Узоры на коже (СИ) - Манило Лина - Страница 50

— Ого, — выдыхает, и смеётся, поглаживая мою спину. — Надо почаще тебя ревновать.

— Твоя ревность меня только что чуть в могилу не свела.

— В могилу не надо, живой ты куда прекраснее. Да и вообще… Как жить-то, если тебя не будет?

— Как раньше жила, так и будешь.

— Так уже не выйдет…

— Я люблю тебя, Поля. Просто запомни и только попробуй забыть.

​​​​​​

31. Полина

Мы выходим из кабинета, а я даже примерно представить себе не могу, сколько времени провели здесь. Но сейчас мне так хорошо, и мы с Брэйном будто два подростка — тискаемся, смеёмся, целуемся. И совсем не волнует, что моя жизнь порвана на цветные лоскуты, потому что такой силой переполнена, какой никогда не ощущала. Квартиру можно снять, работу новую найти, всё можно исправить, но впервые я сама себе хозяйка и это очень необычное, новое чувство, что аж голова кружится.

— Поедем кататься? — спрашивает Брэйн, играя с моими короткими волосами на затылке. Даже страшно представить, какой бардак у меня на голове сейчас. Ну и пусть. — Чего в духоте сидеть?

— А Ася? — вспоминаю об оставленной в баре подруге. — Ещё вляпается в какую неприятность, сам знаешь, на что Анастасия Петровна может быть способна.

И точно кто-то мысли мои услышал: появляется Ася собственной персоной. А рядом какой-то мужик! Высокий, статный такой, лет сорока, со светлой бородой… Они не видят нас, потому что Ася стоит, вжавшись спиной в стену, а её новый знакомый упирается рукой рядом с её головой и что-то вещает на ухо. Он симпатичный, и Ася явно такого же мнения, если судить по блуждающей на губах улыбке и лихорадочному румянцу на щеках.

— Ты его знаешь? — тихо спрашиваю, а Брэйн присвистывает.

— Это Викинг. — Паша явно ошарашен. — Хозяин "Бразерса".

Тем временем этот самый Викинг — похож, кстати, — убирает волосы с лица Аси, задерживаясь пальцами на коже чуть дольше необходимого. Мне так странно видеть её с кем-то, кроме Саши, что кажется, будто сон вижу.

— Скажи мне только: он нормальный мужик? — Мне важно знать, что этот Викинг за птица такая. Вдруг извращенец какой-то.

— Ну… Я с ним лямуры не крутил, конечно, — хмыкает Брэйн, — но и не видел, чтобы другие крутили. Он у нас одинокий волк.

— Сейчас он таковым точно не кажется, — глупо хихикаю, потому что не привыкла ни за кем подглядывать, и от этого неловко делается, будто не в своё дело лезу и в любой момент по шее получить могу. — Как бы нам незаметно проскочить? Не хочу, чтобы они видели нас.

— Поздно, детка, — смеётся Брэйн.

— О, — восклицает Ася, когда замечает нас, — ребята. А меня тут на экскурсию пригласили…

Она делает неопределённый жест в сторону, отступившего на шаг, спутника, а лицо её ещё сильнее краснеет. Делать нечего, подходим ближе, а Викинг улыбается и обнимается с Брэйном.

— Очень рад видеть вас здесь, — кивает мне Викинг, а я замечаю, какого необычного цвета его глаза: серые, будто тучи перед грозой.

Протягиваю ему руку, он пожимает её, что чуть кости не ломает, и прямо в душу мне смотрит. Волевой мужик — наверное, именно такой Асе и нужен.

— Экскурсия, значит? — спрашиваю, пока мужчины отошли в сторону и увлечены беседой о только им понятной ерунде.

— Ну, а почему бы и нет? — Ася фыркает, а потом тихо смеётся. — Я танцевала, а он подошёл… В общем, ничего не знаю, что-то произошло.

— Ясно, — киваю, а Ася шикает на меня. Вижу: она растеряна, но в глазах странное выражение застыло. Думаю, она и правда решила кардинально изменить свою жизнь, и это радует меня.

Краем глаза слежу за Викингом и понимаю, что он мне нравится: от него веет энергией спокойствия, уверенности в себе. С таким мужчиной Ася будет как за каменной стеной, и уж точно будет избавлена от истерик и припадков. Хотя, конечно, в его возрасте он вполне вероятно имеет шлейф богатого прошлого, но это, в сущности, совсем не мои проблемы — со своей бы жизнью разобраться.

