Кладбище забытых талантов (СИ) - Мельн Игорь - Страница 19

В поисках предметов помощи призрачные девушки натыкались друг на друга, пугавшись неожиданной находке теплой руки товарища, после чего следовали вздохи раздражения, но всякий раз подушечки пальцев продолжали касаться всех поверхностей. Не стоило обладать превосходным тактильным чувством, чтобы узнать по треснувшим брусьям лестницу, а вот ящик, наполненный разного рода вещами, требовал развитого навыка.

Земля задрожала, а вместе с ней заплясали и опилки, мелкие куски дерева и камня на полу. Невольно призрачные девушки прильнули к грязным стенам, чувствовав, как те ударяются о их спины, словно извиваются на ветру. Однако разрыва земли от тряски не случилось и все затихло так же внезапно, как и началось. Наверху же, судя по звукам, началась бомбардировка или лошадиные скачки, поскольку по дощатому полу застучали десятки ног; завершился гул хлопком двери и последующими едва различимыми щелчками замка.

В воздухе запахло вольностью действий. Сначала Наташа нарочито сильно, как бы в отместку за сдерживание, откашляла накопившуюся в горле пыль, после чего поставила ступню на уцелевший каркас лестницы и оттолкнулась. Ее ладонь стукнулась о деревянную поверхность, но, чтобы сдвинуть ее, силы оказалось недостаточно. Притопнув каблуком от собственной беспомощности, она продолжила рыскать по деревянному полу.

В сопровождении негромких ругательств Анжела сместилась к стене, сквозь паутину которой чувствовалась твердая ледяная почва; порой на руку перебегали пауки, отчего кожа зудела, приходилось смахивать их каждый раз. Не найдя ничего полезного, призрачная девушка двинулась вглубь непроглядной тьмы, где наметила что-то светлое. Как только она сделала несколько шагов вперед, стукнулась лбом о нечто металлическое, тяжелое, усилившее громкость и частоту ругательств. Правда, гнев улетучился, когда ладони призрачной девушки, выстроившись по бокам предмета, узнали в нем форму светильника. Вращение зажигательной ручки лампы привело в движение кремневые камни, искры от которых запалили нескончаемый запас керосиновой жидкости.

Второй проблемой стал выход. Точнее, полное его отсутствие. Строитель дома и не предполагал, что с крышкой погреба могут так по-варварски обращаться, а потому на первый взгляд выбраться из комнаты было нельзя.

Сам погреб представлял собой просторное потайное место, что углублялось до трети гостиной комнаты. В дальнем конце размещались шкафы, повторявшие очертания стен на всем протяжении комнаты; призрачные девушки невольно двинулись вперед, озиравшись на коллекции солений: огурцы, помидоры, редис, картофель, чеснок, перцы; главным образом удивляли виды овощей, которым не было названия по случаю необычности. За долгое время стеклянные бутыли покрылись увесистым одеялом из пыльной паутины, заставляв подгнившую древесину прогибаться. Ближе ко входу по правую сторону стояли на боках, образовав форму пирамиды, бочки по типу тех, в которых бродят фрукты; снизу от каждой бочки отходило диковинное приспособление, напоминавшее кран для подачи жидкости, но деревянный.

Под руководством неведомого чувства Анжела и Наташа промаршировали в конец погреба, где, словно для них, около шкафов расположились два забитых на гвозди ящика. Призрачные девушки толкнули их ногой, определив по весу внутреннюю пустоту, и отодвинули в надежде найти выход, но под ними ничего не крылось. Владелец дома, очевидно, использовал ящики как сидения или подставки, чтобы достать верхних полок.

— Кто придумал ваш идиотский план?

Как завороженные, призрачные девушки приблизились к шкафам вплотную и стали очищать полки от паутины, под которой скрывались овощи всех оттенков. Ради забавы Анжела попыталась открыть многолетнюю бутыль, думая, что крышка закручена намертво, однако после доли усилий помещение наполнилось манящим солоноватым запахом, дразнившим чувство самообладания. Несмотря на скопление слюны во рту, она не решилась откусить.

