Кольцо кардинала (СИ) - Рид Кэтрин "К.Рид" - Страница 26

Скрипнула дверь, послышались знакомые тяжелые шаги, которые отчетливо выделись на фоне тишины. Шаги на мгновение затихли, как будто мужчина решал, подниматься ему наверх или нет. Вот первая ступенька лестницы отозвалась продолжительным скрипом под тяжестью тела, вторая. Николь смотрела на край навеса. Появилась макушка с выгоревшими на солнце русыми волосами. Павел поднял голову, обвел помещение взглядом, посмотрел на Николь, которая, сидя по центру матраса, читала книгу. Девушка слегка улыбнулась, наблюдая за ним исподтишка. «Изучает обстановку!» — подумала она, отложив книгу. Еще несколько шагов, и вот он наверху. В руке пакет.

Николь постаралась сохранить безразличное выражение лица, в то время как Павел был просто в ужасном настроении, его лицо не выражало ни одной положительной эмоции. Казалось, он был зол на весь мир вокруг. Одно Николь знала точно, извинившись один раз, он не будет делать это снова. Здесь он по другому поводу.

— Я ужин принес.

Николь кивнула головой.

— Спасибо.

Павел поставил пакет, он смотрел на девушку выжидающе, но она так больше ничего и не сказала. Став еще более хмурым, он добавил:

— Ты ужинай дома, я не буду ворчать попусту.

Николь еще раз кивнула головой. Мужчина спустился вниз и лег на свою лежанку. Снизу свет от лампы просачивался через доски. Он видел, как ступни девушки закрывают свет, она сходила в дальний угол чердака, потом вернулась к центру. Теперь сверху послышался скрежет, и Павел догадался, что Николь нашла в углу грабли и пытается открыть люк в крыше. Эта затея была точно провальной, он сам открывал его, налегая с силой. Мужчина встал, опять поднялся по лестнице. Николь вытянулась в полный рост, она со всех сил давила на люк.

— Открыть хочешь?

— Да!

— Жарко?

— Да нет, я хочу посмотреть на звезды.

Павел усмехнулся. Он и сам раньше был звездочетом. Когда Варя была совсем еще малышкой пяти лет, они часто искали созвездия, сверяясь с картой.

Мужчина ушел в тот угол, где стояли грабли, он вытянул руку и открыл второй люк.

— Иди сюда, здесь пониже! — сказал он, подзывая Николь. Девушка, прихрамывая, подошла к нему и тут же охнула, потому что больше сильные руки подняли ее вверх на крышу. Одна ее тапка слетела, вторую Павел сам снял, она осталась в одних носках. Через минуту на краю хода появилось одеяло и плед. Николь убрала ноги и дала возможность мужчине подняться на крышу. Он прошел в центр пологой части кровли, расстелил одеяло.

— Иди сюда, я покажу тебе созвездия. Спорим, ты не знаешь ни одного!

— Знаю, я знаю Большую Медведицу!

Мужчина пожал плечами и сел на одеяло.

— Я думал, тебе это интересно.

Николь присела рядом и тут же оказалась укутанной в плед. Она приготовилась слушать. В планетарии девушка была в далеком детстве, рассказ о звездах ей очень понравился тогда, но запомнить конфигурацию созвездий на небе она не смогла.

Павел лег, прочистил горло, вытянул палец и очертил в воздухе овал.

— Вон, видишь шесть звезд, они образуют вытянутый овал.

Николь пришлось облокотиться на крышу и приблизить висок к голове Павла, чтобы понять о каких звездах он говорит.

— Да, вижу.

— О-о-о, это созвездие Большого Тухлого Огурца, его хорошо видно в любое время года.

Николь посмотрела на Павла, лицо его было серьезным. Он перевел руку, показывая на звезды, расположенные ближе к горизонту.

— А вон там фигура из десяти звезд, запомни ее, это созвездие Черного Ворона.

Николь улыбнулась, она потихоньку начала хихикать.

— Ты совсем ничего не знаешь о созвездиях! — сказала она, подняв голову.

— Почему же, знаю, люди объединяли звёзды в группы для того, чтобы их было проще запоминать. Мне эта затея понравилась. Попробуй, придумай сама, это забавно.

Николь перевернулась на спину, посмотрела в небо.

— Так, сейчас, я думаю, что… — девушка прищурилась и посмотрела на млечный путь, она очертила пальчиком шесть ярких звездочек, — это Италия!