Когда мы прощаемся с Викингом, а Ася остаётся с ним, идём в зал. Молчу, обдумывая увиденное.

— Поля, он правда хороший мужик. Да и люди взрослые, разберутся, — говорит Брэйн, лучше других понимая моё состояние.

— Это хорошо, что хороший. Или плохо, потому что у Аси всё так непросто сейчас… Саша её. Он же истерить будет, психовать, развод не даст. Ты его плохо знаешь.

Брэйн останавливается, фиксирует пальцами мой подбородок и поднимает его.

— Поля, выбрось всё из головы. Уверен, что Ася умеет сама думать, с кем ей быть. А ты расслабься и просто отдохни, пусть сама разбирается. Хорошо?

— Постараюсь.

— Ты и так из-за неё уже выгребла три ведра помоев. — Целует меня в макушку, и я ныряю в спасительное тепло его объятий. С ним рядом так хорошо, и нет тревог, когда к груди прижимает и по спине медленно гладит.

— Слушай, раз Ася пристроена в надёжные руки, то нет причин оставаться здесь, — говорит, когда входим в шумный зал. Кажется, народу стало ещё больше. — Поехали?

— Хорошо, сумку только заберу и поедем.

Брэйн кивает, и мы идём к столику. Но по мере приближения чувствую, как что-то внутри хрустит и ломается на части. Нет, это просто невероятно. Какой-то дурной сон, не иначе.

— Мать твою, я убью Роджера, — шипит Брэйн. — Что он творит?

— Паша, знаешь… Если этим вечером в баре прольётся кровь, ты не удивляйся.

— Поля, дыши глубже, — просит Брэйн. — Помни, о чём недавно говорили.

Это уже даже не ревность. Это водевиль затянувшийся.

— О, вернулись. — Роджер поднимается на ноги и делает шаг в нашу сторону. Потом понижает голос, чтобы его могли слышать только мы, хотя в таком шуме можно не стараться: — Где вы ходите, когда тут такие дела творятся?!

Брэйн кидает на меня быстрый взгляд, а уголки припухших губ подрагивают.

— Ася с Викингом ушла, — ухмыляется Роджер, поглаживая бороду. — Брэйн, представляешь: наш нордический друг до кого-то снизошёл!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Родж, зубы мне не заговаривай! — Брэйн указывает подбородком в сторону столика. — Она тут, что делает?

Кидаю взгляд на Машу, которая болтает тонкой трубочкой в высоком бокале с ярко-зелёным коктейлем. Она смотрит по сторонам и кажется вполне спокойной. Чего не сказать обо мне. Вцепиться бы ей в косичку, да объяснить популярно, куда ей необходимо сходить и откуда не высовываться. Рука Брэйна на моей талии успокаивает, но в последние дни столько всего накопилось, что, кажется, лопну, если не выпущу пар. Но драться?

— Когда Ася ушла с Викингом, припёрлась эта Маша, сказала, что все её одокурсники напились, разъехались, пошли трахаться и ещё к каким-то чертям провалились, потому она посидит здесь.

Роджер раздражён, даже глаз немного дёргается, зато Маша спокойна как слон.

— Вот холера. — Брэйн сжимает пальцами переносицу. — Это всё тётя Зина виновата.

— Твоя инициативная соседка отжигает, — усмехается Роджер. — Что с Марусей этой делать? Уже предлагал домой подвезти, но она…

— …панически боится мотоциклов, — заканчивает Брэйн.

— Так, надоело. — Решаюсь и направляюсь к столику.

Плюхаюсь на стул рядом с Машей и улыбаюсь во все тридцать два, а Маша вздрагивает, а на щеках расцветают алые пятна румянца.

— Здрасьти, — выдавливает и сжимает дрожащими пальцами стакан с коктейлем.

— Привет, — киваю и наклоняюсь к ней близко-близко. В нос ударяет аромат жасмина. — Я вот чего сказать хотела. Не знаю, кто ты такая, но если не хочешь, чтобы я твой скальп у себя на стенке повесила в красивой рамочке, а из зубов ожерелье сделала, то постарайся на глаза мне не попадаться. Договорились?

Веду себя как загаражная гопница, людям угрожаю, но уж очень эта Маша раздражает. Какая-то она мутная, хоть и овечкой прикидывается. Вон, кофточка с воротом до подбородка, юбка ниже колен, а в глазах мелькает хищный огонёк, который быстро гаснет, но меня не проведёшь. Я всё видела.