Сороковник. Книга 3 (СИ) - Горбачева Вероника Вячеславовна - Страница 59

— Значит, всё в порядке, — с облегчением вздыхаю. — Погодите-ка! Они что, собираются учиться ездить верхом?

— Почему бы и нет? Вынужден заметить, дорогая, они прирождённые всадницы, не в пример… Думаю, они приятно удивят вас при встрече. Но довольно, я умолкаю, поскольку мои кузены поглядывают на нашу беседу весьма неодобрительно.

Обескуражено молчу.

А чего я, собственно, ожидала? Это на мою голову с первого шага в чуждый мир сразу посыпались все тридцать три несчастья, а девочек тут поджидает совсем другая жизнь. И дай-то боженька, думаю с неожиданным облегчением. Может, всё не так страшно? Будет им тут хорошо — и я как-нибудь приспособлюсь. Смогу. Вот только оклемаюсь немного.

Тени на мостовой перекрещиваются, бледнеют и отъезжают за спины, чтобы вынырнуть после очередного удаляющегося фонаря. Улицы намного веселее, чем при нас с Рориком. Несмотря на поздний час — а должно быть уже заполночь — в домах весело желтеют квадраты окон, кое-где зажжены цветные бумажные фонарики. Мирно воркуют под крышами голуби, редкие прохожие фланируют неторопливо, то поглядывая на звёздное небо, то переговариваясь со встречными, кто-то даже выгуливает собачек. Город оживает.

Оживляюсь и я, но несколько прозаичной причине. Как бы мне ни хотелось забыть о насущном — но лука седла всё ощутимее впивается в некую деликатную часть тела, недвусмысленно намекая, что пора бы и ноги размять. Ёрзаю, оглядываюсь — и мне кажется, что я узнаю эти места. Нет, с обережником мы бежали какими-то закоулками, а вот как раз по этой улочке Мага вёл нас с Аркадием к своему жилищу, а сзади ещё цокал когтями оборотень-зомби. Значит, осталось совсем немного. Потерплю.

Не слишком удобно сидеть на лошади… простите, на боевом коне практически боком — обзор ограничен, нельзя повернуться без риска упасть. Поэтому я только краем уха улавливаю, что мы в этой части города не единственные всадники.

— Сэр Майкл? За нами едет кто-то ещё?

— Ваша охрана. Дон Теймур, как вы понимаете, слов на ветер не бросает; одного похищения него достаточно. Со своей стороны, Иоанна, я также попросил бы вас отнестись к собственной безопасности более серьёзно. При всём вашем миролюбивом характере у вас удивительная способность попадать в неприятности.

Охрана?

Там, на бывшей "вражеской" территории эскорт казался явлением… ну, почти естественным, но не здесь же!

— Да ведь ночь на дворе, не будут же они охранять меня круглосуточно! Да и… кончилось уже всё, в самом-то деле, кому за мной охотиться?

Паладин вроде бы согласно кивает.

— Вот-вот. Именно это я классифицирую как необъяснимую женскую легкомысленность. Иоанна, они вам не помешают. Вы даже их видеть не будете, поверьте. Живите своей жизнью, занимайтесь обычными делами; единственное, что от вас требуется — подчиниться разумным требованиям хранителей, а они весьма редко будут выходить на прямой контакт с объектом, в данном случае — с вами. Просто предоставьте им делать свою работу.

— Но…

— Вы в ответе не только за себя, помните это.

Сердито бурчу себе под нос всё, что об этом думаю.

— Иоанна, — терпеливо ответствует сэр Майкл. — Позвольте мне кое-что напомнить. Вольно или невольно — не берусь судить — но вы дали согласие на замужество, пусть и временное, вы вошли в другую семью, с традициями и устоями несколько иными, к которым вы привыкли. Примите это как должное. Предоставьте обустройство и заботу о себе мужчинам, а у вас и без того будет, чем заняться. Не так ли, Мага?

Вместо того чтобы, по своему обыкновению, огрызнуться, его младший кузен сдержанно кивает.

— Вот-вот. Это ты хорошо сказал. Может, хоть тебя она послушает.

— Да ладно вам! — вклинивается в разговор Николас. — Девушка первый раз замужем, а вы требуете от неё сразу так вот завязать с самостоятельностью? Не будет этого! Сперва, дорогой братец, обеспечь ей отсутствие проблем, вот тогда она перестанет на них бросаться грудью. Да, я вот о чём тебя хотел спросить, Мага. Ты, часом, про своего личного огневика не забыл? А то он за тобой так и мотается, как привязанный; да он и есть привязанный, потому что ты его подпитываешь, хоть уже и думать о нём перестал.

— Где? — Мой суженый резко осаживает коня. — Тарик? Покажись сейчас же!

