Без границ (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 69

- Передайте госпоже Донноле, что взамен я рассчитываю на сотню бутылок вашего лучшего, - буркнул седеющий фермер Ясгур Реджису и Далии, сидевшим за старым обеденным столом в повидавшей виды гостиной его старого хутора. Это место впечатляло — по крайней мере, должно было впечатлять в свои лучшие годы, как и сам Ясгур всего несколько лет назад. Даже сейчас, когда его здоровье ослабло, хотя долговязый фермер едва достиг среднего возраста, соседи считали Ясгура человеком с характером — и не всегда в хорошем смысле. Его отношения с Доннолой Тополино подтверждали это, и более того — по слухам, он был в дурных отношениях с текущими правителями Лускана.

Всякий раз, когда кто-нибудь спрашивал о таких вещах, Ясгур неизменно отвечал следующее:

- Соседи — это клиенты.

Далия посмотрела на Реджиса. Тот пожал плечами, не зная, что делать дальше.

- Я уверена, что госпожа Тополино щедро расплатится с вами, как только сможет, - сказала Далия, и Реджис вынужден был признать, что это, по крайней мере, не ложь.

-Сто бутылок, - настаивал худой, большеносый мужчина. - Закачу вечеринку, про которую будут говорить ещё век после того, как меня похоронят. Приглашу каждого барда на побережье Меча, чтоб играли, и да, как же они будут играть!

- Две сотни бутылок, если пригласите нас! - сказала Далия, и Ясгур засопел и захрипел так сильно, что гости испугались, не упадёт ли он замертво.

Фермер подмигнул женщине.

- Даже не нужно лучшего. С таким количеством всё равно никто не заметит разницы.

- Тогда оставим лучшее для нас с вами, - пообещала Далия, подмигнув в ответ.

Ясгур засмеялся или захрипел опять, и оставил их наедине.

Далия улыбнулась ему вслед, затем повернулась и обнаружила, что Реджис таращится на неё с отвисшей челюстью.

- Когда мы вернём Энтрери, у Ясгура будут проблемы, - легкомысленно заметил полурослик.

Но Далия нахмурилась — похоже, она была не в настроении для шуток. От одного её взгляда у полурослика встали дыбом волоски на шее. Он задумался, как быстро у эльфийки меняется настроение — от заигрываний с Ясгуром до леденящей мрачности (и это пугало!).

- Мы вернём его, - сказал ей Реджис просто потому, что должен был что-то сказать. - Если он по-прежнему у них...

Он замолчал, когда глаза Далии расширились, а затем опасно прищурились.

- Он у них, - залопотал Реджис. - Я уверен. Мы будем торговаться...

- Что им предложить?

- Это мы и должны выяснить! - сказал полурослик, пожалуй, слишком оживлённо, учитывая ответный мрачный взгляд.

Затем Далия проглотила последнюю ложку жаркого, которым угостил их Ясгур, и резко встала из-за стола.

- Переговоры! - фыркнула она.

- Такие типы больше всего любят деньги, - пробормотал Реджис.

- Мы заберём его, когда они все погибнут, - сказала ему Далия. - Так проще.

Реджис просто кивнул. Что ещё он мог ответить? Далия была уже в дверях.

Той же ночью, только много позднее, Альвидла Маргастер тихонько прокралась по огромному особняку, замерев у двери комнаты, где спала её дочь Шерон. Женщина опасливо приложила ухо к двери, надеясь услышать глубокое ровное дыхание спящего ребёнка.

Она нахмурилась, не удивившись, когда услышала детский голосок, непрерывно бормочущий «...учительмучительмучитель...»

Альвидла втянула воздух, стараясь не заплакать. Она представила свою милую Шерон с рыжими кучеряшками и сверкающими серыми глазами, которые улыбались, когда она смеялась, и как будто всегда искали причину для танца.

Когда-то они были серыми, напомнила себе Альвидла.

- Иди и убей её, - сказал голос в голове Альвидлы. Женщина схватилась за камень, висящий на цепи вокруг её шеи, желая лишь сорвать его и выбросить прочь.

Но не могла.

- Её тельце такое нежное. Это будет легко, и тебе больше не придётся беспокоиться, - сказал ей демон. Его она ненавидела даже больше, чем другого — о, как же она его ненавидела! — ведь чудовище-глабрезу постоянно желало убивать и калечить. Каждая его реплика предлагала Альвидле убивать.

- Такое нежное... - сказал голос.

