Музей разочарований - Ледер Мэг - Страница 24

Я прокрутила в голове каждое мгновение в комиссионном магазине: невероятно высокий Эф, пробегающий мимо мальчик с леденцом, вкус мяты на губах, чувство ужаса и восторга одновременно.

Поездка в метро домой была совершенно странной. Я была прижата толпой к Эфу, но он сидел, уткнувшись взглядом в колени, и всем своим видом давал понять, что разговаривать он не настроен. Но молчание совершенно не вязалось с поцелуем, — поцелуем! — поэтому я с нездоровым энтузиазмом начала закидывать его миллионом вопросов о «Хранителях», так и не признавшись, что из-за Китса, Керуака и школы не успела их прочитать.

Я просто не могла остановиться.

К тому времени, как мы вышли на мою улицу, Эф уже выдавливал из себя невразумительное хрюканье, а я была уже не в силах остановить изливающийся из меня поток слов. Если бы мне в тот момент на голову свалилось бы пианино или земля разверзлась бы у моих ног и полностью поглотила бы меня, я и тогда не смогла бы заткнуться и прервать подробный анализ персонажей «Хранителей» в сравнении с актерами, которые в разное время играли Бэтмена («Требую больше Кристиана Бэйла и меньше Майкла Китона!». Боже, что я вообще несу?!).

Возможно, этот поцелуй действительно не был для него странным или чем-то особенным. Только вот для меня он значил многое, потому что это был мой первый, а потому особенный, поцелуй — то, о чем слагают песни и снимают фильмы. С его стороны это всего лишь небольшая услуга его жалкой, ни разу не целовавшейся подруге.

Теперь первый поцелуй стал для меня пройденным этапом, и можно вздохнуть с облегчением. Ведь лучше странно и неловко с Эфом, чем с Китсом, не так ли?

Только вот ответ на этот вопрос я не знала.

Я отчаянно нуждалась в Одри.

Но у меня её больше не было.

Её отсутствие ощущалось почти физически как нечто темное и тяжелое, прячущееся за моей грудной клеткой. Я уже взяла в руки телефон, чтобы написать ей, но вспомнила, как ужасно поступила с ней в школе, когда попросила выбрать меня, и как мы старательно избегали друг друга в течение следующих четырех дней. Я бросила телефон обратно на кровать и плюхнулась рядом с ним. Форд вскочил мне на грудь, утрамбовал её лапками и радостно дыхнул рыбой мне в лицо. Было бы неплохо привести все свои мысли в порядок до свидания с Китсом, и лишний час сна в компании моего кота мог бы в этом помочь, но новые красные сапоги взывали ко мне с порога.

— Прости, приятель, — произнесла я, стаскивая его с груди.

Он мстительно цапнул меня за руку.

* * *

Я добралась до Сохо на двадцать минут раньше времени. В этом не было ничего удивительного: я всегда выходила заранее, опасаясь, что поезд сломается прямо в туннеле, и мне придется выбираться на поверхность с помощью смекалки и живущих под землей бездомных.

Я решила скоротать время в книжном «McNally Jackson». Моё сердце забилось в спокойном, умиротворенном ритме, когда я прошлась по светлому деревянному полу между стеллажей, разглядывая корешки и обложки книг. Дома. Книги были дома.

Я направилась к секции с детективами, надеясь найти экземпляр «Талантливого мистера Рипли», и завернула за угол так резко, что буквально врезалась в отца Эфа, Джорджа, стоящего перед стеллажом с книгами о путешествиях.

— Ой, мистер О’Коннор, — пролепетала я, краснея, — простите.

— Пенелопа, рад тебя видеть, — рассеянно сказал он, проводя по густым темным волосам и заглядывая мне через плечо. — Эф с тобой?

Джордж скривился, как будто съел что-то и еще не до конца понял, испорченное оно или нет, но явно склонялся к первому варианту. Неужели Эф рассказал ему о поцелуе?

— Нет, — быстро ответила я, — здесь только я. Иду на свидание. С мальчиком. С Китсом.

Сама не поняла, зачем я ему все это рассказала.

— Ну конечно, — выдохнул он с облегчением.

В это время сзади к нему подошла бойкая молодая женщина в веснушках, её идеальный хвост раскачивался в такт шагам. Она протянула ему кружку с чем-то горячим.

