Кровный враг (ЛП) - Кокс Грег - Страница 24

Аромат такого количества свежей крови опьянял. Соня пыталась представить себе, каково это купаться в такой ванне. По ее телу пробежала дрожь. Говорили, что сама Амелия иногда предавалась такому роскошному омовению в целях сохранения своей красоты.

Саркофаг продолжал свой путь к ванне до тех пор, пока тело Виктора не погрузилось на половину в кровь. Его иссохшее тело поглощало малиновую жидкость как губка, обретая новую жизнь с поглощённой кровью. Блестящие голубые глаза резко открылись и посмотрели на мир в первый раз за два века. Хриплый шепот донеся из его горла.

«Илона... мертва?»

Соня боролась с рыданием. Кровь Маркуса действительно передала ужасную правду её отцу.

«Да, друг мой», — сказал Маркус, перегнувшись через погруженный гроб, — «Я боюсь, что это так».

Старейшина повернулся к Соне, которая беспокойно стояла у подножия кровавой ванны. «Теперь, оставь нас дитя. Мне и твоему отцу нужно многое обсудить».

***

Соня ходила взад и вперед в холодном склепе. Она смотрела на закрытые двери лазарета, ожидая появления Маркуса. Не смотря на то, что ей хотелось пообщаться со своим отцом, она также опасалась. Кто знает, как он отреагирует на смерть её матери? Насколько она знала, они были преданы друг другу в течение почти шести сотен лет.

«Может судьба будет благосклонна, и я тоже когда— нибудь познаю такую любовь, как у них», — подумала она. Под ее ногами бронзовый диск запечатал теперь пустую могилу её отца. Соня оказалась в одиночестве в безмолвном склепе, за исключением спящей Амелии, до сих пор спокойно покоящейся под своим бронзовый диском. Пустынная гробница вселяла в нее своего рода тоску, и она хотела, чтобы Луциан был здесь и разделил с ней одиночество. «Было ли это то, что чувствовала моя мать», — спрашивала себя Соня, — «когда мой отец в течение двух веков находился в своей гробнице?»

Наконец, дубовые двери распахнулись, и Маркус вышел из лазарета. «Твой отец хочет видеть тебя сейчас «, — сообщил он ей, направляясь к арочному порталу на противоположном конце склепа. «Я покину тебя, не буду мешать вашему воссоединению, а я пойду, подготовлюсь к своему погребению».

По традиции, захоронение Маркуса состоится следующей ночью, после того, как Виктор, восстановит свои силы в течение дня. Все это время Маркус будет изолирован в своих апартаментах, чтобы обеспечить упорядоченную передачу власти, как указано в пакте, если только не случится что— то непредвиденное.

«Прощайте, мой господин», — сказала Соня покорно, — «Пусть ваши размышления будут плодотворны».

Соня смотрела в след нестареющему старейшине, затем поспешила к двери в лазарет. «Отец?» — позвала она, — «Это я, Соня».

«Входи, дочь», — скрипучий голос прохрипел из лазарета. Несмотря на то, что голос был шероховатым из— за неупотребления, он явно принадлежал её отцу. «Я хочу взглянуть на твое лицо еще раз».

Шагнув внутрь, Соня обнаружила своего отца сидящим на мраморном троне в противоположном конце бассейна крови. Его ноги были по— прежнему погружены в малиновые воды, как корни могучего дерева, берущее силы из сырой земли.

Хотя Виктор остался серым и высохшим, как труп, он уже восстановил большую часть своей энергии. Лазурные глаза, бдительные и пронзительные, смотрели из впалых глазниц. Силу и власть излучал его внешний вид. Соня не обнаружила следов немощи в его поведении, помимо его гротескного внешнего вида.

«Здравствуй, отец», — сказала она, — «Как проходит твоё восстановление?»

Виктор отогнал от себя своё изможденное состояние взмахом руки. «Моя сила начинает возвращаться». Он посмотрел на нее, и мягкая улыбка смягчила его ​​грозный облик. «Ах, моя прекрасная Соня... посмотри на себя! Когда я в последний раз ушёл под землю, ты была просто стройной девочкой. Теперь, я считаю, что ты превратилась в очаровательную молодую женщину! «

Его любящие слова радовали ее сердце, и она поспешно обошла кровавую ванну и встала на колени рядом с его троном. Она положила руки на его, еще похожую на скелет кисть. «О, Отец!» — воскликнула она, — «Я так скучала по тебе!»

