Игра в «Потрошителя» - Альенде Исабель - Страница 67

Келлер утер нос рукавом, взял стакан и поставил его на столик рядом с креслом, а потом вторично указал Миллеру на дверь, добавив, что Индиане незачем знать об этом вульгарном эпизоде. По словам Миллера, на этом все и кончилось, он вернулся в грузовичок и отправился обратно в Сан-Франциско, но почувствовал, что совершенно вымотался, к тому же начало моросить, отблески фар на мокрой дороге слепили его — забыл надеть контактные линзы, какие всегда носил, — и решил, что благоразумнее будет немного отдохнуть на обочине. «Я нездоров, Педро. Раньше я сохранял хладнокровие под пулеметным огнем, а теперь пятиминутная стычка доводит меня до мигрени», — признался Миллер. Добавил, что съехал с дороги, остановил грузовичок, расположился на заднем сиденье и почти мгновенно заснул. Проснулся через несколько часов, когда небо, покрытое облаками, начинало светлеть и Аттила, которому давно пора было прогуляться, осторожно скребся в дверь. Он дал псу возможность задрать лапу под парой-тройкой кустов, доехал до первого «Макдоналдса», открытого в такой час, купил Аттиле гамбургер, позавтракал сам и поехал в свой лофт, где застал Аларкона.

— Я не убивал его, Педро.

— Если бы я думал иначе, меня бы здесь не было. Ты оставил море следов, включая отпечатки пальцев на звонке, стакане, бутылке с водой и кто знает, где еще.

— Мне нечего было скрывать — зачем же стал бы я думать о треклятых следах? Если не считать разбитого носа, Келлер чувствовал себя превосходно, когда я оставил его.

— Нелегко будет убедить в этом полицию.

— Не стану и пытаться. Боб Мартин меня ненавидит, это чувство взаимно, ничто не доставит ему большего удовольствия, чем обвинить меня в смерти Келлера, а если повезет, то и в остальных недавних убийствах. Он знает, что мы с Индианой друзья, и подозревает, что мы были любовниками. Когда мы встречаемся, возникает такое напряжение, что в воздухе искры проскакивают; мы иногда пересекаемся в тире, его раздражает, что я стреляю лучше, но больше всего бесит то, что его дочь ко мне привязана. Аманда, которая на дух не выносила ни одного из ухажеров матери, была счастлива, когда узнала, что мы сошлись. Боб Мартин не может мне этого простить.

— Что ты собираешься делать?

— Разберусь с этим делом по-свойски, как всегда. Найду убийцу Келлера до того, как Мартин посадит меня в тюрьму и закроет дело. Я должен исчезнуть.

— Ты с ума сошел? Сбежать — значит признать себя виновным: лучше давай поищем хорошего адвоката.

— Я не уеду далеко. Мне нужна твоя помощь. У нас в запасе всего несколько часов — очень скоро мои следы обнаружат и явятся сюда за мной. Я должен перенести все содержимое моих компьютеров на флешку и отформатировать жесткие диски: это первое, что они конфискуют, а информация сверхсекретная. Придется повозиться.

Он попросил друга, чтобы тот тем временем достал ему катер с каютой и мощным мотором, но не покупал у производителя, который, если с ним расплатиться наличными, может что-то заподозрить и сообщить в полицию; пусть это будет подержанное судно в хорошем состоянии. Еще нужен запас горючего в канистрах на несколько дней и два новых мобильника: его собственный вышел из строя, а Аларкону тоже нужен сотовый для общения исключительно с ним.

«Морской котик» открыл сейф, встроенный в стену, и вынул несколько пачек купюр, связку кредитных карточек и водительских прав. Он протянул уругвайцу пятнадцать тысяч долларов в купюрах по сотне в пачке, скрепленной резинкой.

— Боже правый! Я так всегда и думал: ты — шпион, — восторженно присвистнул Аларкон.

— Я трачу мало, а платят мне хорошо.

— ЦРУ или Арабские Эмираты?

— Те и другие.

— Ты богат? — поинтересовался Аларкон.

— Нет. И не хочу. В этом сейфе — почти все, что у меня есть. Деньги никогда не интересовали меня, Педро, в этом мы с Индианой похожи. Боюсь, если мы сойдемся, то в конце концов превратимся в пару нищих.

— Что же тогда интересует тебя?