— К черту тебя! Это отличный план, — бахвальствовала Наташа, приметив несколько необычных овощей на нижних полках. — Просто кое-что пошло не по плану. Зато без тебя у того дохляка и странной девчонки гораздо меньше шансов.

— Чему ты радуешься? Твой кавалер запер тебя в сыром погребе, а сам отправился искать амулеты.

— На своих дружков посмотри, черт возьми! Что-то я не вижу, чтобы они рванулись спасать тебя, да и вообще они должны были пойти вместе с тобой.

— Замолчи! — Анжела бросила в сторону неприятельницы сморщенный огурец, сок которого оставил несколько пятен на платье. — Ты не знаешь ничего о Юрии.

Наташа скривилась, словно огурец попал ей на язык — между прочим, превосходная консервация даже не позволила ему испортиться! — и с открытым ртом уставилась на пятно, ожидав, верно, жжения на бедре. В ответ на это фиолетовый овощ, похожий на глубокую шляпу или колокольчик, запачкал рыжие волосы. Месть была жестокой: он и так имел специфический запах, отчего после открытия его нужно было долго вымачивать, но корнем зла был рассол, пахнувший хуже старых потных носков.

Далее происходило то, отчего владельца дома захватили бы сердечная болезнь и протяжные слезы. Разные овощи, как снаряды, летали из одной части погреба в другую, разбивавшись о стены и шкафы, пачкали одежды обидчиков и пыльные дома восьминогих обитателей, пожелавших скрыться за шкафы от буйства разгневанных ведьм. Всего несколько шагов разделяло призрачных девушек, потому промахиваться было затруднительно, и счет пошел на количество попаданий. Концом битвы стала бутыль мерой в четверть ведра

[9]

Обе тяжело дышали и вытирали накопившийся на лбу пот под аккомпанемент мощного смешения запахов. Обе смотрели друг на друга злостно, с накаленными лицами, но без того количества пара, который они выместили на невинных овощах. Обе бессильно упали на ящики, невольно отдалившись друг от друга на наибольшее расстояние.

Ничья.

— Поняла?

— Надеюсь, ты тоже!

Некоторое время тишина в помещении была настолько плотной, что в ушах появлялся мнимый звон. Чтобы придать звуковых красок пространству, Анжела, потупив взгляд, принялась стучать кроссовкой по деревянной поверхности пола и напевать мелодию. Перед тем как грузная рука упала на ее плечо, она увидела блеск остроконечных туфель перед собой и мгновенно замолкла. В ноздри вонзился знакомый запах одеколона, от которого, несмотря на приятность, тянуло опорожнить пустой желудок. Призрачная девушка дрогнула телом, отчего мужская ладонь слетела с плеча, но мгновенно взметнулась в порыве приподнять подбородок. Она не смогла противиться, но глаз не разомкнула, чтобы не показывать жидкой слабости, проступившей сквозь веки.

«Ты снова не послушалась меня. Ты снова связалась с тем мальчиком. И он снова причинил тебе страдание».

— Нет.

«И каков же результат? Пока он развлекается с другой девочкой, ты проводишь время взаперти, в пыльном сыром подвале. И права была эта девочка, что он не кинулся вызволить тебя».

— Замолчи. Что ты можешь знать?

«Анжела, я запрещаю тебе с ним общаться. Мне гораздо лучше знать, что для тебя лучше. Просто послушай меня».

— Убирайся... Вон!

Наташа, изучавшая систему кранов на бочках, аккуратно, словно посетитель душевной лечебницы, приблизилась к товарищу по несчастью.

— Совсем крыша поехала, черт тебя дери?! С кем ты разговариваешь?

Перед лицом Анжелы возникла деревянная чаша на длинной ножке, найденная около бочек, в ней плескалась темная жидкость. Налившееся сладостью и остротой вино обжигало язык, но у Наташи хватило смелости проглотить; тогда она еще настойчивее предложила разделить бодрость, стукнувшую в нос.

— Черт… А ты не похожа на пай-девочку. Назови хоть одну причину не пить. Что еще делать? Глядишь, поможет успокоиться и придержит твою крышу, которая явно хочет поехать.