Герои чужой войны (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 29

— Хват! Ham[1]!

Пес смиренно замер на месте и стал ждать, пока мы спешимся. Такой приказ дал Сивиахар. Я спрыгнул вниз, осторожно размял ноги, стараясь не делать резких движений, справедливо опасаясь, что малейший намек на агрессивное поведение разозлит сторожевого чудовища. Пусть эльф сам разбирается с ходячим ужасом лесной дороги.

Сивиахар подошел к собаке, ласково присел перед ним, что с его ростом позволяло ему глядеть в глаза животного, что-то прошептал ей на ухо, потрепал холку и сделал знак, чтобы я тоже подошел и встал рядом.

С глубоким опасением я выполнил указание и замер возле морды этого Скуби Ду, как сразу окрестил волкодава. Эльф взял мою руку, подтянул к влажному черно-бархатистому носу Хвата, подержал так пару секунд и властно сказал, глядя в неподвижные зрачки собаки:

— Ela! Otorno[2]!

Хват гавкнул, но уже задорно, потом помахал хвостом, разметая лесной мусор в разные стороны, вскочил во весь рост и лизнул меня в губы, паршивец этакий! Братание состоялось, и мы уже дружной троицей двинулись по тропе, причем Сивиахар приказал псине бежать впереди, чтобы зазря лишний раз не волновать лошадей. Такой маневр я посчитал излишним; наши животные вели себя индифферентно по отношению к Хвату, а по-русски говоря, с пофигизмом.

— Квенья или сендарин? — поинтересовался я с видом знатока языка эльфов.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — улыбнулся Сивиахар.

Я пожал плечами. В конце концов, мне тоже пофиг, на каком языке эльф разговаривает с лохматым чудовищем. Главное, со мной он не заморачивается разговором на непонятном мне языке.

Лагерь был небольшим: он состоял из трех небольших палаток из тканного полотна, пропитанного каким-то темным веществом, похожим на деготь, и от которого попахивало совсем не страшно. Даже сладковатый запах, я бы сказал. Зато в округе не было ни одного комара! Возможно, это своеобразный пропиточный материал, предохраняющий от протекания во время дождя. Палатки стояли полукругом, обращенные выходом на большую утоптанную травяную поляну, на которой были сооружены своеобразные лавочки. Просто оструганные доски положили на валуны, и образовалось некое местечко для посиделок. Даже костровище имеется.

В тени деревьев попыхивала походная печка на массивных ножках. Там кто-то суетился, переставляя кастрюли с места на место. Густой запах мясной каши плыл над поляной. Я жадно вдохнул ароматный дымок варева с дымом, валившим из трубы. Желудок сразу отреагировал как положено в таких случаях: резко заурчал и скрутился спазмами. Кишка кишке бьет по башке.

Хват гулко залаял, обращая морду к крайней палатке, стоявшей ближе всех к походной кухне. Повар оторвался от своих черепков, внимательно поглядел на нас и гаркнул:

— Леманиэль! Глянь, кто пожаловал!

Полог крайней палатки распахнулся, и на свет божий вылез — ну, конечно, же — эльф в просторной светло-серой рубашке с вышитыми рунами на рукавах и вороте. На нем кроме рубахи были темные штаны, заправленные в сапоги, волосы закручены в длинную косу. Без оружия и доспехов этот эльф выглядел как-то… обыденно, что ли. Простой парень лет триста от роду, решил побыть на природе вместе с товарищами.

— Мира и блага, Леманиэль! — вскинул вверх руку мой провожатый.

— И тебе, брат мой, — улыбнулся палаточный эльф.

Они сблизились и крепко обнялись. Хват, словно щенок, припал к земле и энергично замел своим хвостом-веником. Тоже радовался. Я с умным видом держал лошадей под уздцы, и внимательно разглядывал место, где предстояло пройти какую-то супер-пупер подготовку к убийственному для меня походу в тыл тойонов. Не впечатлил меня лагерь, откровенно скажу. Мне представлялось, что здесь будет полоса препятствий, куча различных механизмов для отработки реакции и накачивания мышц. А, вот, увидел! Большая мишень на дереве метрах в ста от кухни. В самом центре мишени торчит стрела. Некий намек на будущие возможности в стрельбе из лука? Или просто забыли вытащить?