— Хорошо! Похоже, это она.

Они еще долго всматривались в ночное небо, находя все новые созвездия. Время летело быстро, занялась заря, Николь устало зевнула, ее глаза закрылись сами собой. Павел повернулся на бок, он смотрел на лицо девушки. Следы от укусов проходили, щечки и носик кое-где уже побелели, под правым глазом был синяк. Николь подняла руку, почесала лицо, шмыгнула носом и повернулась к нему спиной, скомкав плед перед собой и зажав его ногами.

Он осторожно потряс ее за плечо.

— Николь, Ники, надо спуститься вниз, на крыше спать нельзя.

Ответом было глубокий вздох. Девушка поднялась вместе с пледом и пошла к люку. Павел быстро спрыгнул вниз и поднял руки, чтобы помочь Николь. Когда в люке появились ноги, он подхватил ее, и, спустив, прижал к себе. Она была теплой, нежной, податливой. Павел не хотел отпускать ее, держал на весу.

— Я все еще не простила тебя, — сказала сонно девушка, выдохнув в его шею. На лице Павла появилась легкая улыбка.

— Хорошо.

Николь посмотрела в глаза своего мучителя, она видела, что он хочет ее поцеловать, его взгляд был направлен на ее губы, дыхание стало тяжелым. Слегка опустив голову, он хотел прикоснуться к ее губам, но девушка отвернулась, подставив ему щеку. Разочарованию не было предела, это сразу отразилось на его лице. Павел донес ее до кровати и осторожно поставил на матрас. Пожелав доброй ночи, он спустился вниз.

В это утро он все проспал. В десять Обморок завел трактор, машина затарахтела на всю округу и выпустила черный столб дыма. Прицепив тележку, парень раскрыл дверцу и покатил в поле, забирать сено.

Павел вскочил, он схватил футболку и через двор понесся за машиной. Пару раз свистнув, мужчина с разбегу запрыгнул на нижнюю подножку.

— Что меня не дождался? — весело спросил он.

— Валентина Михайловна сказала, что у тебя теперь бессонница.

С тех пор каждый вечер Николь ждало новое небольшое приключение. Павел научил ее играть в дурака, в шашки, в морской бой. Это ребячество стирало между ними рамки. Девушка рассказывала ему о своем детстве, об учебе, очень тяжело ей было вспоминать потерю родителей. Павел по своей природе был молчун, поэтому его истории о тех странах, где он побывал, о людях, которые там жили, были более чем скупы. Зато его заметки о путешествиях оказались просто замечательными, они были опубликованы средним тиражом, и девушка буквально зачитывалась ими. Перед сном мужчина желал ей спокойной ночи и целовал в щеку. У Николь даже рефлекс выработался. Стоило ему сказать «спокойной ночи», и она уже ждала прикосновения колючей щетины к своей коже. Она замечала, что кроме вечерних поцелуев, никаких других обычных способов ухаживания он не проявляет. Это был все тот же хмурый, деловитый человек, что и всегда. Однако его постоянные придирки и недовольство вдруг куда-то исчезли. Николь поняла, что Павел не хвалил ее, не потому что он не замечал выполненную работу, а просто его самого никто никогда не подбадривал. Он делал свою работу, полностью отдавая все свои силы. Вечером, возвращаясь в дом, с удовольствием ел то, что она приготовила, но услышать от него больше чем «спасибо» было не реально. Николь тут же решила поставить эксперимент. Как-то вечером, когда он в очередной раз пожелал ей спокойной ночи, она осторожно провела по его волосам пальцами, тихо прошептав:

— Ты хорошо сегодня поработал.

Она заметила, что Павел растерялся, он посмотрел в бок.

— Да, — согласился он, подумав.

— Ты — молодец.

Мужчина опять нахмурился, он не понимал, за что его только что похвалили. Работа шла в обычном режиме, она была напряженной, но приносила вполне ощутимые плоды.

И так каждый вечер, она замечала то, что для него было обыденностью. Решив, что это какой-то странный женский ритуал, он все же решился сказать ей как-то за ужином, что запечённый картофель с грибами очень хорош, и вообще ее кухня очень разнообразна, ему это очень нравится. Николь ответила, что ей приятно слышать его похвалу. От таких эпитетов сына, произнесенных будничным тоном, Валентина Михайловна чуть не поперхнулась, она с минуту смотрела на него, потом вдруг примолкла и до конца ужина была очень задумчивой.