Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Манило Лина - Корсар (СИ) Корсар (СИ)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Корсар (СИ) - Манило Лина - Страница 21


21
Изменить размер шрифта:

— Ух ты, — вырывается, когда Роджер приоткрывает невысокую арочную дверь в самом углу, и я делаю шаг в маленькую комнату, где стоит круглый стол на странной ножке причудливой витиеватой формы. Кажется, что это нога исполинского чудовища, увитая плющом и покрытая толстым слоем мха.

— Нравится? — спрашивает Роджер и обводит помещение рукой, а я вздрагиваю, вся во власти необычных эмоций и странного вдохновения.

— Не то слово…

В комнате полумрак, но газовые горелки в форме старинных уличных фонарей, искусственным светом разукрашивают комнату в тёплые оттенки охры. Замечаю на стене картины с самыми фантастическими сюжетами: косматый леший, нимфы и прекрасные девы, ожившие деревья и златогривые кони… В углу стоит сундук, под тяжёлой крышкой которого кто-то, возможно, некогда хранил дорогие сердцу вещи.

— Отличное место, — кивает и опирается плечом на дверной косяк, следя за моими перемещениями по залу. А мне хочется рассмотреть каждую деталь, каждый штрих интерьера, где живёт ожившая сказка. — Там есть и общие залы, но мне подумалось, что ты захочешь увидеть это.

Снова широким жестом обводит помещение, а я смеюсь.

— Мне иногда кажется, что ты видишь меня насквозь, — замечаю, а Роджер хмурится и шею потирает.

— Глаз-алмаз, тут уж ничего не поделаешь, — усмехается, а у меня вырывается нервный смешок. — Посидишь пока здесь? Схожу, заказ оформлю и кое с кем поговорю. Я не долго.

Киваю, и Роджер скрывается за дверью, а я остаюсь совершенно одна в окружении переливающихся чёрным теней и отсветов огня на стенах. Касаюсь рукой тёплой деревянной обшивки одной из стен, и это кажется таким умиротворяющим, что хочется остаться здесь навсегда. Лишь бы эту, текущую по венам, энергию не расплескать, гармонию, так внезапно обретённую, не разрушить.

Дверь тихо открывается, но я не поворачиваюсь, потому что и так знаю, кто пришёл. Так странно чувствовать другого человека, безошибочно угадывая его присутствие рядом.

— Скоро еду принесут, — произносит, оказавшись совсем рядом, а мне зажмуриться хочется, потому что внутри эмоции и ощущения сплетаются в тугой узел, и от этого слегка не по себе.

Он молчит, а я задерживаю дыхание, когда он рукой касается моих волос.

— Ева-а… — протягивает, а в голосе то ли боль, то ли мольба, сразу и не разобрать. — У тебя есть последняя возможность прямо сейчас развернуться и уйти. Я отвезу тебя домой, подожду твоего брата, чтобы одна не оставалась, и уеду. Больше ты меня не увидишь, обещаю. Подумай хорошенько, минут пять у тебя есть, потому что второго шанса на побег я тебе не дам.

Медленным каким-то тягучим движениями собирает мои волосы в пригоршню и перекидывает через плечо, а мурашки табунами принимаются скакать вдоль позвоночника. Снова вздрагиваю, когда ближе подходит, касаясь моего тела своим, а я шелохнуться боюсь, потому что всё это впервые… и забота, и медленная мука, когда изнутри горишь жидким пламенем. И расплескать страшно и не выплеснуть невозможно.

Тем временем Роджер проводит пальцами по обнажённому участку шеи, совсем легко, невесомо, а после касается губами. Он точно знает, что делает, потому что от каждого прикосновения внутри разливается приятное тепло, стекает вниз живота, сжимая изнутри так сильно, что колени дрожат. Мамочки, что вообще происходит?! Нет, я слышала, что так бывает, книги читала, подруг слушала внимательно, но ни разу даже мысли допустить не могла, что сама такое почувствую.

— Одна минута прошла, — шепчет на ухо и проводит языком вдоль шеи, где под кожей пульсирует синяя жилка.

Он говорит о каких-то минутах, а у меня в глазах темнеет и мысли плывут. Опираюсь руками на стену, чтобы не упасть, настолько ослабели ноги, а Роджер обнимает меня за талию, крепче к себе прижимая. Вторую руку ставит рядом с моей, а сильное тело настолько близко, что дышать трудно. Даже сквозь одежду ощущаю, исходящее от большого тела, тепло, каждой порой впитываю его, себе забираю. Ладонь, лежащая на моём животе, широкая и тяжёлая, поглаживает кожу сквозь ткань, не стремясь задрать футболку или влезть в трусы. Просто гладит, медленно… мучительно медленно.

