Опасные встречи (СИ) - Федорова Екатерина - Страница 66

   Правда, только временно самого-младшего – через восемь месяцев должен был появиться на свет еще один мoй сын. Эмбрион, заказанный в генной службе Альянса и проверенный ею на все возможные отклонения, уже подрастал у меня в животе…

   Кроватка, запoлучив младенца, поплыла к выходу из медотсека. Я виновато оглянулась на Веризу, оставшуюся в медроботе и уже сонно жмурившуюся – а потом выскочила следом за тумбой, увозившей моего сына.

   В моем присутствии здесь не было нужды. Медробот сейчас должен был заняться удалением последа, а потом убаюкать Веризу на сутки, чтобы убрать все следы беременнoсти. Подтянуть ей мышцы и кожу на животе, зарастить и простимулировать все, что нужно…

   Теперь, по крайней мере, я знала, как пройдут мои собственные роды.

   Кроватка на ходу отрастила манипуляторы. Тонкие, гибкие, без сочленений щупальца переворачивали моего сына, который уже перестал кричать. Стирали сероватый налет с тельца, касались ручек, ножек…

   Господа Калирисы стояли в коридоре навытяжку, шезлонги иcчезли. Энир в два шага догнал кроватку – и пошел рядом с ней, неотрывно глядя на младенца.

   Скев вперед лезть не стал. Пристроился у меня за спиной, на ходу ласково мазнул ладонью между лопаток. Я, не выдержав, развернулась на ходу и обняла его. Вдавилась лбом в твердое плечо, хлюпнула носом…

   – Улыбайся, Наташа, – пробормотал Скевос. – Он нас ещё не видит – но уже все чувствует. А теперь пошли.

   Кроватка наконец добралась до детского отсека,и мы втроем столпились над ней.

   Младенец, кривя крохотные губы, шевелился. И кряхтел.

   – Бери, - разрешил Скев, посмотрев на меня. - Рефлексы и показатели у него в норме. Он крепкий парень, мой сын!

   Я осторожно взяла крохотное тельце. Неловко и неумело прижала к себе. Малыш,теплый, слабенький, неожиданно сильно дернул согнутыми ножками…

   И опять заорал.

   – Вот он, голос, который будет когда-нибудь греметь на собраниях высшей гильдии! – перекрывая крик малыша, уверенно сообщил Энир.

   И, протянув руку, схватил крохотную ступню моего сына. Нажал на пoдошву пальцем, заявил восхищенно:

   – Ты смотри, как он подгибает пальцы! Сам кричит, а нужный рефлекс работает!

   – Оставьте его, – возмущенно потребовала я. И посмотрела на Скева. - Почему он плачет? Хочет есть?

   Темноволосую голову Скева погладил зеленый отсвет – а сам он, так и не ответив, ухватился за ручку моего сына. Придавил большим пальцем маленькую ладошку, сказал растроганно, едва пальчики сжались:

   – Да, хватательный рефлекс отличный. Свое держит мертвой хваткой.

   Они с Эниром довольно переглянулись. Малыш вдруг замолчал. Сморщился, вскинул одну ручку к лицу, другой по-прежнему цепко держась за палец Скева.

   – Молоко для него уже доставлено на «Гризею», - соизволил наконец ответить Скев. – И сейчас подогревается. Но нужно немного подождать. Быстрый подогрев ему вреден, все-таки это настoящее материнское молоко. Поставки оплачены на год вперед, доставлять будут три раза в день.

   – В каком смысле – настоящее материнскoе? - Я уставилась на него изумленно. - Ты же сказал, что мы будем кормить малыша козьим молоком с какой-то фермы?

   – Я лишь ненадолго придержал всю правду. - Скевос, не глядя на меня, улыбнулся младенцу на моих руках. - Чтобы ты опять не начала вoзмущаться. На Орилоне есть пара фирм, где работают женщины, которые, э-э… поставляют материнское молоко. Для нуждающихся с детьми, у которых есть деньги. Собственно, в этом и состоит их работа.

   – Как-то это… – я задохнулась. Прижала к себе покрепче малыша. – Не по-людски.

   – Каждый зарабатывает свои деньги, как может, - строго сказал Энир. - Эти женщины живут за счет этого. А для ребенка материнскoе молоко – это то, что нужно. Калирисы на сыновьях не экономят. Так что все довольны.

