Академия боевых ткачей (СИ) - Февральская Валерия - Страница 53

— Но, это очень хрупкая перспектива, знаешь ли, — задумчиво произнесла Рэйна, — никто не застрахован от «срыва», к примеру.

— Да, — согласилась Лей, — но это лучше, чем то, что делали с нами.

Она сглотнула. Было видно, что воспоминания не из приятных.

— В лаборатории считали, что мы не должны жить среди чистокровных. Целью исследований было не адаптировать нас для жизни в обществе. А наоборот, показать обществу, что мы монстры. Даже те из нас, кто были безобидны, дети кафо и древних. Они были совершенно обычными. Если бы не их магический потенциал и невероятная сила, они не отличались бы от обычных кафо внешне. Да и что там, даже такая как я могла спокойно трансформировать свои крылья в крылья кафо. Но, им это не нравилось. Каждый месяц приходили древние, такие, в белых рясах. Они проверяли, как идут эксперименты. И если вдруг, кому-то из образцов удавалось выглядеть и вести себя как обычному ребенку, эти белые рясы были в ярости. Они считали, что алхимики любой ценой должны доказать, что мы зло. Тогда в западной лаборатории придумали нас пробуждать. Пробуждение — это переход в две формы сразу. Когда ты принимаешь облик обоих сторон своей сущности. Был там один алхимик, Магнус. Он создал ядро для тех, кто был наполовину ойо. И они пытались приживить его. Многие погибли. Я со счета сбилась, сколько тел вынесли и сожгли… А потом у них это вышло. С Нагайной.

— Нагайна? Змеиная дева Нагайна?! — Рэйна подскочила на стуле, — она была в этой лаборатории образцом?! Она полукровка?!

— Да, да, — грустно улыбнулась Лей, — Нагайна была первой, кому привили это чертово ядро. Первая, кого полноценно пробудили. Она выжила и изменилась. Она больше не могла скрывать ни свои глаза, ни чешую.

— Но она похожа на обычную ойо. В чем тогда был смысл?

— Они тоже были в ярости, белые рясы, — тихо произнесла Лей, — не понимали, как чудовище может выглядеть как чистокровная ойо. Поэтому, приказали её уничтожить. Они называли это «утилизацией», словно мы были каким-то мусором. В то же время получилось приживить второе ядро другому образцу. Это был Шай. В этом случае они были очень довольны, ведь он был ребенком кафо и ойо-ящера, ядовитого ящера. Признаков зверя в нем почти не было, но его крылья изменились, стали словно покрыты чешуйками, и они были отравлены. Не знаю, какие цели преследовал Магнус, но он явно не разделял идеалов белых ряс, кем бы они ни были. Ему не нравились их приказы, но он не защищал нас. Но он защищал Алена.

— В дневнике было написано, что Ален был первым и единственным, кто попал к ним с кровью спригана, — прервала её Рэйна, — ты тогда кто?

— Кафо и сприган, — ответила Лей, — в лаборатории были уверены, что я наполовину кафо, а наполовину древняя. Только Ален понял. Он тренировался каждый день создавать пряжу. Кто-то тайком приносил ему разные книги и рукописи, я не знаю кто. Но он учился неустанно, а все, что ему приносили, прятал в дырке в полу, что была под его кроватью. И в тот день, когда он усыпил всех ученых, я думала, он наш спаситель. Я верила, что могу выйти на улицу, дышать воздухом, смотреть на небо. Я думала, сейчас мы все убежим. Нас ведь и осталось то всего пятеро. Я и Ален, Шай, Нага и Кей. А потом я обернулась. Ален не собирался бежать. Он расправил крылья и ждал всех, кто приближался к выходу. И убивал. Убивал с особой жестокостью, при помощи пряжи. Рубил на части, отрывал конечности. Это была настоящая бойня. И сначала он сказал, что это за всех тех, кто погиб из-за их экспериментов. Нага и Шай его поддержали, но мы с Кеем были напуганы. Мы не хотели этого всего. Но нам некуда было бежать, мы бы не выжили.

Она перевела дыхание и продолжила.

