Кладбище забытых талантов (СИ) - Мельн Игорь - Страница 83

— Тебе крайне повезло отделаться легким сотрясением. Вижу, что голова трещит. От этого, к счастью, средство нехитрое. Что? Гм! А это уже интересно. Нет, эти монстры точно меня пугают. В смысле, что они всегда пугали, но такая рана. — Он выпрямился и потер подбородок. — Височная кость, знаете ли, самое хрупкое место на голове. Там есть тонкая часть, при трещине которой наступает скорейшая смерть. Однако! Удар нанесен выше, устрашающе точно и умно.

— Так! — очнулся Микола. — Гаразд тоби хвалыты тварын за йих роботу. Йди ото на соби провиряй и захоплюйся[135]!

Вскоре на пациентке красовался белый крест пластыря. Пришлось прожевать и проглотить таблетку без воды, поскольку такого излишества в склепе не наблюдалось, после чего сон одолел ее в течение нескольких минут.

Юрий прислонился спиной к стене, что по случаю холода помогала унять боль, и направил пустой взгляд в трещины на полу. В мыслях всплывали красные глаза, кольцо зубов, острые паучьи пальцы… Всего одного чудовища хватило, чтобы справиться с двумя призраками. А ведь неизвестно где бродил второй монстр. Что, если их было больше, чем два, три или даже десять? Ему нужно суметь защитить подруг, если он не хочет потерять их так же легко, как едва не лишился Миколы и Наташи.

Светильник жег нескончаемую маслянистую жидкость всю ночь. В том месте, где он стоял, на потолке образовалось темное пятно копчения, расползавшееся все дальше и осыпавшееся темными хлопьями. Хотя тусклый свет лампы нагонял дрему, по комнате еще долго не угасали довольные голоса «искателей», возбужденных от мыслей и разговоров о желании. Один Ник издавал звучный свист, цокот и храп, не стеснявшись призраков.

Вдруг ладони коснулось нечто теплое, мягкое и желанное. Прильнув к прутьям решетки, Анжела нежно сжала пальцы Юрия и улыбнулась. Лицо ее находилось на таком близком расстоянии, что в кофейных глазах призрачный юноша легко рассмотрел свое недостойное приличного отражение: грязный от пота и пыли лоб, уставшие впалые глаза и растрепанные жирные волосы.

— Я так рада, — шептала она, — что ты вернулся целым и невредимым. И ты достал амулет. Ты герой.

— Откуда ты знаешь?

— Я не сомневалась в тебе.

— Это все Микола и Наташа. Если бы не они, ты бы сейчас говорила со стеной.

Некоторое время призраки молчали, наблюдав за танцем теней на стене; крохотное пламя керосиновой лампы извивалось, как восточная танцовщица, и тень от налипшей на стеклянном куполе грязи повторяла движения на стенах.

 Наконец Анжела завела прядь волос за ухо, посмотрела на призрачную подругу, спавшую под боком, и сказала:

— Благодаря тебе я вновь встретилась с ней. Знаешь, это мой первый и, пожалуй, единственный друг на кладбище. Конечно, до твоего прибытия. Она очень мне дорога, если ты понимаешь.

— Нет, не понимаю. У меня никогда не было друзей, особенно которым можно было довериться. Конечно, до моего прибытия на кладбище.

— И даже в детстве? — нахмурилась призрачная девушка.

— Не помню. Может, и были, но это же так, не считается.

После его слов Анжела отстранила ладонь, оставив на нагретом месте легкий холодок, и приложила ее к лицу. Выступили горячие слезы, появилось частое судорожное дыхание и тело несколько затряслось — она плакала, отвернув лицо.

Юрий вжался в стену.

— У меня… У меня тоже был друг. В далеком детстве. Мы играли с ним, веселились, были неразлучными. Всюду вместе, несмотря на запрет родителей. А потом он переехал. Это было так давно, что он забыл меня. А я вот нет, вспоминала его всю свою никчемную жизнь, искала, но не находила.

— Почему он исчез, не оставив нового адреса?

— Нет, я верю, что он писал, звонил, приходил, возможно, но у моего отца скверный нрав.

— Тогда он просто идиот, что так быстро сдался.

Анжела усмехнулась.

— Я не знаю твоего плана, но он точно сработает?

— Трудно сказать, но пока что все идет как нужно.