Перед ним замедленно, как на фотобумаге в проявителе, прорисовываются очертания бывшего мага. Вид у того невесёлый, голова опущена, и весь он — словно из штрихов и контуров, — должно быть, действительно, энергию в нём супружник мой поддерживал на автомате. От жалости у меня сжимается сердце. Даже сэр Майкл сокрушённо вздыхает.

— И ничего нельзя поделать? — спрашиваю у него тихо.

— Теоретически можно, на деле же редко кто связывает себя надолго с призраком. Он может подпитываться энергетически только от вызывающего, рано или поздно это становится обузой.

— Прости, Тарик, — говорит Мага стеснённо. — Ну, ты понимаешь… Не могу я больше тебя держать. Но, как и обещал, прослежу: когда твоя жена родит — я тебя вызову.

Он вертит на пальце небольшое колечко, простое, из тех, что однажды мне выделил как резервные.

— Братец, а подари его мне, — неожиданно просит Николас. — Тебе всё равно, а мне приятно. Ты мне сто лет ничего не дарил, а тут — смотри, какой классный призрак, да ещё и маг! Мне нужна практика общения с иными сущностями, надо же как-то возвращаться в прежнюю форму!

Тарик поднимает голову и в глазах его блещет надежда. Мага, как мне кажется, с облегчением пожав плечами, снимает кольцо и передаёт Николасу, тот, зажав в ладони, сосредоточенно что-то шепчет и затем надевает на мизинец. За это время колечко успевает обзавестись красным камушком.

— Ну, вот что, Тарик, — безо всякого паясничанья говорит Николас, — полезай пока сюда, — и щёлкает ногтём по камню. — Подыщу тебе что-нибудь более подходящее — переселю, а пока что и там разместишься. Давай-давай, для разговоров время позднее, все детали обсудим завтра. Обещаю.

С достоинством кивнув, призрачный маг истончается в струйку дыма, каковая и втягивается в небольшой рубин.

— И всё-таки, зачем он тебе? — любопытствует Мага, проследив за дымной струйкой. — Только мне-то не заливай; видел я в бою, насколько ты не в форме. Хочешь сделать джина?

— А что? Дельная мысль, надо попробовать. — Николас, подышав на кольцо, протирает камень о рукав. — Мне он, может, и сто лет без надобности, а вот завелись у меня недавно две весьма непоседливые ученицы, и я понятия не имею, с чего начать обучение. Так что, насчёт практических занятий не вру, честное слово!

— Да брось, — Мага смотрит недоверчиво. — У тебя ученицы? И что же, ты новеньким сразу джина подкинешь?

— Почему бы и нет? Я вот на досуге пробовал ихнего — как его — чу-чучундрика слепить, и ни шиша, надо сказать, у меня не получилось. А ведь всё за ними повторял! Так что — управятся они с огневиком, не сомневайся.

Мага судорожно тянет на себя поводья. Бедный конь, уже ошалевший от хозяйских выкрутасов, пятится.

— Ты! — сердито шипит мой суженый, превращаясь из цивилизованного некроманта в прежнего, дикого и некультурного. — Ты сам взял на себя наставничество? Опять ты влезаешь впереди меня? Опять?

Однако Николаса эти метаморфозы не пугают.

— Да, братец, на этот раз я тебя опередил. Не всё же тебе быть первым!

— Это в чём же я первый? — вскипает Мага. — Сколько помню — ты всегда…

Николас дружески подмигивает.

— В том, что ты — отец, Маркос, — только и отвечает. — Дважды отец! Тут ты нас с Майклом уел. И не пытайся спорить.

Подумав, Мага хмыкает и легонько трогает шпорой коня.

— Чего ждём? Так и будем стоять? — интересуется совершенно нормальным тоном. И, не дожидаясь ответа, трогает с места.

Вот бы и мне так уметь — утихомиривать его парой слов, не больше. Почему-то я на него действую совсем иначе.

Я смотрю ему вслед с лёгкой завистью. Вот человек, у которого все основные проблемы решены. Самое главное для него — дети — уже фактически при нём; мать их почти приучил, вроде бы как начинает поддаваться воспитанию; брат вернулся, под боком; себя и в своих собственных глазах, и в отцовских из-под плинтуса вытащил, наконец. И всё у него расписано чётко и ясно: что будет дальше, как ему жить, как воспитывать своих детей и приёмных… Я же чувствую, что у него программа действий готова на много лет вперёд, и похоже, что и в этих детишек, что появятся через девять месяцев, он готов вцепиться мёртвой хваткой. Такая уж у них, некромантов, семейная психология, как я теперь начинаю понимать: ребёнок от моей женщины — мой ребёнок, и точка! У него всё выверено, разложено по полочкам, спрогнозировано, остаётся только подгонять под этот прогноз окружающих…