Принц для невесты (СИ) - Васильев Ярослав - Страница 33

— Да нет, — она аккуратно, чтобы не запачкаться, смахнула выступившие о смеха слёзы. — Это эпизод из моей биографии. Никогда не видел, как если кусок металлического натрия в воду кинуть, он шипит и белый дым пускает? — Никита кивнул: знакомо, был такой опыт на уроке. — Так вот, мы с одним моим одноклассником придумали бомбочки дымовые делать. Нет, не взрывали, за это и выпороть могут. Мы их на продажу готовили. Он был неплохой маг — ставил чары-замедлители, я разработала техпроцесс. Лежит себе в кармане, но если в нужном месте шарик сжать и кинуть — ба-бах, куча дыма. В общем весело.

— Вас поймали? И всё-таки выпороли?

— Хуже, — вздохнула девушка. — Директор школы сказал, что натрий-то мы брали из школьной лаборатории, химичили тоже в ней — то есть незаконно пользовались школьным имуществом. Мы этот вариант на самом деле продумали, тут же заявили, что готовы возместить всё по себестоимости. Директор согласился, а потом с такой ехидной улыбочкой: ещё школе положен «процент от прибыли». Но, поскольку мы не озаботились заключить со школой письменный договор на использование оборудования и материалов, он имеет право неустойку и процент от прибыли потребовать в любой форме. Например, кисточку в руки, шпатель, валик — и этими примитивными инструментами ремонтировать школу. И под конец добавил: «Как раз за летние каникулы успеете».

— И вы? — расхохотался Никита.

— Да-да, — мрачным взглядом ответила Катерина и поморщилась. — Под одобрение родителей, которые меня выпинывали шесть дней в неделю к восьми утра всё лето, мы как раз к началу учебного года и закончили. Директор при всех похвалил за работу и пригласил ещё желающих, мол, он готов предоставить школьные лаборатории на тех же условиях. Процент от прибыли отработаете в каникулы: оранжерею перекопать, плитку в школьном саду перестелить — он найдёт, куда приспособить рабочие руки.

— И много согласилось? — Никита, не стесняясь, хохотал во всё горло.

— Таких как мы дураков больше не нашлось, — улыбнулась воспоминаниям Катерина.

— Слушай, — Никита никак не мог остановить смех, — как тебя вообще с таким характером на Отбор послали?

— Политика, — пожала плечами девушка. — В успех никто не верил вообще, сама моя поездка была «для отчётности», даром что наш министр торговли меня всё время донимал требованиями и письмами насчёт «подготовить почву для приезда делегации». Точнее, он просто решил заодно выстрелить наугад — а вдруг сработает? Ритешу Дешмукху, это глава нашего Листа, для баланса сил в Совете нужен был ещё один голос именно Северных семей. Интриги шли все последние полгода, а потом внезапно оказалось и сроки поджимают, и девушек нужного возраста и подходящего образования, вдобавок способных быстро вызубрить эту дурацкую книгу по Этикету, среди Северных не так уж и много. Плюс отец и Ритеш давно друг друга знаю, уважают и не опасаются подставить друг другу спину. И вообще, хватит мне зубы заговаривать. Я работаю, а он болтает. Валик в руки — и делай как я.

Вещи с вокзала забирали во второй половине дня, когда уезжает и приезжает побольше народу, и на ещё одну обнимающуюся парочку никто не обратит внимания. Феликс, едва услышал звук открывающейся дверцы, спрятался в рюкзак — и Катерина этим тут же воспользовалась. Сразу как они отошли в уголок переложить вещи в сумки, девушка вытащила Чешира за шкирку, как следует встряхнула и зло прошипела:

— Бросил нас, значит? Спрятался? Не предупредил?

Феликс обречённо посмотрел по сторонам: слишком много народу, магическим способом не вывернешься, а рука за загривок держит слишком крепко.

— Кто-то мне обещал зарплату сливками. Или хотя бы покормила-напоила, а потом расспрашивала.

— А берёзовой каши не хочешь? — Феликс с опаской покосился на вторую ладонь, которой Катерина явно приготовилась его треснуть.

— Э… давайте решать всё как цивилизованные люди? О чём я должен был предупредить?

— О том, что мы тут застрянем. Из-за этих, которые на Никиту в лесу напали. Сам спрятался, а мы — как знаешь?

