Зов чести (СИ) - Корзун Кирилл - Страница 47

— Девочкой занимается Алла. Они реквизировали твою комнату. Там сейчас филиал бабьего царства. — успокаивающе сообщил опекун. — Тебе пока что лучше не появляться дома. Предупреждаю, Алла тебе весь мозг вынесет. У меня создалось впечатление, что они спелись! Или ты всерьёз решил обзавестись наложницей?

Воображение немедленно нарисовало мне серию соблазнительных картин, в которых фигурировала полуобнаженная шаманка, ублажавшая меня танцами под аккомпанемент…

Встряхнув головой, я с некоторым сожалением отогнал навязчивые видения и грустно выдохнул:

— Некогда мне о бабах думать, дядька. Столько всего… Не знаю, за что хвататься, чтобы везде успеть. Пусть пока дружат против меня.

— Торопись медленно! — блеснул познаниями мой собеседник. — Ты пса, когда с базы заберёшь? Илану он почему-то очень недолюбливает, чудо, что не кидается. Но и здесь ему не место.

— А где он? — закрутил я головой по сторонам.

Искомый объект притаился под одним из верстаков. Миска, полная сухого собачьего корма, расположенная между его передними лапами, свидетельствовала об отсутствии аппетита, а обиженный взгляд огромных чёрных глаз однозначно говорил: "Я с тобой не разговариваю!"

— На выход, пушистый! — безапелляционно потребовал я, хлопая себя по бедру. — У меня для тебя ответственное задание. Людей вокруг много, а положиться я могу только на такого бесстрашного воина, как ты. В утешение скажу лишь одно: она — хорошая. Тебе понравится…

Пёс недоверчиво посмотрел на меня, забавно фыркнул и лениво выбрался из обустроенного логова, давая мне рассмотреть себя во всей красе.

Вымытый и расчёсанный, он больше не напоминал мне того монстра, что рвал глотки волкам. Рослый, ладно сложенный, с густой чёрной шерстью, отливавшей кровавым багрянцем. Зевнув, пёс важно подошёл и ткнулся носом в ладонь, подставляя лобастую, чуть скошенную к морде голову для ласки. Потрепав его за довольно дернувшиеся уши, я услышал его удовлетворённый горловой рык и не смог промолчать:

— Прости, пушистый, не мог я раньше прийти за тобой.

— Мы поставили на уши все ветеринарные клиники города. Оказалось, что братьев наших меньших можно вылечить и при помощи Дара. — сказал Гена и усмехнулся. — Красавец! Он побольше, чем должен быть. Эта порода называется "банхар". Завоевать его уважение столь быстро… Даже не знаю, как это у тебя получилось?

— Враг моего врага… — улыбнулся я опекуну и, похлопав почти достающего мне до пояса пса по холке, предложил: — Мы заберём часть аппаратуры с собой, чтобы Лёха доделал всё в общежитии, ладно?

— Добро. Вернуть не забудьте! — кивнул опекун, по-воински пожимая мне руку. — Будь на связи.

— Демоны! Опять телефон забыл. — пожаловался я на прощание. — На днях заскочу в гости…

Заместитель командира ЧВК "Сибирский Вьюн" грустно смотрел на собравших аппаратуру и уходящих подростков, на спокойного пса, вальяжно шествовавшего рядом с ними и тоскливо вздохнул. Их детство уже закончилось, а впереди неизбежно ждали испытания…

***

Полуразобраный "Тэнгу" лежал на операционном стенде. Вся чешуйчатая броня была с него снята и до лучших времен убрана с глаз подальше — на возню с ней категорически не хватало ни времени, ни сил, а чутьё буквально вопило о том, что доспех скоро понадобится. Обычная замена повреждённых чешуек требовала неприличного количества времени, ведь требовалось не только правильно соединить элементы защитного покрова в одно целое, но и настроить систему дилетитовых проводников, дабы навороченная разработка КБ Хаттори не осталась бесполезным грузом.

Прогнав экзоскелет через короткую последовательность экстремальных нагрузок и повторное тестирование, я тщательно сверил результаты и, вооружившись инструментами, приступил к частичному демонтажу псевдомускулатуры доспеха.

Перекрученные канаты искусственных мышц, к моему счастью, особо не сопротивлялись. Ломать — не строить. А вот обратная натяжка мускулатуры обещала подзатянуться.

