Узоры на коже (СИ) - Манило Лина - Страница 29

Замечаю расставленные в чётком порядке наполненные до краёв салатницы, блюдо с печёным картофелем с горкой ароматного мясного рагу в центре. Не могу сопротивляться, и рот помимо воли наполняется слюной. Пожрать бы, особенно, когда сводящие с ума ароматы будоражат обоняние.

— Мне так много о вас рассказывали, — не унимается девушка и бросает на меня робкий взгляд. — Вы же Павел, правильно?

— Правильно, он самый, — подтверждаю и ввинчиваю штопор в пробку. — И что же вам такого обо мне рассказывали?

На самом деле мне плевать, но вроде как воспитанный же, почти культурный.

— Что вы художник, а ещё наколки делаете.

От этого мерзкого слова темнеет в глазах. Надо же, наколки… Когда люди уже перестанут путать элементарные вещи?

— Ну, допустим, наколки в тюрьме делают, или в армии. Я всё-таки больше по художественной татуировке специализируюсь.

Маша вскидывает на меня взгляд испуганных глаз цвета опавшей листвы и лихорадочно барабанит пальцами по столу.

— Ой, извините, пожалуйста, я такая глупая.

Она вскидывает ладони, словно что-то хочет отдать мне, потом замирает и закрывает глаза руками. Рыдать, что ли, решила? Пробка с громким хлопком вылетает на свободу из тесного плена узкого горлышка, и я пододвигаю к себе ближе Машин бокал и наполняю его светло-янтарной жидкостью. Узнаю тётю Зину: у неё в хозяйстве водится только белое вино, а я терпеть не могу эту кислятину. Правда, мне совсем не хочется пить. Странное дело, давно со мной не случалось настолько жёсткой хандры, когда даже алкоголь в глотку не лезет. А ещё не дают покоя мысли о Полине. Проклинаю себя, что так и не спросил у неё номер телефона. Просто не думал, что мы расстанемся так холодно, ведь планировал, что вечером ещё встретимся, когда её отвратительные тату перебивать буду. Но что-то произошло в том чёртовом туалете, что будто стену между нами возжвигло. И я растерялся, впервые в жизни не знал, что делать. И уехал молча, как распоследний идиот.

Мысль снова поехать к ней домой скребётся в черепе, но останавливаю себя: она хотела отдохнуть, не буду мешать. Мне и самому не лишним будет привести мысли и чувства в порядок, а то сам себя не узнаю. Завтра наведаюсь с самого утра, а сегодня поеду в студию, посмотрю, как там дела.

— Вы очень молчаливый, — замечает Маша, о которой снова успел забыть. — Это профессиональное?

Гляди ты, а она не бросает своих попыток завести содержательную беседу.

— Не обращайте внимания, просто немного устал. Да и голоден.

Она всхлипывает, словно я её ударил и отводит глаза. Странная какая-то, дёрганая. Что-то с этой Машей не так, покрышкой своего мотоцикла клянусь. Неуютно как-то с ней рядом, хотя почему это вообще беспокоит меня? Молодая девчонка, дурёха ещё, нервничает наедине с посторонним мужчиной. Может, боится меня? А я тут напридумал себе ерунды всякой.

Чтобы сгладить неловкость, улыбаюсь ей и спрашиваю:

— А вы чем занимаетесь? Учитесь, работаете?

На самом деле мне это не слишком-то и интересно, но и сидеть дальше в тишине не хочется. Или на вопросы её дурацкие отвечать. Пусть лучше о себе расскажет, обычно людям больше нравится трепаться о своей персоне, вот пусть и поговорит.

— Я? Я учусь на втором курсе экономического, хочу в банке работать, с детства об этом мечтаю.

Господи помилуй, какие скучные у некоторых мечты бывают. Неужели и правда можно о таком грезить?

— Желаю, чтобы все мечты становились реальностью, — произношу нелепый тост и салютую бокалом, наполненным водой. Маша робко улыбается и поддерживает шутливый жест. Секунда и она выпивает добрую половину хмельного напитка. — Эй, это всё-таки не вишнёвый сок, аккуратнее.

Девушка улыбается гораздо смелее и передёргивает плечами, обтянутыми тёмно-серой трикотажной кофточкой с глухим воротом. Маша и вся какая-то серая, неприметная, и если бы не покрасневшие щёки, она могла бы с лёгкостью слиться со стенами, выкрашенными сливочного оттенка краской. Серая мышь, да и только.

— А чем увлекаетесь в свободное от учёбы время? — задаю ещё один никому не нужный вопрос, но Маша, похоже, в восторге от того, что её жизнью кто-то интересуется. — Хобби, может быть, какое-то?