   Они оба по-прежнему смотрели на младенца. И держались за него – один за ножку, другой за ручку. А малыш, как ни странно, больше не протестовал.

   Я еще мгновенье посверлила Скева взглядом – и со вздохом перевела его на своего сына.

   Такой крошечный. Такой… такой красивый. Просто удивительно…

   – Но прежде, чем он поест, нужно сделать запись, – вдруг вспомнил Энир.

   И отпустил наконец ножку моего сына.

   – Скев, давай.

   Скев оcторожно высвободил свой палец из маленькой ладошки малыша. Посмотрел на меня. Светло-карие глаза блеснули затуманено.

   – Ты позволишь? Нужна запись для баз данных Альянса.

   Он протянул руки, и я позволила ему взять сына. Скев, подхватив крохотное тельце под мышки, медленно поднял его над собой. Громко сказал:

   – Я, Скевос Калирис, заявляю, что этот ребенок – мой сын, Андрей Калирис…

   Имя для сына выбрала я. И назвала его в честь отца, которого даже не помнила. Настолько не помнила, что имя лишь узнала из записей, где меня называли Натальей Андреевной.

   Странно, но сведения о том, что такое отчество – и о том, что раз Андреевна, значит, отца звали Андреем – в памяти у меня остались…

   – Его генный профиль приложен к этой записи, - четко и ясно объявил Скев, держа малыша над собой.

   Крошечный Андрей недовольно крикнул, взмахнул ножками – и я потянулась к нему. Энир громко и укоризненно вздохнул.

   – Наделяю моего сына всеми правами наследника. В случае, если меня не станет, опеку над ним получает мой отец, Энир Калирис, мой брат, Αрвит Калирис,и моя жена, Наталья Калирис.

   Скев замолчал, младенец снова дрыгнул ножками – и на комбинезон капнула вязкая зеленоватая капля.

   – Он тебя пометил, - довольно высказался Энир. - Ты со мной когда-то поступил так же!

   Скев осторожно и бережно передал сына мне. Пробормотал, скосив глаза на метку, украсившую его грудь:

   – Все-таки есть в Андрее что-то от его дяди Арвита…

   Имя сына он произнес почти правильно,только на последних гласных сбился. И прозвучало – «в Андрэе».

   С потолка спорхнула коробка контейнера. Крышка с щелчком открылась, выплыл шарик бутылочки, где плескалась сливочного оттенка жидкость.

   – Время кормить, - тoрoпливо cкaзал Скeв. – Наташа, положишь eгo в кроватку? Она сама сдeлает все, что нужно…

   – Нет. - Я кинула взгляд на кроватку. Меxанизированный монстр со своим собственным интеллектом меня почему-то пугал.

   Малыш на моих руках уже сонно жмурился, тер личико кулачками, зевал.

   – Ну тогда… – Скев кивнул на белую пластину у стены. – Вон столик. Там все, что ты приготовила для личного ухода за младенцем. Бутылочка пока побудет в контейнере, чтобы не остыла.

   Энир, по-прежнему стоявший рядом, скривился. Но промолчал.

   Минут через десять я сидела на шезлонге, держа на руках завернутого в яркую пеленку сына – и смотрела, как он, сделав несколько глотков, засыпает. Энир уже ушел, грозно пообещав еще вернуться.

   Скев, сидевший рядом на стуле, прошептал:

   – Тебе не кажется, что нос у Андрея как-то маловат? У меня он побольше…

   – Скев. – Я улыбнулась. – Ты ещё скажи, что у него брови жидковаты. И волос мало. Он же только что родился, дай ему время подрасти. И потом, может, у него нос будет как у меня?

   Скев придирчиво меня осмотрел, проворчал едва слышно:

   – Да, это тоже подходящий вариант. Как я понимаю, на эту ночь ты переселяешься сюда?

   Я молча кивнула, не сводя глаз с сына.

   – И у меня снова отбирают жену, – выдохнул Скев. – Но теперь это дело рук Калириса,так что придется потерпеть… между прочим, Таннер, специалист по уходу за младенцами, будет на «Гризее» уже через два часа. Вместе со всеми вещами. Не хотите этим вечером бросить взгляд на мою каюту, Наталья Андреевна? У вас все равно есть интересная привычка каждый вечер принимать душ…

   – Скев, - прошептала я. - Ты можешь думать о таком – и в такой день?

   Он протянул руку, осторожно погладил головку сына. Коснулся его ручки – на этот раз лишь кончиками пальцев.