Задание
(Повесть) - Дубровский Эдгар - Страница 12

Были в деревне трое ребят старше Кольки и Лешки, которые держались особняком. У них были какие-то свои секреты, и собирались они у речки, далеко от деревни.

Когда-то красноармейцы рыли там окопы, чтобы обороняться, но немцы прорвались в другом месте, и наши отошли, не использовав эти окопы. Ребята устроили в блиндаже свой штаб. Колька пытался за ними подсматривать, но они его отлупили и сказали, что если еще попробует шпионить, то ему будет хуже. А Колька, конечно, не шпионил, просто ему хотелось с ними играть. Главным у них был Женька.

С этим Женькой Лешка и попытался познакомиться. Догнал его на улице, дернул за рукав. Тот резко обернулся.

— Здравствуй! Меня Лешка зовут.

— Ну и что? — Женька смотрел недружелюбно.

— Ну… Я хотел узнать, может, у тебя есть чего-нибудь почитать.

Женька сплюнул и сказал с презрением:

— Нашел время! Читатель…

И ушел.

Пашка был здоровый парень, можно сказать, взрослый, и Лешка боялся с ним знакомиться. Ни отца, ни матери у Пашки не было, он жил с бабкой на самом краю деревни, и в доме у них жили три немецких солдата. Как к Пашке подступиться, Лешка не знал. Несколько раз он прошелся возле их дома, приглядываясь. Во дворе ходила большая лохматая собака с очень толстым пузом — наверно, скоро щенята родятся. И Лешка придумал. На всякий случай взял с собой рогатку и горсть камешков: может, на этой почве найдут общий язык.

Он увидел Пашку, который тащил из леса большую вязанку прутьев, и пошел за ним. Возле своего забора Пашка сбросил вязанку. Тут Лешка и подошел к нему.

— Здорово, — сказал он как можно независимей.

— Привет, — Пашка без всякого интереса поглядел на него.

— На растопку? — с бывалым видом Лешка кивнул на вязанку.

— Ты в дядю, что ли, из придурков?

— Ничего я не из придурков! — Лешка обиделся.

— Кто ж сырыми прутьями топит? Это забор плести, огород делать.

Пашка говорил спокойно и даже дружелюбно, и Лешка осмелел.

— А у тебя собака скоро ощенится? — спросил он.

— Думаю, послезавтра.

— Хотел вот щенка попросить. У нас собаки нет в доме.

— Если пять будет — один твой. Трех я обещал уже.

— Пузо у нее вон какое! — обрадовался Лешка. — Может, и больше будет.

— По пузу судить трудно.

Тут Лешка увидел синицу, прыгающую по веткам яблони за забором. Вот прекрасный случай поразить нового знакомого! Лешка быстро вынул рогатку, заложил камень и выстрелил. Камень сбил сухой листик, а синица улетела. Пашка с маху дал Лешке подзатыльник.

— Чего она тебе — помешала?

Лешка рассердился.

— А сам ты сколько их майору перетаскал?!

Пашка сильно толкнул Лешку в грудь, тот еле устоял.

— Пошел отсюда… — процедил Пашка.

Лешка попятился и натолкнулся на двух немцев, подходивших к калитке. Они засмеялись, глядя на него, и один стал что-то говорить Лешке. А Пашка, не взглянув на немцев, ушел во двор.

— Ауфвидерзеен, — неожиданно для себя сказал Лешка, пятясь от солдат. Те загоготали.

Да, с ребятами контакты не налаживались. А Сергуня торопил Лешку. Он посоветовал разыскать их блиндаж и познакомиться с ними там.

И вот Лешка как бы невзначай расспросил Кольку, где находятся окопы, тайком от всех рано утром выбрался огородами из деревни, вышел на берег реки и пошел вдоль нее.

Он не сразу нашел это место, оно оказалось километрах в трех от деревни. Сначала попались маленький окопчик, яма с заросшими травой краями. Потом довольно длинный извилистый окоп, потом еще несколько маленьких. Цепь окопов тянулась вдоль реки, а блиндажа все не было. Наверно, он где-нибудь в глубине, не на самой передней линии. За окопами над лугом торчал бугор, поросший кустами. Лешка решил забраться на него и оглядеться. Сверху он сразу увидел вход в блиндаж и стал спускаться по крутизне. Склон был песчаный, грунт оползал под ногами… Вдруг подошвы скребнули по чему-то твердому. Под слоем песка обнажились зеленые доски. Лешка повозился немного и приподнял сбитую из досок крышку, видимо от какого-то немецкого ящика. Крышка прикрывала довольно глубокую яму, в которой были уложены длинные свертки из мешковины. Лешка потрогал верхний и испуганно отдернул руку. Он поспешно огляделся — вокруг не было ни души. Первой мыслью было скорей засыпать крышку песком и бежать отсюда. Но кого бояться? Вряд ли это немцы спрятали здесь оружие. Конечно, это Женька и ребята! А может, и они об этой яме не знают, тогда Лешка нашел первым и может распоряжаться как хочет. Правда, им с Сергуней оружие пока не требуется. Но если потребуется, где они его возьмут — только здесь.

