Печать Древних (СИ) - "Johann Walcvur" - Страница 78

Анахета выводили под руки. Седовласый аристократ не сопротивлялся, ничего не говорил, молча вышел за ворота и остановился только у самой дверцы повозки, сморщив лицо. К нему обратился усатый стражник, идущий за его спиной:

— Залезайте. Префект займётся вами сразу, как ситуация прояснится.

— Большая ошибка, Терамин, что ты поставил на Катилуса, — ответил Анахет. — Партия разыграна не в его пользу.

Капитан стражи схватил аристократа за плечо и развернул к себе:

— Как вы запели, Ганард. Только одна фальшивая нота у вас — вы отправляетесь в темницу, а префект всё ещё контролирует город.

— Ненадолго, Терамин. Ненадолго. Чёрные плащи, зверь, убийство Ветер. Ветмах трещит по швам. И ты это прекрасно понимаешь. Вся провинция погружается в хаос, и наш… прекрасный город она тянет на дно.

Капитан не ответил и кивнул стражникам. Те затащили Ганарда Анахета в повозку, захлопнули дверцы, и возница хлестнул поводьями.

— Вот и всё, — отметил Энард.

— Не понимаю, — Антониан нахмурился. — Заговор?

— Не знаю, — он был в растерянности. — С тех пор, как на нас напал гахтар, я сбился с толку. Пожалуй, самое верное будет спасаться от чудовища, пока оно не решило заняться вами.

***

— В эту ночь прибавилась улица в Западном квартале, господин префект, — произнёс в гробовом молчании капитан Терамин. — Почти вся улица изуверски растерзана, убиты семейства Паоден, Арамон…

Ройд дрожащей рукой поднёс к губам кубок с вином. Ситуация вышла из-под контроля: вырезана целая улица, а толпы недовольных взывают к властям о голоде. Пытаться скрыть убийства совершенно пустое дело: нужно искать виновных. Искать, придумывать — всё, что угодно, лишь бы народ видел, что муниципалитет в силах дать ему защиту. Но народ видел ложь, ощущал её смердящее зловоние. Масло в огонь подливали люди в балахонах. Их становилось всё больше.

— Что там с Анахетом? — спросил Ройд.

— Арестован, — ответил Терамин. — Я приказал бросить его в темницу крепости. На мой взгляд, вы только разворошили улей, господин. При всём уважении к вам. Считаю, что следовало взять в заложники и всё его семейство.

— От его семейства ничего не осталось, — отрезал префект. — Во всяком случае, в Ветмахе у него жена и сестра, его наследники неизвестно где. Лучше о более насущном… о звере.

— Да, господин?

— Сколько наёмничьих групп нанялось в охоту? — спросил Катилус, мешая вино в кубке.

— Пять.

— Пять? — Ройд встал. — Всего пять? У нас город полон наёмников!

— Серьёзные группы покинули Ветмах, — произнёс виновато Терамин, отвернувшись. — Все, у кого были связи, ушли. Одна пробилась с боем. Вместе с ней ушли где-то десять крупных купцов, бросив абсолютно всё.

— Проклятие, — вздохнул Ройд. — А Нарданкен? Где люди Рубинового Войска?

— Они… поместье пустое, господин, — капитан нервно почесал щетину на щеке.

— Не понимаю, — Ройд подозвал служанку с кувшином. Тот оказался пустой и служанка, тихо извинившись, побежала наполнять сосуд. — Впрочем, без него справимся, капитан. Передаю в распоряжение мою гвардию. Объяви страже, что убившему чудовище будет выплачена премия в размере годового жалованья и присуждён статус почётного горожанина. Склады торгашей теперь собственность муниципалитета, разберись с ними. Успокойте, демон побери, народ. И убейте эту тварь!

Терамин поклонился и, цокая подошвами сапог, покинул префекта. В приёмной зале остались только он и пять гвардейцев.

— Клемес, будешь помогать капитану, — пробубнил устало Ройд. — И лично мне докладывай, что творится в городе.

— Как прикажете, — поклонился тот.

В залу вошла темноволосая служанка с полным кувшином. Ройд лениво вытянул кубок:

— Каким богам нужно молиться, чтобы одолеть зверя?

Служанка подняла большие фиалковые глаза на префекта. Такой диве бы не прислуживать в каком-то глухом городишке в уничтоженной войной провинции, а обучаться в анклаве творить заклинания, если бы боги одарили её Мощью.

— Ну же, отвечай префекту, — протянул Ройд мягко. — Каким богам ты молишься?

