Предан(н)ая (СИ) - Катс Натали - Страница 33

— Нет, — у Юльки замерло сердце от страха, — у меня с собой только паспорт… А все остальное дома. Обязательно надо заехать.

— Хорошо, — согласился он недовольно, — но только быстро. У тебя всего полчаса, а то на самолет не успеем.

От переживаний Юльку лихорадило. Она думала о том, как ускользнуть из рук Сергея Николаевича, если Сережа ее не дождется. Прокручивала в голове разные варианты и способы. От самого простого — сказать, что никуда она с ним не поедет. До самого фантастического, когда Сергей Николаевич сам поймет, что Юлька не хочет быть с ним. И отпустит.

— Юленька, да успокойся ты, — он кажется заметил, что ее трясет, — все будет хорошо. У меня в Москве квартира огромная. Служебная, правда, но зато на аренду тратиться не будем. Сыграем летом свадьбу и будем жить-поживать и добра наживать… на балет, да на вставки ходить.

Он засмеялся своей шутке, а Юлька сжалась. Нет. Ничего этого не будет. Никогда и ни за что!

Когда они подъехали к ее дому, она едва дышала от страха. И едва машина остановилась, рванула к подъезду. Сергей Николаевич что-то кричал, но она не слышала. Сережа… а вдруг он ее не дождался… вдруг он решил, что она решила остаться с Сергеем Николаевичем… Она приложила таблетку домофона, чувствуя, что от волнения сердце вот-вот выскочит из горла, и прошмыгнула в подъезд, слыша, как за ней захлопнулась дверь подъезда. Все… она в любом случае никуда не поедет. Закроется дома и будет сидеть тихо как мышка.

Лифт ждал ее внизу и быстро поднял ее на нужный этаж. Едва лиф открылся, как она увидела темную фигуру возле окна.

— Сережа?!

— Юля? — он повернулся и замер, не зная куда идти.

Она кинулась в его объятия и разрыдалась. От радости, что наконец-то она моет обнять его, а он ее. От облегчения, что все закончилось.

— Тише, Юлька, — шептал он, — все хорошо. Все хорошо, мы вместе…

— Сережа, — в квартире надрывался домофон, — давай зайдем, закроемся. А то он идет за мной.

— Нет, — Сережа выпустил Юльку, — впусти его и закройся, а я поговорю с ним сам.

— Не надо, пожалуйста, — заскулила Юлька, — он же может…

— Надо. Я не хочу, чтобы Серега и дальше лез в нашу с тобой жизнь. Так что лучше все решить сейчас. Не бойся, — он рассмеялся, — он мне ничего не сделает. Просто верь мне.

Юлька кивнула и, впустив Сергея Николаевича оставила дверь открытой. Она не будет прятаться. Она заварила эту кашу, ей и расхлебывать.

Глава 48.

Сергея Николаевича Юлька ждала с замиранием сердца. А вот Сережа, кажется совсем не волновался. Стоял расслабленно и смотрел куда-то в сторону. А у нее сжималось сердце от ужаса, как он, слепой и беспомощный, будет противостоять этому подлому блондину, который уже ехал на лифте.

Когда двери открылись, Сергей Николаевич мгновенно увидел Сережу и скривился, как от лимона.

— Так и знал, что что-то здесь не чисто. Юлька, ты обманула меня.

Они стояли друг напротив друга. Два Сережи. Блондин и брюнет. Двое мужчин, которых Юлька любила в своей жизни. Двое мужчин, с которыми была Юлька в тот злополучный вечер. И на мгновение ей показалось, что круг замкнулся, и сейчас она снова лежит привязанная к кровати, но теперь видит, слышит и знает, что ее ждет.

— Привет, Серега, — ответил брюнет, повернув голову в сторону бывшего друга.

— Привет-привет, Сергей Алексеевич, — ехидно протянул блондин, — решил, значит, девушку у меня увести? А с чего ты решил, что я отдам ее тебе?

— Серега, Юлька сама сделала выбор. И он не в твою пользу. Уйди. Не мешай нам.

— Это она тебе сказала? — рассмеялся блондин, — а мне она дала согласие на брак. Мы поженимся весной.

— Я знаю, — спокойно ответил брюнет, — как ты умеешь припирать людей к стенке, вынуждая сказать то, что ты хочешь услышать. И если это твое качество мне нравится, как в руководителе моей компании, то как в человеке, преследующим мою девушку — нет.

— Я? — наигранное удивление так и сквозило в каждом слове, — Серый, она любит меня.

— Неправда, — встряла Юлька, но мужчины даже не повернули голову в ее сторону.

