Приговор (ЛП) - Ромиг Алеата - Страница 97

— Каждый день одно и то же. Ты просыпаешься в одно и то же время, ешь, ходишь из угла в угол, принимаешь душ, спишь — всё по расписанию.

— Ты никогда не узнаешь, как мне жаль, что я испортил тебе жизнь. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем я.

Она выгнула спину так, что ее губы коснулись той же щетины. После томительного поцелуя она ответила, — Ты хочешь сказать, что хотел бы, чтобы нас здесь не было — прямо сейчас? Что тебе хотелось бы, чтобы мы не были вместе?

Тони покачал головой.

— Ты же знаешь, что это не так.

Она прижалась грудью повыше. Ощущение его твердой груди привлекло ее внимание к чувствительным соскам.

— Я признаю, что были моменты путешествия, которые я предпочла бы забыть; но место назначения стоит того — и оно удивительно.

Она вобрала губами грубую кожу.

Его глаза закрылись, и тон стал знойным.

— Миссис Роулингс, вы играете с огнем. Я борюсь с большим количеством мыслей и эмоций прямо сейчас. И если вы не будете осторожны, я не могу обещать, что смогу контролировать свои действия.

Снова она изогнулась, в этот раз ее зубы игриво куснули мочку его уха. Она улыбнулась, получив желаемый эффект — знакомое рычание прозвучало в глубине его горла. Его слова исчезли.

В то время как он стягивал атласную сорочку с ее груди, она пропустила пальцы сквозь его волосы и прошептала, — Я и раньше играла с огнем — мне это нравится.

Ощущая силу его желание у ее ноги, она пробормотала: — И иногда значение контроля преувеличивают.

Наждачная бумага в виде щетины царапнула мягкую кожу ее увеличившейся груди. С каждым поворотом его щеки ее чувства наэлектризовались. Лавина томления промчалась по ее телу. Сочетание боли и удовольствия растворилось в экстазе. Клэр прижала лицо Тони к своей груди, а его руки ласкали и ободряли. Николь была не единственной, кто наслаждался жидким пиршеством, которое могла предложить Клэр.

Следующие несколько минут растворились в облаке страсти. Ее ночная сорочка лежала на полу лужицей атласа, а его спортивные шорты исчезли. Тропическая влажность добавилась к знойной влаге, соединяющей их тела. Его широкая грудь тяжело давила на ее грудь, когда он прижимал ее миниатюрное тело к мягким простыням. Кожа к коже они потерялись друг в друге. Она закрыла глаза, бездумно отвечая на его ласки. Его пальцы бесконечно изучали её, пока он дразнил и распалял ее желания. Клэр не могла больше выдержать накал ожидания. Все ее существо кричало, когда она просила об освобождении.

Ни один другой мужчина не наполнял ее так основательно. Ни один другой мужчина не приводил ее к пропасти ада и к самым верхним порогам рая. Ее пальцы крепко сжали его плечи, когда они на мгновение забыли о своих проблемах. Их мир был прямо здесь и сейчас. Ее тело содрогнулось, когда она закричала единственному мужчине, который знал ее полностью. Прежде чем она смогла мыслить связно, прежде чем ее тело оправилось от напряженного состояния, Тони тоже нашел своё освобождение. Это была короткая передышка от окружающих их демонов; тем не менее — это была передышка. Легкий ветерок от вентилятора на потолке будоражил ранний утренний воздух, и они заснули в объятиях друг друга, притворяясь, что их безопасность в раю будет длиться вечно.

Фил обеспечил их новыми удостоверениями личности и сопровождал их через многочисленные контрольно-пропускные пункты Управления транспортной безопасностью. Ни разу документы, предоставленные им, не подверглись сомнению, поскольку они благополучно вернулись в Соединенные Штаты. Парик Клэр был коротким, а контактные линзы Тони придали его глазам зелёный оттенок. Их дорожная одежда была такой же, как у всех остальных, и они путешествовали эконом-классом. Хотя Николь не была замаскирована, все четверо хорошо вписались в безликую толпу.

Прежде чем покинуть свое убежище, Клэр обняла Френсиса и Мадлен и пообещала, что они вернутся в целости и сохранности. Эта пара не знала всех тонкостей юридических проблем семьи Роулингс. Они действительно знали, что все любили друг друга, и Николь была светом их мира. Тони объяснил, что он создал трастовый фонд, который обеспечит финансовую стабильность острова. Он заверил Френсиса и Мадлен, что до их возвращения все будет в полном порядке.

