На острие (СИ) - Кутузова Елена - Страница 41

Куда шла, не видела. Распахивались двери, чтобы через мгновение закрыться, встречные отступали с легкими поклонами… я не обращала внимания. Перед глазами стояла белая ширма и алый мазок, словно художник провел гигантской кистью.

Госпожа Аи заговорила только в комнате:

— Держите себя в руках! Что за концерт вы устроили? Разве можно так разговаривать с Главой? Да еще бедному Хидеро чуть все не испортили.

— Что — не испортила? Смерть?

— Для саро смерть так же важна, как и жизнь. Я несколько раз просила выучить правила, но вы, кажется, их даже не открывали, — в руках наставницы появилась книга. — Ну так и есть — страницы не тронуты. С этого момента будете ежедневно читать правила вслух.

— Как скажете, — мне было все равно. Мазок на ширме тяжелел, мелкие капли оживали, набухали темнотой и сползались в одну большую, уродливую кляксу. А потом она стала пожирать пространство, как горячая вода — снег.

— Госпожа Лара, сосредоточьтесь! — долетало издалека. — Госпожа Лара… Кто- нибудь! Немедленно позовите врача!

Запахло кровью, клякса заполнила все вокруг и стало темно.

58

В голове поселился рой пчел. Или шершней — они гудели и жалили так, что даже думать было больно. Кое-как разлепила веки — по глазам ударил яркий свет.

Послышались странные звуки и сквозь ослепительный туман проступили фигуры.

Госпожа Ая и саро, похоже, новый телохранитель. Смотреть на него не хотелось — я еще помнила, как умер прежний, и к нежеланию перемен примешивался страх: а вдруг и этот… тоже?

Ровные быстрые шаги место наставницы занял мужчина в белом халате. Врач?

— Вы меня слышите? Можете ответить?

Разлепить губы не получилось. To, что они запеклись, а не срослись, поняла не сразу, но страха не было. Вместо него внутри поселилось равнодушие. Хотелось отвернуться и никого не видеть и не слышать.

Но этот, в халате, не отставал. Пришлось кивнуть.

— Вы в больнице. У вас был гипертонический криз. К счастью…

Я не слушала. Криз, инфаркт, что там еще бывает… Какая разница? Зачем откачали?

Покоя хотелось, как никогда в жизни, но заснуть не получилось. To ли выспалась, то ли лекарства такие.

Они капали из большой бутылки прямо в вену, и сиделка время от времени подкалывала что-то из шприца в прозрачную трубку.

Капельница, медсестра да особая кровать. Только они указывали, что я действительно в больнице.

Бежевые стены, мягкие кресла, даже журнальный столик и диванчик в дальнем углу. На нем, погрузившись в планшет, сидел Рокано. Поняв, что я его заметила, он подошел поближе:

— Рад, что с тобой все хорошо. Отец в ярости… но попрощаться разрешил.

Я едва понимала, что он говорит. Почему — попрощаться? Что-то случилось? Пояснила Ая, уже после того, как меня оставили в покое:

— Глава лично наказал сына, отходил палкой, при Совете. А потом отправил у какой-то захолустный филиал помощником. Для того, кому предстоит возглавить Клан, это позор.

Значит, Рокано тоже досталось. Но тогда… что будет со мной?

Думать об этом было лень. Да и какая разница? Душный, полный непонятных образов сон облепил паутиной. Такой муторной и жуткой, что, когда услышала зов, вынырнула с удовольствием.

У кровати сидел Менети Джун.

— Что-нибудь болит?

Я честно прислушалась к себе. Шершни в голове уже не жалили, да и гудели гораздо тише.

— Ты нас очень напугала. К счастью, врачи успели. Теперь нужен только покой.

— Вечный? — не сдержалась.

Глава нахмурился, но тут же растянул губы в холодной улыбке:

— Будем надеяться, что нет. А пока Совет Старейшин решил оградить тебя от ненужных волнений. Завтра ты отправишься в закрытый пансионат, отдыхать и приводить себя в порядок. Все-таки наследнику нужна здоровая, уравновешенная жена.