Альвидла представила свою доченьку, лежащую на перинах.

Да, подумала женщина, её будет так легко убить...

Вздрогнув, женщина бросилась прочь от двери, вниз по главной лестнице и в большую гостиную внизу, где сидела перед очагом Инкери, прихлёбывая какой-то крепкий алкогольный напиток.

- Я хочу это ожерелье обратно! - потребовала Альвидла.

Инкери, которая уже указала на небольшой столик рядом с баром, убрала руку и с любопытством взглянула на кузину.

- И тебе добрый вечер, дорогая сестра.

- Я хочу твоё ожерелье обратно, - заявила Альвидла, протянув руку. - И я тебе не сестра.

- Уродливую обезьяну? - скептически поинтересовалась Инкери, играясь с рубином на цепочке.

- Если ты считаешь её такой уродливой, зачем было забирать? - спросила Альвидла.

- Если ты не считала её уродливой, зачем было так легко отдавать? - парировала Инкери.

Альвидла гневно уставилась на неё, и Инкери вздохнула.

- Я забрала его, потому что это не барлгура с маленькой буквы, - сказала она. - Это не просто любой барлгура. Нет, это сам Барлгура, изверг, по имени которого назвали всю разновидность демонов. Он пользуется доверием самого Демогоргона, которого уничтожили дроу Мензоберранзана.

Альвидла непонимающе смотрела на неё.

- То была не мать Жиндия Меларн, - объяснила Инкери. - Другие дроу. Те, что противостояли Жиндии, но вскоре поймут свою ошибку. Необходимость делить своё тело с Барлгурой требует максимальной деликатности, которую я только могу собрать, дорогая сес... дорогая кузина, и куда большей деликатности, чем способна проявить ты.

- Ты разозлилась, когда другой демон — этот демон — подвёл тебя, когда ты решила, что поймала вора-полурослика в Невервинтере, - обвинила её Альвидла.

- Ты считаешь своего демона-фамильяра слишком слабым, дорогая кузина?

Альвидла вздрогнула — и испугалась ещё сильнее, когда глабрезу в её голове добавил:

- Да, дорогая кузина, ты действительно так считаешь? Скажи мне, прошу.

Альвидла почувствовала себя в безвыходном положении — настолько безвыходном, что даже представить себе не могла. И поскольку это почувствовала она, демон тоже узнал об этом чувстве, и женщина услышала в голове его смех.

- Этот мне не нравится, - сказала Альвидла.

- Сомневаюсь, что ему нравишься ты, - без колебаний отозвалась Инкери. - Это же демон, в конце концов. Ты думаешь, будто произвела впечатление на Барлгуру? Думаешь, великий изверг вообще беспокоится о тебе или обо мне? Его интересует только польза, которую мы можем принести.

- Этот хочет убить мою девочку, - умоляла Альвидла.

- Потому что он тупой, - ответила Инкери, но не своим голосом. Голосом великана, раскатистым и грохочущим и одновременно шипящим, с каждым слогом угрожавшим сорваться на пронзительный вопль. Инкери начала смеяться — над ней, знала Альвидла.

- Он подчиняет меня! - зарыдала Альвидла.

- Так иди, - сказала Инкери снова собственным голосом. - Иди и убей свою беспомощную маленькую дочку.

Альвидла охнула — демон внутри требовал от неё подчиниться, и она даже сделала шаг к лестнице. Но остановилась, увидев, что Шерон, её милая маленькая Шерон, спускается вниз.

Не шагает по ступеням, заметила женщина.

Слетает вниз по воздуху.

- Ты не сможешь, но будет весело наблюдать, как ты пытаешься, - насмехалась из кресла Инкери. - Она сильнее тебя, дурашка Альвидла.

Женщина едва слышала Инкери, застыв на месте при виде своей крохотной белоглазой дочери, слетающей по лестнице, как вампир или призрак.

- Ты не можешь, мама, - сказала своим тонким голоском девочка. - Не тревожься.

- Не могу? - выдохнула Альвидла.

- Убей меня, мама.

Инкери расхохоталась за спиной у Альвидлы. Рассмеялся демон внутри Альвидлы. Шерон застыла в дверях и посмотрела на тётю Инкери, и тоже начала смеяться — невинным детским смехом, казавшимся чудовищно неуместным у маленькой рыжеволосой девочки с лицом херувима, единственной белизной на лице которой были некогда прекрасные серые глаза. Она кивнула Инкери и продолжила лететь дальше, прочь из комнаты в фойе особняка.