— Мы прятались в лесу, не помню точно сколько. Спустя какое-то время на место пожара прибыли белые рясы. Все осмотрели, ужаснулись, вывезли все тела или то, что от них осталось и наложили печать скрытности на это место. Но Ален разгадал пряжу печати, и мы смогли войти. Когда белые рясы уехали, Ален провел нас назад в лабораторию. Он был гениален, мы следовали за ним как за спасителем. Пускай он был ненамного старше нас, но смог быстро организовать для нас место, где мы могли жить. Мы добывали еду, учились выживать самостоятельно, а место, что было нам тюрьмой стало домом, который надежно скрывал нас от посторонних благодаря наложенной печати. Ален учил нас пряже, мы все учились сражаться. Но, чем старше мы становились, тем больше вопросов появлялось. Почему мы не можем покидать это место? Почему Ален так обеспокоен нашими боевыми навыками? Почему мы не можем вернуться в общество и попытаться жить как все? Отыскать своих родителей… В общем, мы этого не понимали и пока пытались разобраться, Ален нашел свитки, в которых подробно описывалась церемония вызова фамильяра. Думаю, именно тогда все и закрутилось, когда он вызвал её.

— Её? — Рэйна мельком взглянула на Лелию и Тил.

— Мерроу. Хитрый водных дух, который постоянно был рядом с Аленом. Он и шагу без неё не ступал. Вместе с ней от начал изучать свитки о расколах, разломах, о Вратах. В общем, это была очень необычная мерроу. Он экспериментировал. Не над ней, а вместе с ней. Она добровольно давала проводить над собой опыты. Он разорвал нить мира и мерроу не могла больше черпать энергию из этого мира, а потом разорвал нить фамильяра. И их контракт был разорван. Она была необычным фамильяром. Могла возвращаться назад в разлом, заключать новые контракты с другими хозяевами. И черпать энергию из них. Но она всегда оставалась фамильяром Алена, ведь между ними так и осталась не разорвана нить души. Как-то Ален рассказал нам, что она ключевая фигура в его плане. Она должна была возвращаться в разлом и выискивать полукровок. Становится их фамильяром и приводить их Алену. Тогда это казалось безумием…

— Как звали того фамильяра? — осторожно спросила Тил с полки.

— Кали или как-то так. Он называл её Кали.

— Что ж, начинает проясняться, — покачала головой Рэй, — и что дальше?

— А дальше на наш дом набрел небольшой отряд правящего Дома Шайлон. У них был очень интересный герб, крылья, объятые огнем. Они просто проезжали мимо и наткнулись на лесной тропе на Нагайну. Они просто спросили, как выехать из леса. Нага убила их. Всех убила. И сказал, что это была отличная тренировка. Шай словно обезумевший бросился на неё. Но не потому, что ему стало жаль тех солдат. Он кричал, что она не поделилась и он тоже хотел поиграть с ними… Мы с Кеем попытались их разнять.

— Не очень удачно, да? — участливо произнесла Рэй.

— Совсем не удачно, — Лей закатала рукава, продемонстрировав покрытые паутиной шрамов руки, — я не понаслышке знаю о том, что перья Шая ядовиты. Они с Нагайной избивали нас пока не вернулся Ален. Кею повезло больше. Он скончался от множественных переломов, ран и потери крови. Я же… умоляла отпустить меня. Ален и правда оттащил меня от тех двоих, вылечил мои раны, я быстро встала на ноги благодаря тому, что он овладел целебной пряжей. Он ежедневно учился чему-то новому, книг было предостаточно. Подземелье лаборатории было нетронутым. И он научился исцелять. А когда закончил, когда затянулась моя последняя рана, он сказал, что у меня прекрасные навыки выживания и что сама я живучая, раз они меня не убили. Сказал, что Кей был слабаком, поэтому и умер, а слабакам не место в команде сильных. А еще сказал, что мой боевой потенциал даже выше, чем у Нагайны, ведь она бы не выжила, получив столько повреждений, сколько получила я. Значит, в бою я буду куда надежней. Но, сказал он, ты очень своенравная и, видимо, не совсем понимаешь, для чего я вытащил вас из этой клетки. И он открыл разлом.

— Разлом Врат?

— Да. Решил, что для того, чтоб я стала его воином, нужно подчинить меня. И протащил через раскол. Вот такая вот история.

— Погоди. Просто взял и протащил?! Как это?!

— Ну, это сокращенная версия. Если быть точнее, меня связали, три дня почти не кормили, а потом устроили церемонию призыва, открыв раскол Врат Андхакара и с его помощью, наложили на меня печать фамильяра.