— Знакомься, это Кос, я тебе о нем писал, — Сивиахар кивнул в мою сторону.

Вот как? Уже оповестили? И каким образом, объяснить не желаете? Ах, я и забыл, что эльф из Велиграда — контрразведчик со стажем! Явно использована голубиная или соколиная почта.

Эльф по имени Леманиэль подошел ко мне, первым протянул руку, улыбаясь широко и белозубо, показывая высшую степень доверчивости.

— Minya Леманиэль, — представился он, — на людской язык можно перевести как «Первый», но это не точное значение моего звания. Так что я комендант лагеря по подготовке «теней». Надеюсь, не нужно объяснять, что стоит за этим словом?

— Я понял, комендант, — осталось кивнуть мне и пожать протянутую руку.

— Будешь жить в той палатке, — показал мне эльф-комендант мое место на ближайшие недели, — вместе с двумя веселыми удальцами.

Мне показалось, что Леманиэль усмехнулся? Я насторожился. Не иначе, подсунул парочку отморозков, которые будут из меня «тень» делать.

— Эльфы или люди? — задал я резонный вопрос. С людьми еще можно найти общий язык, но как быть с представителями длинноухих?

— Здесь эльфийский лагерь, — комендант переглянулся с Сивиахаром, — так что придется потерпеть наше гостеприимство.

— Ладно, не умру от такого соседства, — деланно проворчал я, подкидывая на плече вещевой мешок. — А вот пожрать бы не мешало, господин комендант. С утра ничего не ели.

Леманиэль пригласил нас в свою палатку, куда повар, оказавшийся тоже эльфом, только почему-то невысокого роста и с лицом, которое больше подходило бы к человеческой расе, принес все необходимое для завтрака.

— Спасибо, Самир, — кивнул комендант, — скоро вернутся ночные дозоры, можешь отдохнуть.

Повар по имени Самир скользнул по мне настороженным взглядом. Я внимательно рассмотрел его. Помимо невысокого роста, его лицо было слегка темноватым, каким-то угловатым, неправильным. Тяжелый подбородок неприятно выпирал вперед и странно контрастировал с изящным эльфийским носом. Губы тонкой изломанной линией совершенно портили облик повара. И все же чем-то Самир притягивал мое внимание. То ли острыми ушами, бывшими совсем уж неуместными для данного персонажа, то ли выразительными глазами с режущими зрачками. В общем, парня изваяли из глины, придали человеческий облик, попытались сделать из него эльфа, да и плюнули на полпути, сочтя получившийся образ приемлемым для жизни.

Когда Самир вышел из палатки, Леманиэль заметил, что я долго изучал повара. Видно, что-то в моей гримасе задело его, и он вынужден был пояснить:

— Самир — полукровка, причем не от связи эльфийки и человека. Его мать была обесчещена тойонами во время их набега на Базу «Северная», куда она на свою беду приехала к своему жениху за два дня до событий. Жених погиб в бою, а ее захватили в плен. Наши разведчики и следопыты сумели отбить ее после двух седмиц преследования. Этих выродков заполевали как бешеных зверей и всех вырезали. Оставили одного в живых, отрезав все причиндалы, болтающиеся между ног, уши, нос, руки. Ноги не стали трогать, чтобы ходячий обрубок донес до своих соплеменников одну ясную мысль: не трогать наших женщин. Но девушке это мало помогло. Ее насиловали чуть ли не каждый день, причем делалось это сознательно, а не ради утешения похоти. Для тойонов не нужны женщины наших рас, разве только что для устрашения и унижения. Сломать, вывернуть наизнанку психику — в этом они специалисты.

— Н-да, — только и смог сказать я, осознав, что нужно как можно скорее линять отсюда. Не моя это война, не моя. Не осознав себя частью общества, которое дает тебе все права гражданина, защищает от врага и понемногу общипывает жирок властью данной — не имеет смысла разбивать лоб ради прихоти какой-то группировки, задумавшей убийственную именно для меня (!) экспедицию. Я очень сильно рискую.

— Еще не поздно отказаться, — правильно понял мои колебания Леманиэль. — Я уже знаю, какую миссию возложили на отряд, в котором ты пойдешь на поиски вражеского портала.