— Дарджиллинг и немного молока, всё как ты любишь.

— Хм, спасибо, Аннабет, — рассеянно произнес он, глядя на чай.

— Что ж, думаю, миссис О’Коннор будет рада узнать, что вам не придется сегодня работать, — сказала я, пытаясь быть приветливой.

Джордж отхлебнул чай и поморщился.

— Вообще-то... я... то есть мы... работаем... просто небольшой перерыв в планировании выставки.

— А, — сказала я, удивленная, что перерыв они сделали в деловой части города, хотя музей находился совсем в другой стороне.

Аннабет мягко дотронулась до его локтя.

— Ах, да, простите. Пенелопа, это Аннабет Миллер. Она помогает в музее, пока заканчивает диссертацию. Аннабет, это Пенелопа — друг семьи и одна из самых любимых людей в мире для моего сына.

— Очень приятно, — сказала я, протягивая руку. — Уверена, вы знаете моего отца, доктора Маркса?

Она вздрогнула, улыбка исчезла с её лица, но она тут же оправилась и с энтузиазмом пожала мою руку.

— Конечно! — сказала она. — Он великолепен!

— Эм, да, вроде как, спасибо.

Мы застыли в неловком молчании, Джордж уставился в кружку с чаем, а Аннабет всё еще улыбалась, но уже напевала себе под нос какую-то тревожную мелодию.

— Что ж, мне пора идти, — наконец выговорила я, глядя на часы, хотя на самом деле у меня все еще было 10 минут в запасе.

Джордж, похоже, вздохнул с облегчением.

— Был рад встрече, Пенелопа.

— Да, я тоже. Было приятно познакомиться, Аннабет.

Она кивнула, выдавив из себя улыбку, а я как можно быстрее вышла из магазина, стараясь не бежать. Когда я вышла на тротуар, любопытство пересилило, и я заглянула в окно.

Джордж и Аннабет были там же, где я их оставила. Он стоял спиной к окну, но я могла видеть её лицо — оно было красным и сердитым, она со злостью размахивала руками и что-то говорила.

Я никогда не отличалась особым талантом в чтении по губам, к тому же, боялась, что Аннабет может увидеть, как я подглядываю, поэтому отошла в сторону. Что бы она ни говорила, она точно злилась, я не должна была этого видеть.

Я направилась к кофейне, новые сапоги цокали каблуками по тротуару, а меня тошнило от той сцены, которую мне пришлось наблюдать. Я остановилась у витрины обувного магазина рядом с кафе «Джитан» и стала рассматривать пару сапог за стеклом, раздумывая, стоит ли мне написать или позвонить Эфу, чтобы рассказать, что я видела, и спросить, всё ли в порядке у его родителей.

Но я вспомнила вчерашний вечер и всё, что касалось Эфа, снова переключилось в режим «странно», поэтому я решила отложить эти размышления на потом.

Китс. Сейчас время для Китса.

* * *

В кафе было тепло, а приглушенный свет в сочетании с уютным декором в синих и оранжевых тонах словно переносил меня в Париж. В такой Париж, каким я его себе всегда представляла. Одри бы понравилось это место. Ресторан был крошечным, поэтому я сразу заметила Китса, сидящего за столом. Его кудрявые волосы выглядели даже лучше, чем в моих мечтах, а от ямочек на щеках закружилась голова. Он слегка хмурился, весь погруженный в книгу, рука подпирала щеку. Обворожительный.

— Привет, Китс.

Он оторвался от книги, оценивающе взглянул на меня, улыбнулся, а затем встал и поцеловал в щеку. Его губы были обветрены.

— Привет, Скаут. Прикольные сапоги.

— Спасибо. — Я села, краснея от того, что это прозвище вызывало у меня такой восторг. — Хорошая книга?

Я наклонилась, чтобы разглядеть обложку. «Бойцовский клуб» Чака Паланика.

— А...

— Читала её?

— Нет, но смотрела фильм с моим другом Эфом. У него был период одержимости этим произведением. Книга, наверняка, лучше?

— Читал её уже три раза, могу одолжить тебе, когда закончу.

— Спасибо! — отозвалась я и почувствовала себя абсолютно счастливой от вероятности будущей встречи.

— Но ты не станешь на меня злиться, если она тебе не понравится?