Он перечеркнул все мечты! Как я смогу отомстить, если буду находиться на закрытой территории? Этими пансионатами даже в Трущобах детей пугали. Не думала, что туда отправят будущую невестку Главы одного из Кланов. А, может, они всегда так делали — есть ли лучший способ без подозрений избавиться ставшего ненужным человека?

С другой стороны, иного выхода нет: справиться с Кланом в одиночку не получиться. Придется подчиниться. А там — действовать по ситуации.

На эту ночь меня оставили в больнице — насторожил гипертонический криз в таком возрасте. И предшествующая ему истерика. Так что накачали уколами и таблетками и велели отдыхать.

Госпожа Ая не ушла и теперь сидя дремала на диванчике, готовая вскочить, если что-то понадобиться. Чтобы не тревожить наставницу и побыть в тишине, я опасалась даже ворочаться, хотя спину уже отлежала.

Крохотный ночник едва рассеивал мрак, и из занятий оставалось только пялилась в потолок, жалея, что никто не догадался привезти плеер — слушать тишину было невыносимо. Поэтому шорох в коридоре показался оглушительным. А полоска света из-за приоткрывшейся двери — ослепительной.

В проеме появился мужчина. Я видела только силуэт, да неестественно длинную правую руку. А потом застыла от страха: падающие с нее капли тяжело ударялись об пол, расползаясь круглыми кляксами.

Перед глазами встало пятно на ширме… Шершни зажужжали громче, крик застрял в горле, а осторожные, едва слышные шаги приближались. Что самое страшное, у мужчины не было лица. Вместо него — темный провал.

Темнота скрыла кровь. Но не силуэт. Сердце то замирало, то пускалось вскачь, норовя пробить грудь, а убийца занес меч. Одно движение, легкое, бесшумное… Я представила, как моя голова покатится по полу, как тишину прорезал отчаянный, какой-то звериный крик.

Госпожа Ая разъяренной кошкой повисла на держащей катану руке. В палате тут же стало светло и очень людно: ее крики переполошили, наверное, всю больницу.

Убийцу окружили, но он резким и ровным движением перехвати оружие и шею пересекла красная полоса.

Суетящиеся врачи тут же заслонили упавшего, а потом споро вывезли его на каталке. Единственное, что я поняла: нижнюю часть его лица закрывала черная маска, наподобие медицинской. Поэтому в темноте и казалось, что он без лица, а из коротких реплик я поняла, что охрану снаружи мастерски ликвидировали: все они получили тяжелые раны.

Вскоре о случившемся напоминали лишь подрагивающие руки наставницы да четверка телохранителей, отказавшаяся покидать палату. Сколько их стояло снаружи, я даже не догадывалась. Но когда в помещение ворвался взъерошенный Менети Джуг, испугалась еще больше.

— Ты сейчас же уезжаешь в пансионат! — с порога заявил он.

— Думаете, там безопаснее?

— Если в этом мире есть место, где Ридо Тора до тебя не доберется, то это там.

— А с чего вы решили, что это он? — почему-то верить не хотелось. — Убийца выжил и во всем признался?

— Нет Оказался слишком быстрым. Умер прежде, чем врачи успели что-либо сделать.

— Тогда… — не сдавалась я, сама удивляясь собственному упрямству.

— Его узнали. Один из телохранителей твоего деда, — господин Менети усмехнулся, — Могу даже личное дело добыть, специально для тебя.

59

Все-таки дед. Удивление не было. Вместо него на душе скребли кошки, как всегда, когда сбываются худшие ожидания.

— Когда, говорите, выезжаем?

— Сейчас. И ничего не бойся, мы сумеем тебя защитить.

To, что госпожа Ая не поехала, стало неприятным сюрпризом. Она проводила меня до авто и низко поклонилась прощаясь. Ну, хоть с кем-то попрощалась.

Я волновалась: мало кто мог похвастаться, что выходил за пределы города. И не потому, что это было запрещено. Просто древняя война еще аукалась зараженными территориями, и чтобы пересечь их требовался особый транспорт.

Поезд показался огромным. Черная, сверкающая игла, разрывающая острием пространство. Такие же зеркальные вагоны. Мы остановились у одного и гладкую поверхность расколола щель. Первым в таинственное нутро заглянул охранник, и только после проверки разрешил войти остальным.