― И все-таки, ― продолжил я, взяв себя в руки. ― Ваши тесаки, несмотря на озвученную цену, по качеству выше тех, что я приобрел у других мастеров.

― Мастеров? ― крякнул в бороду Огрун. ― Каких еще мастеров? В этом поселке нет мастеров.

Помнится, при первой встрече он не был таким разговорчивым. Похоже, хмель ударил в голову, вот язык и развязался.

― А вы?

― Жалкий недоучка, ― отмахнулся старик. ― А вот мой отец покойный… Вот он был Мастером! Для князей клинки ковал!

Гордо отрыгнув, Огрун снова приложился к кружке.

Дождавшись, когда старик допьет, я картинно вздохнул и с сожалением в голосе произнес:

― Жаль.

― Чего тебе жаль? ― клюнул старик.

― Что нет больше вашего батюшки. Вот бы увидеть хоть одним глазком княжеский меч!

Старик прищурился и задумчиво засопел, как будто решался на что-то.

― Эхх! ― взмахнул он рукой и, шатаясь, поднялся со скамьи. ― Идём!

Мне повторять дважды не надо. Быстро подскочив к старику, я шагнул через порог внутрь дома следом за шатающейся широкой спиной кузнеца.

― Садись! ― указал он на табурет рядом с печью и скрылся в другой комнате.

Следующие несколько минут из-за двери доносились грохот, лязг и пьяная ругань старика. Спустя некоторое время, шум стих и дверь открылась. На пороге появился Огрун с небольшим свертком в руках.

Подойдя к столу, он положил сверток на столешницу и стал его разворачивать.

― Вот! Хотел одним глазком? Можешь смотреть во все глаза! Можешь даже взять в руки. Только осторожно, не порежься!

Я смотрел на клинок и не верил своим глазам. На столешнице лежал самый настоящий артефакт древних! Меч с длиной клинка в полтора моих локтя. Идеально прямой. Узкое лезвие. Удобная рукоять. Очень легкий. Я жадно вчитался в описание.

― Короткий меч «Шип».

― Категория: Простой.

― Урон +75

― Ограничения: Нет.

― Прочность — 115/145

― Видал? ― самодовольно поинтересовался кузнец. — Вот это настоящее…

― Сокровище, ― перебил я его, завороженно разглядывая клинок.

А еще я лихорадочно соображал, как такое возможно. Кем был отец Огруна?

― Верно, ― кивнул старик, протягивая руку к мечу. ― Последняя работа отца. Аккурат перед своей гибелью закончил…

― Гибелью? ― спросил я.

― Да… Я еще юнцом был. Он, когда закончил этот клинок, все радовался, как дитя. Говорил нам с матерью, что у него, наконец, получилось подобрать все материалы. Дар у него был ― видеть правильный металл. Молотом работал ― одно загляденье. Ни одного лишнего удара…

Старик грустно вздохнул.

― Как он погиб? ― спросил я.

― Ушел в Черный лес и не вернулся. Сказал, что нашел болото одно интересное, там и добыл особое железо для этого клинка…

― А искать не пробовали?

― В Черном лесу-то? ― горько усмехнулся старик. ― Сразу видно ― не местный ты. Туда только моему отцу смелости хватало соваться. Он не только кузнецом, но и воином знатным был… Если бы захотел, не только вождем, но и князем мог бы стать. Но не лежала душа у него к этому. Мастерством болел да работой с металлами…

Понятно. Похоже, такой же иномирец, как и я.

Следя за тем, как бережно старик заворачивает в тряпицы меч своего отца, я спросил:

― Он продается?

Я приготовился, что кузнец на меня начнет орать, но тот удивил. Ответил спокойно и утвердительно:

― Да, но с отцовской оговоркой.

― Не понимаю.

― Отец сказал мне и матери перед уходом, что если он не вернется, то меч этот можно продать, но только тому, кто с ним совладать способен.

― Это как?

― Сказал, что мы поймем, когда увидим. Еще сказал, что в мече этом больше силы, чем это кажется на первый взгляд. Вот смотри…

Старик снова развернул клинок. Схватился за рукоять обратным хватом и со всей силы вонзил его в толстую столешницу. Острие глубоко вошло в дерево. Пробив столешницу примерно наполовину.

― Видал?! ― гордо сообщил Огрун. ― А ведь это каменный дуб!

Мне стоило труда не поморщиться. Только что меч потерял девять единиц прочности. Теперь понятно куда подевались остальные единички. Видать, старик уже не один раз выполнял такой трюк. А еще я понял, что имел ввиду отец Огруна. Местные жители не могут в полной мере воспользоваться всеми показателями вещей нашего мира. Да еще и штрафы дикие зарабатывают.

― Хочешь попробовать? ― усмехаясь в седые усы, спросил старик и протянул мне меч. ― Только замахнись, как следует.

Какое замахнись? Там урон семьдесят пять единиц! От этой столешницы одни щепки останутся.

― Почему бы и нет? ― улыбаясь, ответил я и насмешливо спросил: ― А что, если у меня получится совладать с мечом вашего отца?

Старик расхохотался, хлопнув при этом своей ручищей меня по плечу. Пришлось притвориться, что мне больно и слегка пошатнуться.

― Ну ты, парень, даешь! ― вытирая слезу рукавом, сказал старик.

― И все-таки? ― потирая плечо, спросил я.

Сложив могучие ручищи на груди, Огрун пристально посмотрел на меня.

― А денег-то у тебя хватит?

Судя по насмешливому взгляду, он продолжал забавляться.

Я почесал затылок и произнес:

― Может и хватит. Все зависит от цены. Сколько надо?

Огрун, изображая задумчивость, помял бороду. Потер лоб. Закатил несколько раз глаза. Пожевал губами и, наконец, выдал, махнув рукой, словно разрубая воздух:

― Так и быть! За две сотни золотых отдам! Только сперва покажи, что может клинок в твоих руках. Держи!

Сказав это, он уставился на меня, склонив голову к плечу. Старик явно наслаждался моим замешательством. Я же, старательно изображая разочарование и неуклюжесть, спросил:

― То есть, если я сейчас разбужу силу клинка, вы продадите мне его за двести золотых монет?

― Даю слово! ― хохотнул старик и сам протянул мне руку.

― Договорились! ― сказал я.

То, что происходит что-то неладное, Огрун почуял в тот момент, когда я не поморщился от его рукопожатия.

А дальше произошло то, что заставило его громко икнуть.

Взяв меч в руку обратным хватом, я медленно приставил его острие к столешнице и надавил. Моя сила плюс урон клинка сделали свое дело. «Шип» легко прошил столешницу, словно игла ― шелковый платок, не потеряв ни одной единицы прочности. Гарда уперлась в деревянное полотно.