— На самом деле очень люблю читать, — произносит с оттенком гордости в голосе. — Конечно, только классику, современную литературу на дух не переношу. А вы? Любите читать?

— К сожалению, совершенно не остаётся на это времени, — признаюсь, заметив, как грусть и даже лёгкое разочарование мелькают в глазах. Если у неё есть внутренний счётчик, по которому она определяет мои достоинства, то сейчас, уверен, я рухнул на несколько сот пунктов вниз. — Но против современной литературы ничего не имею против.

Похоже, я сейчас вырыл себе глубокую могилу попутно забив в крышку своего гроба последний гвоздь, но Маша если и разочаровалась полностью в моей персоне, вида старается не подавать. Только сидит, вцепившись пальцами в ножку бокала и пялится в окно.

Где эта тётя Зина, когда она так нужна?

Поднимаюсь со стула, извиняюсь перед Машей и иду искать соседку. Та стоит в коридоре и треплется по телефону, словно ей совершенно некуда спешить. Подхожу, нажимаю на рычаг аппарата, прерывая звонок и несколько мгновений выслушиваю недовольное ворчание.



— Сколько можно здесь торчать? — спрашиваю, сложив руки на груди и перекатываясь с пяток на носки. Тётя Зина хорошо меня знает и отлично понимает, что я уже окончательно потерял терпение. — Машенькая ваша, прекрасная девочка, уже заскучала.

— Ну так и развлёк бы её, — произносит с укоризной, от чего мне должно быть, по всей видимости, стыдно. Ничерта подобного. — Ты же хороший, воспитанный мальчик. Сложно, что ли?

— Она маленькая, что ли, чтобы её развлекать? — удивляюсь, а тётя Зина возмущённо фыркает и уверенным шагом направляется к кухне.

— Паша, — произносит шипящим шёпотом, опасливо поглядывая на дверь кухни, за которой скучает её гостья, — Машенька из о-очень обеспеченной семьи. У её отца денег — куры не клюют, и он готов ради своей дочери на всё. Присмотрись, дорогой, с лица воду не пить, зато будешь жить, как у Бога за пазухой.

— Вы в своём уме? На хрена мне бабки её папаши?

— Деньги никогда лишними не будут!

— Но не в моём случае. И вообще, вы меня что, удачно женить решили? Богатую невесту впихнуть захотели?

— Не заводись, — шипит, сводя светлые, почти прозрачные брови к переносице. — Не нравится и ладно, заставлять не буду. Но девочка хорошая, учти это. Не избалована папиным состоянием, скромная, учится на бюджете, готовит прекрасно. И изменять никогда не станет, поверь мне.

Все эти доводы должны меня убедить, но становится лишь противнее. И почему сейчас чувствую себя, словно кусок парной говядины, который выставлен на продажу? Мерзость какая-то.

— Знаете, я очень рад, что вы обо мне так заботитесь и решили осчастливить вот такой вот прекрасной по всем позициям невестой, но у меня уже есть девушка и большего мне не надо.

На миг тётя Зина замирает, словно пытается усвоить полученную информацию, обработать и систематизировать, но через несколько мгновений улыбается и даже в ладоши хлопает:

— Так что же ты молчал?! Это же прекрасно! Приводи её знакомиться ко мне, обязательно приводи.

Ну вот, на лице тёти Зины настолько сильный восторг, а глаза прямо-таки лучатся от восторга, что не могу на неё злиться. Наверное, я тряпка, но уж какой есть. Соседка улыбается мне и идёт в кухню, а я следую за ней. Аппетит пропал полностью, а видеть унылое и испуганное лицо Машеньки хочется и того меньше. Я хочу увидеть Полину и узнать, что произошло? Поехать к ней, что ли? Или всё-таки дать отдухнуть. Завтра поеду, точно. Прямо с утра и примчусь, сегодня, так уж и быть, пусть с родителями общается.

Чёрт, я так сильно хочу её увидеть, что сжимаю вилку в руках почти до хруста, до побелевших костяшек. На душе становится так гадко и тоскливо, словно лимонов наелся.

Вечер плавно подходит к концу, я даже расслабился немного, хотя стоило это огромных трудов. Но тётя Зина старалась, хоть идея привести невесту на смотрины точно была не самой удачной, но уже не злюсь. Первый раз, что ли, приходится отбиваться от последствий её странных поступков? Тем более, надеюсь, она уяснила, что мне это нах не упало и, значит, такое «слепое свидание» будет первым и последним.