«Ты и твоя мать всегда были в моих снах», — заверил он ее. Он погладил ее белокурые волосы свободной рукой и посмотрел на нее с огромной нежностью. «Представь себе мой ужас, когда я узнал, какая страшная судьба постигла мою любимую жену». Он заскрежетал зубами от отчаяния. «Если бы я был там, чтобы защитить вас и от смертного сброда, а не был бы беспомощно погребён под землёй, когда вы наиболее нуждались во мне!»

«Пожалуйста, отец, не мучай себя так!» — умоляла Соня, — «Кто мог догадаться, какая судьба ожидает нас? «— со слезами на глазах умоляла она. «Выскажи своё горе, ты имеешь на это право, но я прошу не вини себя в событиях, которые не могло предвидеть ни одно цивилизованное существо. Мы, ничего не подозревая, попали в западню на рассвете, и ты бы ничего не смог сделать!»

«Мы не все столь же цивилизованны, как ты», — сказал Виктор зловеще, — «но ты права. Сейчас не время для взаимных обвинений». Он печально переводил взгляд со своего кулона на Сонин. «Я должен быть благодарен, что, по крайней мере, ты выжила, чтобы продолжить наш род. Ты мое самое большое сокровище, Соня. Никогда не забывай об этом».

«Я не забуду, отец», — она облегченно вздохнула. Вина только продлит страдания её отца. «До тех пор пока я могу называть тебя отцом, у меня будет семья».

«Так будет вечно», — заверил он ее, — «Мы всегда будем вместе, несмотря на то, что судьба приготовила для нас. Ничто не встанет между нами».

Стук в дверь нарушил этот чуткий момент. Грубый голос Сорена вторгся в лазарет. «Вы хотели видеть меня, лорд Виктор?»

Лицо старейшины ожесточилось. Соня поднялась с колен и тихо зашла за трон. «Входи», — приказал Виктор.

Надсмотрщик вошел в лазарет. Его темные глаза на мгновение остановились на Соне, перед тем как переключить внимание на сидящего старейшину. Он ни как не отреагировал на истощенный внешний вид Виктора, но Соня почувствовала толику волнения, под стоическим выражением лица Сорена.

«Да, милорд?» — сказал он.

«Я так понимаю, что ты находился в процессии леди Илоны, когда она попала в засаду в крепости», — серьёзно заговорил Виктор, — «И все же ты не смог предотвратить жестокое убийство моей жены и, кроме того, бросил мою единственную дочь на верную смерть». Он разочарованно покачал своей похожей на череп головой, — «Я очень разочарован в тебе, Сорен «.

Лицо надсмотрщика побледнело под его бородой. «Простите меня, милорд! Этого больше не повторится «.

Виктор выглядел убедительно. «Твоё раскаяние не вернет мою жену к бессмертию. Никакое количество извинений никогда не сможет искупить мою потерю «.

«Но я служил вам верой и правдой на протяжении почти четырех столетий!» — запротестовал Сорен, и Соне показалось, что она уловила оттенок обиды в его голосе. «Я сражался на вашей стороне!»

«Это правда», — признал Виктор, — «У нас долгая история, у тебя и у меня».

«Я прошу вас, милорд. Не осуждайте меня. Жалкие смертные убили леди Илону, не я!»— Сорен уставился на Соню, стоящую молча за престолом своего отца. «Клянусь, что отныне я буду наблюдать за вашей дочерью с величайшим вниманием, чтобы с ней никогда не случилось ничего дурного! «

Дрожь прошла по телу Сони при мысли о жестоком надсмотрщике, выступающем в роли её стража. «Я бы выбрала другого защитника».

Возможно, Луциана.

Однако его пылкая клятва убедила ее отца. «Смотри, помни о своем обещании», — приказал он Сорену. Мумифицированное лицо старейшины грозно нахмурилось. «Ты прав в одном. В конечном счете, это смертные виноваты в смерти моей бедной жены». Костлявые кулаки сжали ручки мраморного трона. «Но их вероломство не останется безнаказанным. Клянусь моей бессмертной кровью, вскоре, я обрушу ужасную месть на всех, кто к этому причастен».

Ненависть в его голосе, так сильно отличалась от любящего тона, к которому она привыкла, испугала Соню. Она никогда не видела отца таким сердитым раньше... как демон, обретший плоть.