Герои чужой войны (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 97

И мы побежали. Та тропинка, о которой говорил Мавар, причудливо изгибаясь, уводила нас куда-то вниз, подальше от подошвы большой сопки, в какую-то глубокую падь. Все ниже и ниже. Благодаря понижению рельефа местности, Кели не испытывала пока каких-то проблем с ногой, но я все время был рядом. На какое-то время кроме нашего частого дыхания ничего не было слышно, но в самой низине, где протекала небольшая мелкая лесная речушка, нас встретили.

Из-за деревьев выскочили с диким воплем десятка два тойнов, полуголых по пояс, татуированных какими-то странными узорами, похожими на тотемные знаки. Они немного сглупили, не дождавшись, когда мы полностью окажемся на берегу речки, заросшей дикой смородиной и малиной. Лесовики просто неорганизованной толпой перекрыли наш маршрут. Мавар, Грэм и Томак, не снижая скорости, просто врезались в передовую группу тойонов. Зазвенело железо. Мавар отражал удары чужих мечей, а сам скупыми уколами вывел из строя одного за другим троих противников. Фарин, опережая меня, с ревом сцепился сразу с несколькими преследователями. Ему даже не мешало ружье за спиной. Щит он давно держал в руке — вот и пригодился. Хват стремительно вылетел откуда-то сбоку из кустов, весь мокрый со свалявшейся шерстью. Громко рыкнув, он раскидал вопящих то ли от экстаза, то ли от страха тойонов, открыв нам просеку для движения.

— Вперед! — скомандовал я Кели, и мы сразу же воспользовались моментом.

По пути я снес лесовика с располосованной грудью. Ему неплохо досталось, но рана не вывела лесовика из игры. Широко размахнувшись, я хрястнул того по виску рукояткой меча. Голова тойона дернулась, и он повалился на землю. Перебежав речку, Кели натянула лук и завертелась на месте.

— Не стреляй! — сказал я. — Не успеем подобрать стрелы! Стоим здесь и ждем наших!

Какой-то заблудившийся лесовик с треском проломил кусты и врезался в меня. Хорошо, что врезался, а не стал первым делом тыкать мечом. Ну, я уже не тот зеленый новичок. Злой я стал и нервный. Отскочив назад, смачно засадил носком сапога по колену противника. Там что-то хрустнуло, приятно лаская мой слух. Тойон взвыл, махнул мечом. Я успел выставить клинок навстречу, тут же шагнул вперед, добавил кулаком по носу. Давно приметил, что пришлые плохо работают мечом на ближней дистанции. Их преимущество всегда было в скорости и внезапности нападения. Широкому размаху способствовали хорошо развитые плечевые мышцы — вот этим они и пользовались. Первый страшный удар — жертва перестает сопротивляться. Почему считают, что на открытых пространствах тойоны имеют преимущество — я так и не разобрался. Может, это зависит от территориального размещения племен? У каждого — своя тактика ведения боя. Но вот те, кто живет в глубине Шелестящих Лесов, значительно уступали в подготовке воюющим с нами на фронтире. Здесь используется неожиданность и навал с дикими воплями.

Тойон с расквашенным носом выхватил из-за пояса нож, но я успел отскочить. Кинжал со свистом пролетел в паре сантиметров от моего лица. Черт, даже щита у меня нет! Можно было что-нибудь придумать. Вон, противник ожил, начал махать мечом. Ничего себе, двурукий оказался! Быстро совершив маневр, я заставил тойона встать боком к Кели, которая не преминула влепить стрелу в шею упрямца.

Лесовик захрипел и грохнулся на колени. Не дав ему упасть окончательно, я выдернул стрелу из раны и отдал эльфийке.

— Зачем ты ввязался с ним в драку? — рассердилась Кели. — Это же orme!

— Что за «орме»? — сплевывая тягучую слюну, спросил я.

— Яростный. Такие бойцы одинаково хорошо дерутся двумя руками, не воспринимают боль….

— То-то он даже не заплакал, когда я ему колено сломал! А как узнать «орме» это или обычный тойон?

— На левой груди татуировка в виде спирали. Не спрашивай, не знаю, что это значит!

Кели с тревогой вгляделась в затихающий бой. Кажется, снова отбились без потерь. Все живы. Мавар на ходу вытирает пучками травы клинок, Томак с ошалелым взглядом промчался мимо нас, за ним — Хват. Так они дальше и побежали.

