Я Т М 2 (СИ) - Звездная Елена - Страница 48

«Плохого больше не случится»,— также беззвучно ответила я.

— Как вы решили назвать ребенка? — уже громко поинтересовался Исинхай.

— Чи, — я улыбнулась, — Акихиро Чи Адзауро-младший. По-моему, самое лучшее имя во вселенной.

И волна окутывающей нежности от того, кто был моим дыханием ветра, моим дыханием и в принципе — моим. Люблю, как же сильно я люблю его…

Мой безумно любимый монстр.

***

В положенное время в нашем счастливом мире-на-двоих появилось солнышко. Акихиро Чи Адзауро-младший родился на рассвете — сильный, крепкий здоровый малыш. Окончательно поверить в то, что все действительно хорошо, я смогла, только взяв сына на руки.

Плохого больше не случится…

Наша маленькая луна Амайя Джун Адзауро родилась спустя два года, едва луна засияла в небе. И загородный дом, в который мы переехали, подальше от лишних глаз и тревог, окончательно стал шумным, веселым, наполненным детским смехом и топотом босых ножек.

Эпилог

Это был тот редкий день, в который Чи вернулся домой позже обычного. Подхватил бросившихся к нему навстречу детей, поподкидывал каждого по очереди и отдал няням. Няни являлись тем, против чего очень сильно возражала я, но Чи жестко настоял на своем, сказав, что детям нужна счастливая, выспавшаяся и здоровая мать, а не недосыпающий шатающийся от усталости призрак. Самое обидное — недосыпала я в основном из-за него, это ему хватало пяти часов сна, мне требовалось восемь-десять, и он беззастенчиво воспользовался этим, увеличив штат прислуги на двух нянь и гувернантку. Это не то чтобы оставило меня совсем без занятий — когда дети становятся смыслом жизни, все свое время хочется посвящать им, но возможность отдохнуть в любое время оказалась замечательной, даже если засыпаешь с детьми в манеже, обнимая обоих.

Правда сегодня обеденный сон я пропустила.

Впрочем, вчера тоже.

И… неприятным открытием стало то, что Чи об этом, как оказалось, узнал.

— Дыхание мое, я скучал.

То, что премьер-министр Ятори в гневе, постороннему определить было бы проблематично, но я слишком хорошо знала своего монстра. Движения чуть резче обычного, тяжелый немигающий взгляд, тон, от которого становилось не по себе, и пиджак, небрежно брошенный у двери.

— Готовься к бессонной ночи, Кей! — хрипло произнес Чи, кажется, собираясь проигнорировать ужин, который слуги внесли, но вот накрыть стол побоялись.

Монстр мой всепугающий.

— Накрывайте, пожалуйста, — попросила я.

И кто-то понял, что имеет смысл готовиться к жесткому сопротивлению.

Ссориться при слугах было ниже его достоинства, а потому, пока расставляли наш ужин, Чи стоял, сложив руки на груди, и прожигал меня взглядом, в котором ртутью растекалась ярость. Интересно, насколько конкретно он в курсе?

И когда слуги торопливо нас покинули и даже предусмотрительно закрыли двери, Адзауро вкрадчиво произнес:

— Милая, ты же не думала, что я не узнаю?

Если честно — думала.

— Милый, ты же не думал, что дом и дети будут единственным, чем я буду заниматься всю оставшуюся жизнь?

— Если честно — думал, — прямо сказал он, мрачно глядя на меня.

Развела руками, демонстрируя, что зря он так думал. И я тоже зря. И вообще думать не очень полезно, как оказалось.

— Кей… — Чи сделал плавный шаг, и в одном этом движении, было столько угрозы, что у меня появилось желание подскочить, рвануть до окна, перепрыгнуть через подоконник и умотать подальше отсюда, пока мой монстр не успокоится.

Хотя кого я обманываю — перехватит еще в попытке дорваться до окна, и дорвется уже до меня, а потом оторвется, и оторвется по полной, основательно, до самого рассвета, и в целом…

— Давай мы просто мирно обсудим это за ужином, — предложила я.

— Давай, — прошептал он, медленно опускаясь на колени перед вжавшейся в подушки мной. — Я готов, — продолжил он, молниеносно схватив меня за ногу и после пугающе-медленно стягивая с меня балетку, — обсуждать это, — пальцы скользнули вверх по ноге, — до-о-олго, неторопливо, со вкусом, толком и расстановкой. С какой позы начнем?

