По воле северных богов (СИ) - Стрельникова Александра - Страница 57

— А ты, малышка? Тебе не было уж очень больно? Под конец я почти не мог сдерживать себя.

— Нет, — улыбаясь, ответила она. — Все было совсем не так страшно, как мне представлялось. Скорее чудно. Мне вдруг стало казаться, что я вот-вот взорвусь, лопну, не знаю… Но тут ты перестал, и… И все кончилось. Что это значит?

— Это значит, что торопливость нужна только при ловле блох, — недовольно проворчал Гай. — Но у нас ведь еще все впереди, не так ли, жена моя?

— Как пожелаете, муж мой, — проворковала Куини и почувствовала, как внутри нее вновь растет и наливается его мощное орудие.

Девушка удивленно взглянула мужу в лицо и увидела в глубине карих глаз золотые искры страсти, уже знакомые ей. Отвечая на ее немой вопрос, Гай кивнул.

— Да, я снова желаю тебя, сладкая. И на этот раз буду терпелив…

Он заставил Куини сесть на себе и начал медленно двигать ее, неспешно обучая ритмам любви. Его жадным взорам теперь открылось все великолепие ее юного разгоряченного лица, совершенство ритмично вздрагивающей в такт движениям округлой груди. Он приподнял голову, заворожено наблюдая, как в месте соединения их тел его русые волосы переплетаются с темными, украшавшими венерин бугорок Куини. Как вдруг она ахнула, глаза Гая метнулись к искаженному страстью лицу жены, и в тот же момент он почувствовал, как по ее влажному от пота телу прошла волна дрожи, начинаясь в глубине лона и разливаясь дальше, подобно землетрясению.

Молодой человек, сцепив зубы, дождался последнего, самого сладкого, спазма и, обхватив ладонями ее ягодицы, задвигался сам, в несколько толчков достигнув оглушающей кульминации. Он застонал, выгибаясь, приподнимая над постелью свои бедра и легкую ношу тела своей наездницы. А потом упал на смятые простыни, с нежностью чувствуя, как Куини тоже обмякла на нем и с протяжным удовлетворенным вздохом улеглась поверх его большого тела, прижавшись ухом к его неистово колотящемуся сердцу, а пальчиками перебирая золотистую поросль на широкой мужской груди.

— Вот теперь ты стала женщиной, маленькая моя, — сбивчиво, все еще не выровняв дыхание, проговорил он. — Ты познала страсть, Куини, и я счастлив, что именно мне довелось разбудить ее в тебе.

— Несмотря ни на что… — тихонько откликнулась она.

И вспомнив немыслимые перипетии сегодняшнего дня и все предыдущие события, Гай со смехом согласился:

— Да. Несмотря ни на что.

Он подтянул ее к своим губам и нежно поцеловал.

— Нам, наверное, уже нужно идти к гостям.

Куини ахнув села.

— Я даже не распорядилась насчет обеда!

— Сегодня это не твое дело, медок, и все знают это.

— О боже, Гай. Они, наверно, сейчас сидят там и обсуждают то, что мы делаем здесь…

— О да! С великой завистью. По крайней мере, я готов завидовать сам себе, когда гляжу на тебя, малышка.

Руки Гая по-хозяйски легли на нежные полукружия ее груди, перекатывая их в ласке.

— Ох, нет! Надо вставать. Иначе мы не выберемся отсюда никогда. Или нам стоит поступить именно так?

— Гай! — укоризненно проговорила Куини, но упрек в ее голосе был столь неискренен, что молодой человек рассмеялся и, сграбастав ее в объятия, изо всех сил прижал к своей груди.

— О боже! Неужели это ты… Со мной… Моя жена… Неужели это не сон, любимая?

— Нет, Гай. Или он снится нам обоим?

— Нужно еще повидаться с дедом, — Гай с веселым удивлением задрал брови, и Куини импульсивно поцеловала сначала одну, а потом другую.

Однако лицо молодого человека внезапно омрачилось.

— Если все это правда, выходит я своими руками убил двоюродного дядьку. Хладнокровно зарезал.

— А он так же хладнокровно перед этим похоронил тебя заживо, мучил Хью, чуть не изнасиловал сначала Тир, а потом бедняжку Брайана, — Куини тихонько хмыкнула. — Уж не говоря о том, что он замышлял в отношении меня и как поступил с собственным дядей, твоим дедушкой. Я ни минуты не сомневаюсь в правильности того, что ты сделал, Гай.