А я и сама не знаю, хочу ли большего, готова ли пройти этот путь до конца, не испугавшись, но точно понимаю лишь одно: если сейчас отпустит, словно в ледяной воде окажусь.

Чуть выгибаюсь в спине, когда снова губами касается, чуть прикусывая кожу, и этот сладкий контраст между лёгкой болью и сокрушающей нежностью дарит какие-то уже совсем запредельные ощущения.

— Вторая минута прошла. Ты меня слышишь?

Киваю, а он тяжело вздыхает, словно ему больно. Я хочу сказать, что никуда не денусь, пусть хоть сто минут на раздумья даёт, но слова застревают в горле, и лишь воздух из лёгких стремительно исчезает. В ушах стучит кровь, льётся по венам обжигающей рекой, а ноги становятся ватными, совсем не слушаются и в любой момент норовят подкоситься. Ещё немного и упаду, провалюсь в тёмный колодец неизведанного. Ну и пусть, главное, чтобы Роджер не выпускал. Почему-то именно это кажется самым важным.

— Три минуты, Ева... Убегай, золотая девочка.

Ага, сейчас.

Роджер издаёт сдавленных хрип, когда отрываю руки от стены и назад запрокидываю, за шею его обнимаю. Зарываюсь пальцами в волосы на затылке, ерошу их, а Роджер в объятиях сжимает до боли и целует уже напористее, до красных следов и меток на коже. Мир вокруг плывёт, растекаясь мутным киселём, а мне настолько в этот момент хорошо, что не выдерживаю и поворачиваюсь к нему лицом.

Он так близко, такой большой и сильный, с красивой улыбкой… В следующий момент делаю то, чего совершенно от себя не ожидала: становлюсь на носочки и целую его в губы, почти невинно. Просто касаюсь своими — чистый всплеск эмоций, неконтролируемый и первобытный.

— Зачем ты это сделала? — Вглядывается в моё лицо, а губы сжаты в тонкую линию. — Всё ведь можно было прекратить.

— Я не знаю, — говорю и снова приподнимаюсь на носочки, а Роджер резко прижимает к себе, рукой затылок фиксирует и впивается в мои губы поцелуем.

Когда мягкие губы касаются моих, обрушиваются сверху, поглощая весь мир, разрушая все выстроенные стены вокруг меня и между нами до основания, а язык врывается в мой рот, совершенно забываю, кто я и где, а самое главное, никакая борода уже не волнует. Вся вселенная сужается до микроскопических размеров, становясь яркой точкой на краю сознания.

Сказать, что у меня огромный опыт в этом вопросе — соврать, потому что целовалась в этой жизни с одним единственным мальчиком, с которым и переспала по глупости. Совершенно дурацкая история, о которой совсем не хочется вспоминать. Поцелуи в тот вечер были робкими, секс — неуклюжим, а сожалений на утро столько, что хоть в вагоны загружай. Тем более, даже не могла никогда представить, каково это — целоваться с мужчиной, у которого на лице есть растительность.

Мне всё в этот день кажется необычным, нереальным, но правильным. Крепче обнимаю за шею, прижимаюсь всем телом, а Роджер гладит мою спину, посылая через тонкую ткань разряды электричества, пронзающие всё естество насквозь. Никогда ещё не чувствовала себя такой наполненной, сильной и слабой одновременно. Будто, выпусти он меня из своих объятий, рассыплюсь на сотни атомов и воедино уже собраться не сумею.

Поцелуй Роджера глубокий и жадный, властный и стремительный. Им он заявляет права на меня, клеймит, а мне ничего не остаётся, как подчиниться, потому что в этот момент всё окончательно решаю для себя. Мне неинтересно, что будет дальше, неважно, чем всё закончится, я просто хочу быть счастливой.

Вдруг раздаётся какой-то слабый стук и скрип. Роджер отрывается от моих губ, оборачивается на звук и тяжело вздыхает. Смотрю через его плечо и замечаю стоящего в дверях официанта с большим подносом в руках.

— Чего тебе? — Роджер кладёт подбородок мне на макушку, не выпуская из объятий, а его широкая грудь вздымается в такт дыханию, тяжёлому и прерывистому.

— Ваш заказ, пожалуйста, — произносит официант мягким голосом, отводя взгляд.