— Лерону и Заласу, господин, — робко ответила девушка.

— Сколько же солдат здесь положила мятежная королева, — проговорил Ройд, глядя на неё, — а народ Норзрины всё равно молится имперским богам. А ты, Клемес?

— Лерону и Заласу, господин.

— О чём я и говорю! — махнул рукой префект. — Так почему же ни Залас, ни Лерон не вмешаются и не вернут нам былое?

— Боги отвернулись от Цинмара, — произнесла служанка, опустив голову, — когда Святое Воинство попыталось оспорить их владычество.

— А Некрос? — Ройд залпом осушил кубок и поморщился. Так вино пить нельзя. — Материализовавшийся, мать его, бог, сын Заласа, второй по счёту, тридцать четыре года войны с некромантами, демонами и чудовищами, чтобы потом повоевать ещё и просрать величайшую империю всех времён! Мир, вероятно, сошёл с ума…

— А вы в каких богов верите? — спросил Клемес.

— Не знаю, — бросил Ройд. — Я перестал доверять богам после того, как потерял единственного сына… — он закрыл тяжёлые веки, поднёс полный кубок к губам. — Мой мальчик… погиб, когда мятежники брали Норзесилл. Ветер проиграла сражение на Рее, и Первый паладин взял город в осаду. Я молился, чтобы Лерон и Залас помогли ему пережить битву и победить. А потом, — вздохнул Ройд, — я снял его останки со стен Норзесилла. Боги оказались глухи к моим молитвам тогда, и не слышат меня до сих пор.

Повисло молчание. Префект повертел кубок в руках, сунул его служанке и поднялся с трона, чуть покачнувшись:

— Отдохну пару часиков. Ты за главного, Клемес.

***

Вокруг расстилалась тёмная гладь — пустота, пронизываемая туманами, утопала в тишине. Ирма слепо шагнула и, не найдя твёрдой поверхности под ногами, провалилась. Она упала, и туман объял её, скрыв под собой её густую каштановую макушку. Послышался голос, отчаянный, принадлежавший только тому, кто попал в смертельную ловушку.

— Кто здесь? — крикнула Ирма. Снова она почувствовала полную беспомощность, слабость перед неизвестностью.

Темноволосый юноша рассекал туманный океан, и его тонкий, чуть сгорбившийся силуэт приобретал более чёткие черты.

— Ты настоящая? — его голос дрожал так, что было сложно разобрать слова.

— Тише, успокойся, — Ирме стало совсем жутко. — Кто ты? Где мы?

— Не знаю, — прошептал юноша, пытаясь говорить чётко. Получалось слабо. — Это… похоже на Поток. Мне в приюте рассказывали. Я Верон, госпожа, из Эстифала. Меня пленил демон! Он убил меня и вселился в моё тело!

— Демон? — Ирме становилось хуже. — Что за демон? Кхе… это дракон?

— Нет, но он один из них, из бывших слуг тёмного бога. Он гонится за кровавым чародеем и его друзьями! В Сумеречном лесу. Он прикончил дракона! Поднял мертвецов. Здесь, в Теневале!

— Теневал, — повторила Ирма, вспоминая. — Там мертвецы и дракон?

— Мне нужна помощь, госпожа! — сорвался на сплошной крик Верон. — Мне больно, госпожа, очень больно! Душу рвёт на маленькие кусочки!

Его прервал грохот.

— Глупый мальчишка, — произнесло что-то со всех сторон. — Ты тратишь последние силы на жалкий лепет… Смертные всегда боятся, ноют и молят о пощаде вместо того, чтобы принять свою судьбу. Где ты, мой маленький смертный?

Верон застыл, его лицо скрыла маска ужаса. Ирма отступила на пару шагов — из тумана над ними повисла два зелёных огонька.

— Прочь, демон! — крикнул Верон и осыпался в прах.

Ирма сжала скулы и попыталась рассмотреть того, кому принадлежали зелёные глаза, но те лишь мелькнули пару раз, словно существо моргнуло, и испарились так же, как загадочный юноша.

Туман окружил остварку, поглотил, и вдруг её охватила снежная вьюга. В паре сажень от неё несколько человек в балахонах встали полукругом на скале, что нависла над бушующими океаническими водами. В центре их построения лежала растерзанная жертва — сложно было опознать, кого настигла такая незавидная судьба. Люди возвели руки к алому небу и стали взывать; они монотонно читали на древнем наречии заклинание, перебивая рёв ветра и грохот океана.