— Приключения. Я хочу, чтобы ты забрал все, что есть в этом сейфе, пока полиция не конфисковала. У нас будут расходы. Если со мной что-то случится, остаток отдашь Индиане, хорошо?

— И думать забудь. Я присвою себе все, и никто не догадается. И потом, эти деньги — грязные или фальшивые.

— Спасибо, Педро, я знаю, что на тебя можно положиться.

— Если с тобой что-то случится, Райан, то только из-за твоего самомнения. У тебя нет чувства реальности, ты себя считаешь суперменом. Ага! Вижу, у тебя пять паспортов с разными именами и твоей фотографией, — заметил Аларкон, пролистав стопку документов.

— Никогда не знаешь, что может пригодиться. Это как оружие: я могу его не использовать, но как-то спокойнее, когда оно под рукой. Может, Педро, я и самоуверенный, но и предусмотрительный тоже.

— Если бы ты не служил в армии, то работал бы на мафию.

— Непременно. Через три часа я приеду в Тибурон и буду ждать тебя на пристани до двух часов дня. Важно, чтобы ты купил катер, не оставляя следов. Потом спрячешь где-нибудь мой грузовичок. Все это превратит тебя в сообщника. Есть проблемы?

— Никаких проблем.

Понедельник, 19 марта

Через две недели, когда длинная рука астрологического пророчества дотянулась и до его семьи, инспектор Боб Мартин горько упрекал себя за то, что не обращал внимания на неоднократные предупреждения дочери. Аманда излагала ему шаг за шагом все, что обнаруживали игроки в «Потрошителя», которые в его понимании были всего лишь пятью ребятишками и дедулей, развлекающимися от нечего делать ролевой игрой, и вот наконец ему пришлось невольно признать их правоту и принять тот факт, что нашумевшие преступления в Сан-Франциско совершает серийный убийца. До гибели Алана Келлера убойный отдел все свои силы тратил на то, чтобы досконально изучить улики и обнаружить связь между делами, хотя рутинный метод начинался с поисков мотива. Было невозможно угадать причины, подвигнувшие преступника на выбор таких разных жертв. Но после убийства Келлера расследование приняло другой оборот: речь уже шла не о том, чтобы найти виновного, двигаясь по следу вслепую, а о том, чтобы доказать вину определенного подозреваемого и арестовать его. Подозреваемым стал Райан Миллер.

Ордер на обыск бывшей типографии, где жил Миллер, задержался на несколько дней, поскольку были выполнены все формальности, предусмотренные законом. Такая процедура гарантировала, что найденные улики будут приняты к рассмотрению во время судебного разбирательства. Редкий судья решился бы подписать такой ордер без особых оснований. Подозреваемый служил прежде в спецназе, был героем войны; по всей видимости, работал над секретными проектами правительства и Пентагона; в таком случае судебная ошибка могла привести к серьезным последствиям, но еще серьезнее окажутся они, если подозреваемый в убийстве избежит ареста. В конце концов судья поддался давлению главного инспектора, а тот, едва получив ордер, во главе группы из десяти человек ворвался в лофт Миллера, оснащенный самой современной сигнализацией.

Инспектор собирался доказать, что улики, находящиеся в его распоряжении, совпадут с тем, что будет обнаружено в лофте. Он располагал данным Марией Пескадеро описанием человека и собаки, которых она видела в вечер убийства, и все приметы тютелька в тютельку подходили Райану Миллеру и кошмарному зверю, всюду его сопровождавшему. На месте преступления обнаружили шерсть собаки, принадлежащую, как показал анализ, малинуа, бельгийской овчарке; следы ботинок у входа и на плиточном полу; отпечатки пальцев Миллера на двери, звонке, бутылке и стакане с водой; волокна синтетической ткани, соответствующей розовому плюшу, и ряд образцов для определения ДНК, в частности чешуйки кожи и волосков, оставленные на лице Келлера ударом кулака. Во время обыска в лофте была найдена та же собачья шерсть, розовые волокна, следы ботинок на полу, полупустые пузырьки с ксанаксом и лоразепамом, огнестрельное оружие и лук для стрельбы в цель спортивной модели, со сложной системой рычагов, веревок и блоков. Пули были иного калибра, чем извлеченная из головы Эда Стейтона, и стрелы не походили на болт, пронзивший Келлера, но само наличие такого вооружения показывало, что хозяин дома умеет с ним обращаться.