И Лешка принялся исследовать тайник.

Сверху лежал немецкий автомат, магазин был полон патронов. Потом два немецких карабина и наша трехлинейка. В отдельном свертке были гранаты: две наши «лимонки», одна РПГ-42 и четыре немецкие — с длинными ручками. На самом дне в мешке были патроны: и россыпью, и в обоймах, и в длинном цинковом ящике, вскрытом и наполовину опорожненном. Патроны были в основном немецкие, для автомата, но и пистолетные попадались, и наши — винтовочные. Совсем в глубине, сбоку, лежал небольшой сверток. Там оказались два пистолета: ТТ и «вальтер». Любимый Лешкин «вальтер»! Он осмотрел его, вынул полную обойму, отвел затвор. Тот заскрежетал. Не смазан, а может, и в песке. Этого Лешка стерпеть не мог. Он заметил, что один карабин был густо смазан. Пустой винтовочной обоймой он наскреб с него смазки, сунул «вальтер» в карман, в тайнике все привел в порядок и закрыл его крышкой. Потом еще раз осмотрелся — кругом было пусто и тихо — и спустился дальше к блиндажу.

Это было довольно тесное помещение с бревенчатыми стенами и потолком. Но здесь был стол и вдоль стен скамейки. Двери не было, просто дыра, но в нее проходило достаточно света.

Лешка сел за стол, достал «вальтер» и принялся его разбирать. Он оторвал кусочек от подкладки пиджака и вытер им дочиста все детали пистолета. Потом стал их смазывать.

И тут, совсем близко, он услышал голоса. Ему послышалось что-то немецкое… Бежать? Поздно. Немцы увидят его с разобранным пистолетом — и это все. Конец. Сергуню сразу арестуют… Значит, защищаться! Сюда, сбоку от двери, и стрелять внезапно. В бок первому, потом выскочить и во второго! Пока он думал, руки автоматически точно собирали пистолет. Почему-то он вдруг представил, как в дверь входит Краузе, толстенький, удивляющийся…

У входа осыпалась земля, и в блиндаж вошел Женька. Он замер, глядя на Лешку без всякого выражения. Лешка положил пистолет и вытер лоб. В блиндаж протискивались остальные, Женька посторонился. Он молчал и не спускал с Лешки глаз. Вошли двое, Семка и Виталий. Они и по деревне всегда ходили вместе. Все трое молчали и смотрели на пистолет. Женька подошел к столу.

— Это твой?

Лешка пожал плечами.

— Я спрашиваю, это твой?

— Нет.

— А зачем взял?

— Обожди, — сказал Виталий. — А как он нашел?

— Кто показал-то? — спросил Семка.

— Я случайно нашел, — сказал Лешка. — Спускался и ногой зацепил.

— Спускался… — Скулы у Женьки побелели. — Кто подослал?

— Да никто. Гулял просто.

— Ну и догулялся. Отсюда не выйдешь, пока не скажешь.

— Подумаешь, какой страшный! — Лешка обозлился. — Очень я тебя испугался!

— Да что с ним разговаривать! — сказал Семка. — Пистолет сломал, нашпионил…

— Кто сломал, кто?! — Лешка вскочил. Потом сел, закрыл глаза, а голову запрокинул и стал на ощупь разбирать пистолет. Озадаченные ребята следили за его руками. Он разобрал «вальтер», потом собрал его, вогнал обойму и только тогда открыл глаза.

Но Женька стал еще подозрительней.

— Где это ты так наловчился? — спросил он.

— Где надо, — сказал Лешка и прикусил язык.

Ох, как хотелось сказать им, что он советский разведчик, что его специально привезли на самолете, что он знает про школу и Краузе такое! А Сергуня — это…

Женька сел, подвинул к себе пистолет и сказал Семке:

— Иди на пост. Как бы он не привел кого с собой.