Звонкий лязг соприкасающихся металлических деталей, щелчки пластиковых креплений, хлопки неконтролируемо сокращающейся мышечной ткани из полимеров, да мои негромкие и изощрённые ругательства — ничто больше не нарушало тишины мастерской Братства, частью которого я стал не совсем по своей воле.

Полное погружение в нудную и кропотливую работу помогало отвлечься и расставить приоритеты в той куче забот и дел, что предстояло разгрести в ближайшие дни. Мысли шли фоном, параллельно основному процессу, и постепенно туманное будущее прояснялось.

Правый коленный сустав экзоскелета клинило. Пару раз, согнув и разогнув пострадавшую ногу, я вновь выругался — работы прибавилось, и она стала значительно сложнее. На извлечение мелкого осколка, насквозь прошившего мышцу и угодившего в люфт между шарниром и наколенником, ушло около получаса, хотя опытный техник справился бы максимум за пять минут. Имеющиеся у меня навыки и знания о МПД относились скорее к полевому ремонту, чем к полноценному техническому обслуживанию. Сосредоточившись на этом занятии, я пропустил момент появления в гараже ещё нескольких человек.

— Комендант грозится выселить твою псину. К сожалению, правда, на его стороне. Нам нельзя держать в общежитии домашних питомцев. Мы притушили его служебное рвение коробкой сигар, но решение вопроса временное и остаётся на твоей совести. — хмуро сообщил Лёха из-за моей спины. — Предлагаю сменить род занятий. Пусть доспехом занимаются те, кто в этом понимает лучше тебя. Наблюдать твои очумелые ручки в действии, то ещё удовольствие.

— Хочешь сделать что-то хорошо… — начал отвечать я, но осёкся под ироничным и скептическим взглядом подошедшего к стенду Димы Калашникова. — Доверь это специалисту?

— Совершенно верно, Лео. — хлопнул меня по плечу удивительно серьёзный и сосредоточенный Алексей и указал пальцем на соседний стол, заваленный инструментами. — Ноутбук там. Телефон тоже. Я успел пробежаться по новостным порталам и скажу прямо — ты слишком многое пропустил. Как минимум, новый виток войны.

При обработке большого массива информации необходимо уметь её структурировать. Сходу разобраться в хаосе, творящемся в моей электронной почте, смог бы разве что сумасшедший. С грехом пополам настроив фильтры, я отсеял большую часть писем — на "потом" были отложены все отчёты от "МаэдаИндастриз" и "ХатториГрупп", составлявшие львиную долю от общего количества корреспонденции, а так же лавина сообщений от близняшек Мияги, датированная прошлым годом.

Тарао Мицухиро верой и правдой служил роду Хаттори, так же как и его предки на протяжении последних двух поколений. Мой прадед принял его семью в Слуги в начале двадцатого века, разглядев в безродном отставном лейтенанте императорской гвардии нечто особенное. Его потомки образовали офицерский костяк родовой гвардии, отважно проявив себя во время Второй Мировой Войны — многочисленные столкновения с морской пехотой САСШ на Филиппинах, научили последних уважать самурайский дух противников.

В памяти брата отыскался образ Тарао — сухопарый мужчина среднего роста, с блеском окончивший Имперскую Военную Академию, правая рука моего отца, обеспечивавший безопасность рода Маэда на протяжении полутора десятилетий. Между строчек его писем отчётливо проступал характер этого человека, привыкшего к железной дисциплине и свято уверенного в правоте своего дела.

Война продолжалась. Активные боевые действия велись без участия командира Тарао, но в конце декабря он уведомил меня о странном событии — неизвестный курьер доставил пухлый отчёт о проведённых диверсионных операциях и нападениях на объекты клана Такэда.

Командир Тарао сумел разобраться в ситуации и вышел на контакт с человеком, что больше месяца вёл войну от имени рода Хаттори. И, как ни странно, этот человек имел на это право.

"Мёртвая рука". Ни Маэда, ни Хаттори не имели собственных баллистических ракет, способных послужить оружием возмездия. Отец позаимствовал принцип, взяв на содержание несколько отрядов иностранных наёмников — пользоваться услугами подобных японских организаций не позволяло негласное правило. Ежемесячные отчисления на протяжении долгих лет оправдали себя с лихвой…