Земля любви - Соареш Мария Леонора - Страница 71

- Я проклинаю тот день, когда мне вздумалось перебраться в город! Здесь я живу среди врагов! Никому из вас нет дела до того, что творится у меня в душе!…

Всю ночь он провёл без сна, а утром заявил, что едет на фазенду, и строго-настрого приказал Марии не впускать в дом розану.

Когда он садился в экипаж, ему уже в который раз попался на глаза Жозе Алсеу.

- Что ты здесь делаешь в такую рань? - спросил его Гумерсинду.

- Иду в школу, - ответил тот. - Мне надо прийти пораньше, я сегодня дежурный. А вы едете на фазенду?

- Почему ты так решил? - буркнул Гумерсинду, раздражённый чрезмерной прозорливостью этого странноватого негритёнка.

- Не знаю. Просто я был когда-то у вас на фазенде, и мне там очень понравилось. Вот я и подумал, не туда ли вы едете?

- А тебе не кажется, что ты излишне любопытен? - поставил его на место Гумерсинду.

- Простите, сеньор, я не хотел вас огорчить, - совершенно искренне повинился Жозе Алсеу, и Гумерсинду сразу же оттаял:

- Ты вовсе не огорчил меня, а удивил. Я ведь и в самом деле еду на фазенду. Так что прощай, братец! Теперь мы с тобой не скоро увидимся.

Весь день Жозе Алсеу вспоминал эти слова прощания, сказанные его отцом. Почему он сказал именно «прощай», а не «до свидания»? Может, он уехал навсегда? Ведь он выглядел таким расстроенным… А потом вдруг улыбнулся, хотя это была и грустная улыбка…

На обратном пути из школы Жозе Алсеу вновь проходил мимо дома Гумерсинду и почувствовал такую неодолимую тоску, какой прежде не знал. Этот огромный красивый особняк показался ему пустым, мёртвым.

Дома он поделился своими переживаниями с Тизиу, и то попытался приободрить его:

- Не понимаю, какой смысл всё время думать об этом? Забудь!

- Смысл в том, что я теперь знаю: сеньор Гумерсинду – мой отец! И я не могу о нём не думать!

Мальчики были так сосредоточены на беседе, что не заметили вошедшей Наны. А она услышала, о чём тут идёт речь, и у неё сердце оборвалось.

- Повтори, что ты сказал! – подступила она к сыну.

- Жозе Алсеу шутит, как я когда-то шуттл, - попробовал исправить положение Тизиу, но его брат был настроен иначе.

 - Я всё знаю, мама, и не надо меня больше обманывать.

- Кто тебе сказал?

- Я сам узнал.

- Ладно, это не важно. Собирай свои вещи, мы отсюда уходим! - распорядилась Нана.

- Не делайте этого, тётя Нана! - ухватил её за рукав Тизиу, а Жозе Алсеу твёрдо произнёс:

- Я никуда отсюда не пойду!

- Собирай вещи! - снова повторила Нана. – У нас нет времени!

- Я сделаю всё, как она велела, только поеду на фазенду, к моему отцу! - заявил Жозе Алсеу.

- Ты должен сначала поговорить с матерью!

- Она уже всё сказала, Тизиу. А я больше не хочу бегать вместе с ней от своего отца. И если ты меня сейчас предашь, я тебя никогда не прошу!

Он ушёл, а спустя несколько минут Тизиу заглянул в комнату Наны и сказал:

- Вам уже не надо никуда бежать, тётя Нана, потому что Жозе алсеу сам убежал к своему отцу!

Нана поначалу бросилась вдогонку за сыном, но её остановил Дамиао. Потом домой пришёл Антенор, и Нана попросила его съездить на фазенду за мальчиком. Тогда в их разговор вмешался Тизиу:

- На фазенду поеду я! Меня Жозе Алсеу точно послушается. Не плачьте, тётя Нана, я привезу вам вашего сына!

- На том они и порешили.

А Жозе Алсеу, тем временем ехал в поезде и представлял, как он скажет Гумерсинду:

- Здравствуй, отец! Не удивляйся, я знаю, как вы с моей матерью зачали меня в гамаке. Я - твой родной сын. Просто не унаследовал от тебя цвета кожи…

Ему было несложно вести такой разговор в воо6ражении, однако, приехав на фазенду, Жозе Алсеу понял, что не сможет вот так просто открыться Гумерсинду.

Он вообше побоялся показываться ему на глаза и, возможно, так и уехал бы оттуда, не поговорив с Гумерсинду, если бы его случайно не увидела Леонора.

- Ты что здесь делаешь, сорванец? - спросила она. – Я тебя знаю. Ты - друг нашего Тизиу, не так ли?