— Держи мою пушечку, раз в телохранители нанялся, — пропыхтел Фарин.

Он с небывалым облегчением отдал мне «слонобой» и заметно полегчавший мешочек с припасами.

— Как твоя нога? Сможешь бежать? — с тревогой спросил Грэм.

— Нормально, на несколько поприщ меня хватит, — закусила губу Кели.

Угу, хватит. Вон, уже бисеринки пота на лбу, щеки бледные.

— Я буду рядом с тобой, — кивнул я ободряюще девушке, мягко подталкивая ее в спину.

Мы снова прибавили ходу, оставляя за собой разбитый заслон. Тойоны, надо признать, грамотно просчитали наш возможный путь отступления. Как можно было в такой глуши столкнуться с противником, если не уверен, что он сюда пойдет? А нас вели, только мы не замечали слежки.

Тропинка снова исчезла из виду, и мы теперь бежали, растянувшись рваной цепью, на вершину сопки. Каждый понимал, что теперь все зависит от его выносливости и быстроты. А я считал, что и удачи нам немного не помешает. Стычка у лесной речки — это только начало смертельного марафона. До побережья нам бежать и бежать.

Выскочив на пологую вершину, заросшую елями с небольшими островками березняка и осинника, мы рванули дальше, но не вниз, в самую гущу зарослей, а по самому холму. Здесь все-таки было много просветов среди деревьев, что существенно повышало скорость передвижения. В буреломах мы бы были как птицы, запутавшиеся в силках.

Кели начала сильно прихрамывать. Я все время был рядом, а тут еще и Томак присоединился ко мне, сказав по секрету, что Грэм отослал его на помощь специально. Теперь порядок движения нашей группы изменился. Вперед выдвинулся Фарин со своим топором, за ним шел сам командир, а Мавар переместился в арьергард. Хват был в «свободном поиске», рыская где-то на флангах. Наличие коротконогого Фарина в голове колонны подразумевало снижение скорости, и я с благодарностью подумал о Грэме. Все-таки, понимая губительность снижения скорости, он давал Кели возможность хоть на чуть-чуть перевести дух.

Гребень сопки неожиданно оборвался, открывая перед нами каменную осыпь с нагромождением валунов в самом низу. Там же стеной стоял лес, в который предстояло нырнуть. Но перед этим надо было пройти открытое пространство. Сипло дыша, Грэм оценивал ситуацию.

— Что это там? — воскликнул Томак, тыча пальцем вперед. — Вы это видите?

— Какая-то башня, — неуверенно произнес Мавар, вглядываясь в том же направлении. — Похоже, что это древний сторожевой пост с сигнальным огнем. Были в древности такие системы оповещения. Если это так, то получается, что мы сделали большой крюк, и теперь Водосад находится не за спиной, а где-то сбоку.

— Значит, цепь башен должна вести до побережья? — высказала догадку Кели, опираясь на мое плечо.

— Возможно, — ответил Грэм. — Стоять и гадать нет смысла. Все равно нужно спускаться вниз и продолжать путь. Надо достигнуть башни, а там будет видно.

Мы начали спуск осторожно, чтобы ненароком ноги не поехали по неровной поверхности. Осыпь — штука коварная. Сдвинется пласт — всех покалечит. Достигнув подошвы холма, мы углубились в лес. Видимо, когда-то с вершины произошел сход, сбросив самые мощные булыганы вниз, сокрушив часть подлеска. Мешанина из поваленных деревьев и камней протянулась метров на двести, и пока мы преодолевали завалы, звуки погони в виде дробного перестука барабанов или что они там использовали, стали слышны отчетливо с двух сторон. Нас брали в клещи.

Направление, по которому мы шли, вывело нас на странную поляну, на которой были расставлены в хаотическом порядке высокие узкие мегалиты, метров по пять в высоту. Их было около десятка; заниматься разгадкой их появления в этом месте у нас не было никакого желания. Но у меня ворохнулась надежда, что здесь находится портал. Как было бы просто: засек контур, вошел в него — и ты уже далеко отсюда!

Первая стрела прилетела откуда-то из густого ельника. Она с глухим стуком ударилась в щит Томака; следом полетели еще стрелы. Хорошо, мы были уже под прикрытием близстоящего мегалита. А вот Фарину повезло меньше. Он нарвался на несколько стрел. Кольчуга спасла его, но вот одна пробила левую руку ниже локтя.