— С сидячей за столом!

Я попыталась высвободиться, но… Чи только в традиционном яторийском халате казался изящным и худощавым, но мне уже давно было известно, что под одеждой вполне себе успешно скрываются стальные рельефные мышцы, и в силе мы не просто не равны, а не равны основательно.

— Ты хочешь сидя? — Вторая балетка была безжалостно снята.

— Чи, даже не начинай! — потребовала я, едва кое-кто резко притянул к себе.

— И начну, и продолжу, и закончу, и опять начну. — В темных глазах ярость медленно начала трансформироваться в голод.

О, я хорошо знала этот его взгляд… и последствия такого взгляда тоже были мне прекрасно известны.

Но, твою мать, сколько можно?!

— Чи, я буду делать то, что мне нравится! — сорвалась на крик.

— Конечно, любимая. — Меня уронили на подушки и, нависая надо мной, Чи коварно добавил, — только один маленький нюанс — если ты собираешься делать то, что нравится тебе, значит и я вполне могу заниматься тем, что нравится мне, причем столько, сколько хочется мне, а потом, дыхание мое, можешь работать как нравится… В смысле, насколько сил хватит.

Да нихрена мне уже сил потом ни на что не хватит — Адзауро был монстром. Ненасытным, неутомимым, вечно голодным монстром. А я была не просто его любимой вкусняшкой — я, кажется, вообще была единственной пищей. Его светом, его радостью, его главной потребностью…

Пять лет брака — на одном дыхании, как калейдоскоп из ярких счастливых картинок, с одним маленьким нюансом — аппетиты у Чи были зверскими.

— Ты монстр! — прошипела, едва Адзауро скользнул губами по шее, в то время как его рука уже вполне успешно занялась расстегиванием моего платья.

— Да, милая, я монстр. Твой, исключительно твой. И как твой монстр, я категорически против твоего возвращения к работе, о чем ты, мое дыхание, прекрасно знала.

И он посмотрел мне в глаза.

Жестко, непримиримо и зло.

Оу.

— И как много ты знаешь? — осторожно спросила.

Чи яростно сузил глаза и уведомил:

— Твои новые документы порвал. Вылет на Гаэру отменил. С Исинхаем… побеседовал.

Ага, то есть не все знает.

Ну, тогда норм, справлюсь.

Чи, словно прочитав мои мысли, хищно улыбнулся и добавил:

— Космопорт контрабандистов снес ко всем дерсенгам.

Бракованный навигатор…

— И да, — теплые сухие губы накрыли мои, — радость моя, о том, куда ты моталась в мою прошлую командировку, я теперь тоже знаю, так что на Дженерийский саммит полетишь со мной. И, знаешь, я думаю, это будет мой лучший полет в жизни. На счет тебя не уверен, но вот лично мне будет очень хорошо. И мы начнем делать мне хорошо уже прямо сейчас. Считай это местью.

И вот что-что, а мстить Адзауро умел. Догонит, отомстит, еще раз отомстит, снова отомстит, и в целом, кажется, готов мстить не останавливаясь. Вообще не останавливаясь.

— Между прочим, непомерные сексуальные аппетиты свойственны сексуальным маньякам, — процитировала я, последнее исследование Суна.

Знаменитый кот редчайшей породы Царский Золотой, перешел работать в аналитический тринадцатый отдел и теперь специализировался на поиске серийных убийц с нездоровыми сексуальными наклонностями.

Чи приподнялся, нависая надо мной на вытянутых руках, усмехнулся и поинтересовался:

— Так я теперь маньяк? Мм-м, какие широкие просторы открываются для моей неуемной сексуальной фантазии, не говоря о практике…

Зря сказала. Он же теперь возьмется оправдывать почетное звание маньяка, а мне и монстра более чем хватает.

— Прости… — прошептала, глядя в его черные глаза.

— Не прощу, — с предвкушением прошептал Чи, проводя пальцами по моей щеке, обрисовывая линию губ, подбородка, скользя ниже.

А я с замиранием сердца следила за его уверенными движениями, стараясь не выдать просыпающегося во мне желания, которое накатывало теплой волной, стоило лишь вспомнить, насколько чувственными могут быть прикосновения моего монстра, с какой неумолимой нежностью способен он ласкать часами, доводя до чарующе-нереального удовольствия.