— Как настоящая преданная маленькая женушка, — между поцелуями проговорил Гай. — Кстати знаешь, что сказал этот негодяй, прости ему, Господи, его прегрешения, прежде чем отправить меня на свалку?

Куини качнула головой, любуясь своим обнаженным мужем. Его крепкое большое тело так и притягивало ее взгляды… и руки. Только смущение мешало им пуститься в восхитительное путешествие по рельефу его мощных мышц к плоскому животу и вниз по дорожке золотистых волос.

— Ты не слушаешь меня, — мягко пожурил ее Гай.

Куини смутилась.

— Так что сказал Филипп?

— Он уверял меня, что титул графини Мейнской тебе будет очень к лицу. Тогда я жутко разозлился, а теперь, по зрелому размышлению, должен признать — он был прав!

— Дурачок! — смеясь, ответила ему молодая жена и, вскочив, шмыгнула за полог кровати, где в специальном алькове стояла ванна, а в кувшине была приготовлена вода.

И уже через полчаса, изрядно повозившись с порванными шнурками на штанах Гая, молодожены рука об руку спустились в главный зал к пирующим. Их встретили волной шуток и поздравлений, которая поднялась еще выше, когда следом за ними к гостям вынесли белоснежную свадебную простыню, украшенную девической кровью невесты…

— А где Хью? — смущаясь и пряча глаза спросила Куини у Брайана.

Брай ответил ей взглядом полным плутовства и намеков.

— Госпожа Тир упала в обморок. Прямо посреди церкви.

— О Господи! Что могло случиться с ней?

— Ну, сестра! Ты уже замужняя дама и должна бы знать, с чего женщины начинают внезапно падать в обмороки.

— Уж будь любезен, просвети, братишка! — сердясь, прошипела Куини.

— Да когда беременеют! — и Брай, сам только недавно подслушавший это на кухне, подмигнул ошеломленной сестре.

Глава 25

Тир пришла в себя оттого, что ей брызнули в лицо водой. Она застонала, попыталась сесть, но тот, кто был рядом с ней, удержал ее от этого.

— Лежи, лежи, голубка.

Это был голос Хью, и Тир раскрыла глаза. Она все еще была на полу посреди церкви. Голова ее покоилась на коленях не на шутку встревоженного крестоносца. Рядом хлопотала леди Элинор, а вокруг плотным кольцом столпились гости.

— Тебе уже лучше? — снова Хью.

— Что со мной случилось?

— Ты потеряла сознание.

— Я никогда раньше… — девушка снова попыталась подняться, но Хьюго опередил ее — встал сам и легко, словно пушинку, поднял с пола Тир.

— Я отнесу тебя в твою комнату. Наверно, тебе стоит немного полежать. Все эти треволнения кого хочешь выбьют из колеи.

Гилфорд, провожаемый любопытными взглядами и шепотком пересудов, вышел, неся молодую норвежку на руках. Лин Клермон выразительно глянула на мужа. Старый граф, только сейчас спустившийся с галереи, несмело присоединился к ним. Все трое, не спеша, приноравливаясь к медленным шагам мучимого радикулитом старца, вышли из церкви.

— По-моему, кое-кому тоже самое время жениться, — проворчала леди Элинор, провожая взглядом мощную фигуру Гилфорда, пересекавшего со своей драгоценной ношей двор.

— А вы знаете, дорогие мои, что сэр Хью — потомственный бастард? — старик весело сощурил глаза.

— Как это? — удивленно переспросил Иен.

— У Гилфордов даже в бумагах на земли и замок записано, что незаконнорожденные дети имеют такое же право наследования, как и рожденные в браке.

— Не может быть!

— Это старинная традиция. Мне говорил об этом сэр Огастес, отец Хью. А вот кто была мать парня — никому не известно, — сэр Аллан подмигнул и выразительно приподнял бровь. — Гилфорды никогда не отрекались от своих бастардов и всегда любили их, пожалуй, даже больше, чем других детей. Да оно и понятно, — старик кивнул в сторону дома, куда Хьюго унес любимую.

— И все равно ему нужно подумать о браке, — не отступала Лин. — Госпожа Тир не из тех женщин, чья гордость позволит долго выносить роль любовницы. А приезд гостей здорово подлил масла в огонь.

— Тут ты права… Будем надеяться, что это понимает и сэр Хьюго, — проговорил Иен, нежно обнимая озабоченную жену, а потом вдруг рассмеялся и продолжил. — Да, но каков Гай! Потащить невесту в постель прямо от алтаря!