— Она любила тебя, — усмехнулся брюнет, — в этом нет никаких сомнений. Я видел, как ей было плохо, когда ты уехал. Но сейчас все изменилось. Она моя.

— А ты не думал, — Сергей Николаевич сделал шаг навстречу Сереже, — что она с тобой из-за денег? Ты же всегда говорил, что девушки видят в тебе богатого сыночка, а не тебя самого?

— Уверен, что нет, — ответил брюнет, и усмехнулся, — в отличие от тебя, она еще ни разу меня ни о чем не просила. Серег, тебе лучше уйти.

— Значит из жалости, — блондин не мог ударить слепого, но словами бил наотмашь, не задумываясь, — она ведь до тех пора ты в аварию не попал меня ждала. Так что… прости, друг, но это не любовь.

— Я думал об этом, — спокойно ответил брюнет, не обращая внимания на Юлькино «нет!», — пришел к выводу что мне все равно. Потому что Я люблю ее. Больше всех на свете.

— Прости, друг, но эту ночь она провела со мной. И ты готов мириться с этим всю свою жизнь?

— Да, я знаю, она мне звонила, — ответил брюнет, — и так же я знаю, что между вами ничего не было. Боле того, я сам посоветовал ей приехать вместе с тобой. Чтобы мы могли встретиться и поговорить.

— Звонила? — Сергей Николаевич явно был удивлен, — что ж… тогда ты, наверное, знаешь, что у Юлькиной мамы слабое сердце. Она не станет расстраивать свою маму и поедет со мной. Потому что иначе я вернусь в эту дыру и расскажу все как есть.

— Серег, это шантаж? — брюнет приподнял бровь.

— Она все знает, — подала голос Юлька, — я уже сама рассказала родителям кто ты такой, и что от меня хочешь. И они на моей стороне.

— Шантаж? Нет что ты, — они снова «не заметили» Юлькину реплику. — Так… небольшие условия… тем более, раз уж ты знаешь, что она с тобой из жалости, значит ты не будешь против, если мы развлечемся…

Он не успел договорить, брюнет напрочь забыв о своем увечье, сделал шаг вперед и ударил. Но не рассчитал расстояние и кулак улетел в пустоту. Тело повело, и Сережа неуклюже и нелепо упал на заплеванный пол.

— Сережа, — Юлька кинулась к нему, а Сергей Николаевич рассмеялся.

— Ты слабак. Ты никчемный калека. И ты думаешь, что сможешь удержать возле себя такую девушку? А ты подумал о том, будет ли она счастлива с тобой, с таким слабым и ничтожным? Ты не сможешь позаботиться о нет так, как смогу я. Ты не сможешь защитить ее так, как смогу я. Ты даже увидеть ее не сможешь. Ты недостоин ее. Она заслужила лучшей участи, чем всю жизнь провести со слепцом, подтирая ему задниц, Ведь ты не способен даже подать ей стакан воды, если она заболеет.

Сережа молчал. Эти слова резали его по живому, потому что он считал их правдой.

— Не смей! — зашипела Юлька, вставая на защиту любимого, — не смей так говорить про Сергея Алексеевича. Да ты даже мизинца его не стоишь! Я ненавижу тебя! Ненавижу!

Она кинулась к блондину и принялась колотить его кулачками по груди. А он, смеясь схватил ее за запястья и с силой прижал к себе.

— Она даже сейчас у меня в объятиях, друг, — Сергей Николаевич бил в самое больное место, — потому что ты валяешься на полу, не сумев заступиться. И так будет всегда. Ты слаб. Ты инвалид, и твой удел страшные сиделки. Ведь ты все равно не видишь их лица. А такие красотки, как Юлька, будут услаждать мой взор.

Юлька, наконец, вырвалась из рук блондина, потому что он сам реши отпустить ее. Он видел, что достиг своей цели. Брюнет сломался. Он сидел на полу, поникший и жалкий.

— Ты такой жалкий, — озвучил блондин свои мысли, — мне даже противно смотреть во что ты превратился. Слепое ничтожество. Не нужное и бесполезное. Сейчас я уйду, у меня скоро самолет. Юлька, я вернусь за тобой на следующих выходных. Будь готова, ты полетишь со мной. Потому что ты моя.

Он договорил и ушел, оставляя за спиной уничтоженного соперника. Сломленного и смирившегося с поражением. И от этого его сердце пело. Сергей Николаевич больше всего любил побеждать. И то, что он не забрал Юльку сейчас… хм… он всего лишь оттянул момент триумфа. Не более.