Они оба пообещали супругам, что вернутся раньше, чем позже. Сердце Клэр разлетелось на куски, когда крупные слезы Мадлен увлажнили ее плечо во время их прощания. Она знала, что, если бы на карту не была поставлена жизнь ее сестры, она никогда не покинула бы их остров.

Потребовалось два полных дня перелётов коммерческими авиалиниями, но, в конце концов, они прибыли в Сидар-Рапидс. Была поздняя ночь — глубоко за полночь, и, к счастью, в аэропорту было тихо, спокойно и без происшествий. Проведя шесть месяцев в тропиках, прохладный мартовский воздух Айовы пробрал Клэр до костей. Она задрожала на заднем сиденье фургона Фила, который тот приготовил для них заранее. С каждой новой дрожью Клэр накрывала Николь ещё одним одеялом.

Пока Фил ехал, Тони потянулся к детскому сидению и взял Клэр за руку.

— Ты вся дрожишь. С тобой все в порядке?

— Думаю, я просто замерзла.

Потерев ее руку в перчатке, он поднес ее к своим губам, — Никто не заметил нас, миссис Роулингс. Ты можешь расслабиться.

Она выдохнула и увидела, как ее дыхание создает морозную дымку.

— Не могу поверить, что мы собираемся появиться на пороге Кортни и Брента. Я рада их видеть, но что они скажут? Мы лгали им.

Глаза Тони и Фила встретились в зеркале заднего вида. Клэр спросила: — Что? Если что-то есть, скажите мне — мне надоели секреты.

Тони сжал ее руку и попытался объяснить: — Знание — это рычаг давления для закона. Прямо сейчас меня ищут, а ты укрывала меня. Если Симмонсов поймают на связи с любым из нас, их могут обвинить в оказании помощи и пособничеству беглецу.

— Тогда давайте остановимся в отеле. Я не хочу подвергать их риску.

На этот раз ответил Фил: — Клэр, они хотят, чтобы ты была там.

— Но как? Как бы они узнали?

Тони ответил: — Они знали ещё до того, как мы с тобой встретились в раю. Брент знал, что ты жива с тех пор, как ФБР допрашивали меня. Власти не позволили бы ему раскрыть данную информацию. Конечно же, он сказал Кортни.

— Все эти месяцы! Почему ты мне ничего не сказал? Я ругала себя за то, что лгала своей семье и друзьям. Эмили и Джон знают правду?

Тон Тони стал деловым.

— Если бы ты знала — ты бы захотела общаться, и нет, для Вандерсолов было больше смысла оставаться в неведении.

Клэр уставилась на него.

Тони продолжил, — Мы надеялись, что их судебное преследование меня и «Роулингс Индастриз» убережёт их — пока они содействуют тому, чтобы навредить мне — мы надеялись, что Кэтрин оставит их в покое.

Слезы залили щеки Клэр, когда она повернулась к мрачному мертвому пейзажу. К счастью, не было снега, но на каждом дереве по пути не было ни листочка, а поля были пустыми и темными. Клэр не была уверена, почему она плачет. Возможно, это была усталость или стресс. Может, это было ожидание увидеть Брента и Кортни, а также Джона и Эмили снова.

Ее мысли испарились, когда рука мужа коснулась ее подбородка. С помощью большого и указательного пальцев, он вернул её взгляд к себе. Сквозь темноту фургона она увидела его сжатую челюсть:

— Не могла ли ты, пожалуйста, злиться на меня позже? У нас слишком много дел.

Не пытаясь отгородиться от его решительного тона, Клэр прикрыла уставшие веки, из-за чего по её щекам потекло больше слез, и объяснила: — Я не злюсь. Вы правы — я бы каждый день размышляла о том, чтобы позвонить. После рождения Николь я, вероятно, сделала бы это, даже если бы знала, что не должна. — Клэр воспользовалась перчатками, чтобы вытереть лицо. — Я устала и напугана.

Тони успокаивающе взял ее руку в перчатке в свою. Фил вставил: — Симмонсы знают о Николь, и им не терпится с ней встретиться. Эмили и Джон должны приехать только завтра днем.