Призрачная девушка прислонилась головой о решетку, и багряное кружево повисло в воздухе, полыхав на свету керосиновой лампы. Призрак увидел Максиму, спавшую у нее на груди, Сидни, укутанную в черное пальто, на другом конце камеры заключения. Наташа, лишившись головной боли и причины бодрствовать, мирно сопела.

Один Микола не смыкал глаз.

— Чому фонарыкы нэ вбылы йих? — спросил он. — Ты же обицяв[136].

— Не знаю… Когда горел трактир, они бежали от света. И сейчас с открытой дверью не смогли войти. Может… Точно! Естественный свет — горящий трактир и светильник — их отпугивает естественный свет! Вот почему они не выходят днем на поверхность. Я не знал, клянусь.

Призрачный юноша ничего не ответил, но наконец звучно захлопнул веки, перестав рассматривать шероховатости потолка. Все слабое тело изнывало от усталости и боли, и Юрий последовал разумному примеру товарища. Он заслужил пару часов отдыха.

Сквозь сон Ник слышал все звуки не менее отчетливо, чем при ясности разума. В середине ночи раздался тихий шорох, медленный и отчетливый на одну ногу, и его обладатель скрылся за дверным проемом. Главный «искатель» проснулся, подорвался и наперво прыгнул в берцы. Когда он нагнал силуэт, тот неспешно поднимался по ступеням к входной двери, затем положил руку на засов, и все сомнения о дальнейших действиях развеялись.

Тогда главарь банды пересек лестничный проем и оказался во тьме правой комнаты с саркофагом. Он подполз к сферам, где последняя еще издавала редкое свечение, чем легко указала путь к себе. Четыре гладких камня упали в его бездонный карман, издав едва различимый стук друг о друга. После этого Ник переместился к скрытой во тьме стене, что находилась близ выхода, и стал наблюдать за призраком.

С трудом нагнувшись, силуэт покрутил ручку керосиновой лампы, которой было велено служить на благо команды всю ночь, и вмиг окружение насытилось тьмой. Казалось, это чудовища проникли в склеп и своими смолянистыми телами растеклись по предбаннику. Ник нервно сглотнул, но усмехнулся. Вдруг послышался скрип петель каменной двери. Красные глаза ворвались внутрь, обогнув верхний порожек дверного косяка, остались у потолка, затем направились в сторону призрака. Ник сглотнул во второй раз, но ком слюны вперемешку с носовой слизью упорно не хотел кануть в глотку.

И светильник зажегся своевольно, холодным синим пламенем осветил ужасную наружность незваного гостя. Однако монстр не напал на впустившего его призрака, а лишь схватил тонкими заостренными пальцами керосиновую лампу и двинулся в покои банды. В сопровождении силуэта он прошел по ступеням, мимо комнаты с саркофагом, отдав в воздух могильный запах смерти, и проплыл темным туманом к углу левой комнаты. Необычный цвет огня стремительно заразил соседнее пламя. И только после того, как по стенам разлились голубые пятна и призраки завертелись во сне, раздался низкий птичий рокот.

Не в силах слышать панические крики банды и для освобождения прохода, Юрий свернул в направление смежной комнаты, но ощутил справа чье-то мерзкое присутствие, словно холодное дыхание змеи, точившей клыки.

— Ну че, будь здоров, лошара, — сказал Ник, будучи на верхней ступени. Из открытой настежь двери внутрь склепа проникал лунный свет и холодный ветер. Главный «искатель» глядел на пораженного предателя свысока, но довольно, растопырив пухлые щеки.

И он без промедлений покинул склеп.

Чудовище крутило головой, выискивав жертву. Выбор был небольшой, поскольку приспешники Ника с заячьей скорости покидали очаг события; одни столпились в комнате с саркофагом, а иные выбежали наружу, позабыв обо всех ужасах ночи. Перед темным существом, облик которого не могли осветить керосиновые лампы, находилось несколько призраков. Обездвиженные Микола и Наташа обратились лицами в пол, а позже призрачный юноша нашел силы подползти и приобнять подругу. Несмотря на заключение, пленные не чувствовали себя в безопасности: Анжела дрожала, как сухой лист на ветру, вспоминав события известной ночи, и крепко прижимала голову Максимы к своей груди; несколько отрешенно и вяло Сидни рассматривала недруга от макушки до ног, будто находилась на выставке чудес, что было сравнимо с заглядыванием в дуло заряженного автомата.