— Ничего я не знал, — скорчил оскорблённую морду Феликс. — И про этих, которые в лесу — первый раз слышу и ни разу не видел. Просто ну не могло нам всё время везти, обязательно должна быть какая-то гадость. Вот я и выбрал оптимальную стратегию. Охранять вещи на вокзале, без которых нам будет сложно в дальнейшем…

— Ну-ну, — не поверила Катерина и упихнула кота в сумку, после чего застегнула молнию так, чтобы наружу торчала одна голова. А дальше злорадно поинтересовалась у Никиты: — Сколько там до электрички?

— Уже стоит.

— Тогда поторопимся.

«А покорми-и-и-ть… — раздался в ушах тоскливый голос Феликса: он опять воспользовался способом скрытно передавать звук прямо в ухо хозяйке. — Я ж с голоду помру, — заныл Чешир, — сколько там ехать…»

Катерина бросила на него ещё один злорадный взгляд, и Феликс оскорблённо замолк, всем своим видом показывая, что он им это издевательство ещё припомнит.

Вагон электрички заполнился быстро, рядом села семья с двумя девочками лет десяти. Дети сразу вцепились глазами в кота:

— Ой, какой хорошенький. Кис-кис-кис. А его можно погладит? — заговорили дети одновременно.

— Можно, — великодушно согласилась Катерина и достала Чешира из сумки, проигнорировав негодующий вид и гневный вопль в ушах. — Его зовут Феликс.

— Ой, а чего это он такой сердитый? Наверно кушать хочет. Мама. А можно мы его покормим?

— Если тётя разрешит.

— Да пожалуйста, только не печеньем.

— А у нас на бутерброде колбаска есть.

Следующие полчаса Феликс героически терпел, как его тискают. Гладят и кормят кусочками колбаски с ладони. И лишь когда вагон опустел — из конца в конец от города до города мало кто ездил — гневно высказал претензии. Получил в ответ: «Просил, чтобы накормили? Вот и накормили», — и на несколько минут от такого беспардонного к себе отношения потерял дар речи. Но продолжить ругаться не успел, вагон опять начал заполняться пригородными пассажирами, среди которых тоже попадались дети. Поэтому Чешир мгновенно испугано спрятался в сумку с головой, бросив напоследок паническое: «Нет меня. Ни для кого нет».

Не закончил Феликс дуться и когда они приехали, из принципа прикидываясь обычным животным. Но, когда все трое сели на лавочке в парке, и Катерина начала перечислять, что ей нужно для анализа состава чернил, а Никита вслух прикидывать, как бы найти для работы подходящую лабораторию и жильё, ибо они опять тогда застрянут не меньше чем на неделю, не выдержал и возмутился:

— А про меня забыли? Да я вам всё и так скажу, без всяких там пробирок… — и осёкся, таким смехом лучились глаза у парня и девушки. — Ладно-ладно, уели. Давайте вашу бумажку. Но перед этим — сливок.

— Тёплых, — поддела его Катерина, — помню.

Следующим вечером вокзал их встретил всё той же суетой, гудками и грохотом поездов, торопливыми объявлениями из репродуктора, запахами пыли, шпал и тысяч пассажиров. Будто и не прошло целых суток, а они вернулись во вчерашний день. Оказавшись внутри пассажирского терминала, Никита и Катерина посмотрели на длиннющие людские хвосты к кассам за билетами и синхронно вздохнули. Хорошо хоть им не нужен конкретный поезд, а подойдёт любой, идущий на запад. После чего Никита остался запоминать расписание, а Катерина пошла спрашивать «кто крайний».

Очередь ползла очень медленно, а утомила быстро. Кассирша регулярно куда-то отлучалась, усталые люди вяло переругивались, время от времени выясняя, кто и за кем занял. Некоторым, как Никите, повезло — если ждёшь вдвоём, можно ненадолго поменяться, сходить за водой или просто размять затекающие от долгого стояния ноги. Те, кто пришёл один, на глазах зверели. Наконец очередь довела до заветного окошка, и Никита уверенно назвал номер поезда, который отходил через полтора часа. Разве что на несколько секунд задумался над типом вагона, но потом решил всё же взять купейный: пусть там они окажутся заметнее, зато смогут отдохнуть перед вторым забегом на электричках, когда ночевать придётся, пережидая на вокзалах. Немолодая женщина в очках одарила парня снисходительным взглядом — мол, в самый последний момент успел, минут через пятнадцать продажа на этот маршрут уже закрывается — но говорить ничего не стала. Взяла паспорта… у Катерины невольно ёкнуло сердце: первая настоящая проверка её работы. Ломбарды, где, загримировавшись под наркомана, Никита сдавал добычу, можно не считать: там документ если и смотрели, то наспех глянуть фотографию да переписать адрес. Но кассирша без каких-либо вопросов равнодушно оформила билеты и буркнула: «Следующий».