- Да, меня зовут Жозе Алсеу…

Леонора привела его в дом, накормила, и тут как раз вернулись с плантации Гумерсинду и Бартоло.

Они только что продлили договор с итальянцами, и Гумерсинду сказал Бартоло:

- Кум, ты, наверное, уже истосковался по своим виноградникам? Если хочешь, можешь теперь уехать. Ты очень помог мне в самое трудное время, и я больше не смею тебя задерживать.

- А кто же останется на фазенде? – спросил Бартоло.

- Я сам буду проводить здесь большую часть времени. А в помощники себе возьму Винолио. По-моему, он толковый парень, и твои земляки его слушаются.

- Спасибо, кум! - растроганно произнёс Бартоло. – У меня и правда неспокойно на душе из-за моего виноградника. Пойдём к Леоноре, я скажу ей, что мы можем собираться в дорогу.

Они вошли на кухню и увидели там Жозе Алсеу.

- Этот проказник говорит, что сбежал из дома, - доложила за него Леонора.

- А почему ты сбежал именно сюда? - спросил Гумерсинду.

- Не знаю… Просто, вспомнил о вашей фазенде. Может, вы найдёте для меня какую-то работу? В лавке, например.

- Я отправлю тебя домой!

- Ннкто не сможет отправить меня обратно! – заявил Жозе Алсеу.

- Ладно, оставайся пока здесь. А потом решим, что с тобой делать дальше, - махнул рукой Гумерсинду.

Жозе Алсеу не захотел ночевать в доме - попросил Леонору постелить ему в той хижине, где когда-то жили рабы.

Там его утром и нашёл Тизиу.

- Я приехал за тобой! - сказал он. - Ты не должен был так жестоко поступать со своей матерью. Она плачет, места себе не находит. И мой отец тоже переживает, и Антенор. Он даже собирался ехать сюда, но я пообещал ему, что сам тебя привезу.

- Да, я очень обидел маму. И Антенора. Он же был мне как отец.

- Почему был? Он и сейчас остался твоим отцом! А ты говорил с сеньором Гумерсинду?

- Говорил, только не отважился сказать ему самое главное.

- Ну и слава Богу, - рассудил Тизиу. - Пусть всё остаётся по-прежнему. Поедем!

- Я не могу уехать, не попрощавшись с сеньором Гумерсинду.

- Тогда пойдём к нему. И ничего не бойся. Помни, что ты свободный человек!

Слова Тизиу подхлестнули в Жозе Алсеу гордость. Он вспомнил, на какую чудовищную сделку была вынуждена пойти его мать, чтобы освободить свою семью от рабства. А её господин сеньор Гумерсинду без зазрения совести принял эту жертву!

Ненависть к нему – сытому белокожему сеньору – вдруг вскипела в сердце Жозе Алсеу, и он, войдя к Гумерсинду, сказал ему:

- Я пришёл проститься с вами, мой господин!

- Что это на тебя нашло, негодник? – рассердился Гумерсинду. – Я тебе не господин! У меня давно уже нет рабов.

- Но моя мама когда-то вас так называла!

- И что с того? А ты не должен ко мне так обращаться!

- Хорошо, тогда я буду называть вас отцом, своим отцом! - неожиданно для себя выпалил Жозе Алсеу.

- Что?! Что ты сказал? - подступил к нему Гумерсинду.

Жозе Алсеу молчал, хотя и понимал, что отступать уже поздно.

Тизиу тоже это понял и взял всю ответственность на себя:

- Жозе Алсеу - тот самый мальчик, который родился у тёти Наны от вас, сеньор Гумерсинду!

- Это правда? - пристально посмотрел ему в глаза Гумерсинду. - Ты не лжёшь мне, Тизиу?

- Нет.

- Значит, Антенор лгал?

- Он просто защищал тётю Нану и Жозе Алсеу.

- От кого защищал? От меня?

- Да, мой господин! – подал голос Жозе Алсеу. – Моя мама нарушила то ужасное соглашение, к которому вы её склонили. Она не хотела отдавать меня вам, и я сейчас должен вернуться к ней. Прощайте!

- Нет, постой! - ухватил его за руку Гумерсинду. – Мой сын не уйдёт отсюда без моего разрешения! Оставь нас на время, Тизиу!

- Я буду здесь, за дверью, - сказал тот брату, прежде чем выйти.

- Не бойся, ниего с ним не случится, - бросил ему Гумерсинду, а затем обратился к Жозе Алсеу: - Я должен быть уверен, что ты действительно мой сын. А то твой шустрый братец уже не раз морочил мне голову.