Пробуждение цикады (СИ) - Кутузова Елена - Страница 26

Схватка следовала за схваткой. Времени отдышаться победителю давали ровно столько, чтобы кинуть жребий и сменить оружие. Повторяться запрещалось. И чем ближе к финалу, тем дольше тянулся поединок.

Анна не спускала глаз с Хона. Парень раз за разом выходил победителем и, казалось, именно он окажется в последней паре, той, что закроет этот экзамен.

Напряжение нарастало. Но, несмотря на азарт, тишину нарушало лишь хриплое дыхание курсантов, лязг сталкивающихся клинков да выкрики сражающихся. Болельщики не издавали ни звука, и только преподаватель боевых искусств время от времени что-то шипел себе под нос.

И тут Анна задумалась: а почему она до сих пор ничего не понимает на языке инкубов? Несколько месяцев прошло, а ни читать, ни разговаривать… У саритов дело быстрее шло.

Она тряхнула головой, стараясь прогнать не вовремя закравшееся подозрение. Разбираться потом будет, сейчас вон, за Хона болеть надо… Но червячок сомнения уже начал свою мерзкую работу. Неужели и здесь обманули? Но тогда… и Хон тоже?

Верить этому не хотелось. Но парень уже подвел однажды, когда не помешал расправе над Тайканом. Да и мысли о том, что он может решать, с кем Наири общаться… Анна поняла, что если не развеет сомнения немедленно, то сойдет с ума — Хон оказался в этом мире едва ли ни единственным якорем. Он казался чистым, искренним. И расставаться с этой иллюзией ой как не хотелось!

Тот, кто мог развеять сомнения, сидел возле ног и не сводил взгляда в плаца, превратившегося в арену. Анна шепотом поведала ему о своих догадках. Тайкан едва сдержал смех:

— Ой, простите, Наири. И не беспокойтесь. Все идет своим чередом. Настанет момент, и вы не только поймете, но и заговорите на нашем языке. Видимо, для вас он оказался не таким легким, как хотелось.

Но Анна не поверила. Отвернувшись от Тайкана, она машинально поискала глазами Хона. И не нашла.

Курсант обнаружился в стороне, среди проигравших. Анна привычно закусила губу — отвлеклась, и вот вам… А ведь хотела для Хона высшего балла, надеялась, переживала. Даже чуть не послала за ним, чтобы дать благословение, раз уж они так в это верят.

Благословение! Живо вспомнился тот день, когда Хон явился просить о милости. И прогулка. Она же тогда ясно поняла все, о чем курсанты говорили! И их шутки, и подколы… Так значит, дело не в инкубах, а в ней самой?

Новая мысль захватила Анну полностью. Она снова начала переживать. Такого осложнения на голову никто не предвидел.

Разволновавшись, Анна не заметила, что на плацу произошли перемены. Схватки закончились. Перед помостом встали два победителя.

— Наири, — шепнул Тайкан, — вы должны благословить их!

Два курсанта склонили колени. В руках одного матово поблескивал чуть изогнутый меч, второй опирался о древко нагинаты.

— Просто благословить? — тихо поинтересовалась Анна и медленно, под мерный ритм барабанов, спустилась на плац.

Она подошла к курсантам вплотную и протянула руки, чтобы возложить их на влажные от пота волосы парней. И не поняла, что случилось в следующий момент.

Взметнулся меч, стараясь располосовать тело от ключицы до паха. И не смог — его встретил широкий клинок нагинаты. Два курсанта сошлись в поединке раньше, чем следовало, и сражались они на смерть.

Но тот, что носил меч, то и дело старался вернуться к Наири и нанести удар. Но подходящий момент развеялся, как утренний туман под ударами солнечных лучей. Анну уже окружили рораги и помост превратился в неприступную крепость.

— Не мешать! — приказал король, убедившись, что Наири в безопасности.

И те, кто кинулся к убийце, отступили, предоставив решать поединку.

Солнце словно тоже решило увидеть итог. По крайней мере, Анне показалось, что оно застыло в небе, ненадолго прервав свой путь к горизонту. И нагината, поймав его луч, словно благословение, нанесла решающий удар.

Тот, кто пытался убить Наири, рухнул на утоптанную землю. Эйр мигом оказался рядом и, оглядев тело, недовольно повернулся к победителю:

— Твое оружие слишком быстро. Ты должен был только ранить его. Как теперь узнать, кто стоит за всем этим?

— Не будь слишком суровым к этому ребенку, Эйр, — засмеялся король и тоже спустился на плац, — Благодаря ему Академия избежала уничтожения, а все мы — повторения катастрофы. Как зовут тебя, герой?

— Пат Ригам, Ваше Величество! — склонился в приветствии юноша.

— Думаю, никто не будет против присудить Ригаму высший бал за все экзамены разом? Что? Никто? — король довольно оглядел присутствующих и повернулся к курсанту: — Поздравляю! И надеюсь увидеть тебя среди своих телохранителей. А, еще. Не думай, что отвертишься от последнего этапа. Хоть ты и зачислен в Личную Гвардию, а твое место там будет зависеть от результатов сочинения.

И, улыбнувшись курсанту, король обменялся прощальным поклоном с Наири и направился к выходу. До Анны донесся шепот:

— Постарайся, чтобы вся тройка сегодняшних лидеров оказалась в моей гвардии. Как и пара лучших из выпуска.

— Так точно, — прозвучал лаконичный ответ.

Анна застыла соляным столбом. К счастью, окружающие решили, что она так переживает покушение. Служанки захлопотали, рораги кинулись расчищать путь для носилок Наири… А она думала о том, что какие-то странные результаты выдает её методика обучения языку. Она понимает практически все. Но — выборочно.

Тайкан тоже не догадался, почему его госпожа вдруг притихла. И попробовал отвлечь от горестных воспоминаний по-своему:

— Наири не желает прогуляться? Я знаю уютное место, где её никто не потревожит…

— Думаешь, отпустят одних после случившегося? Вот и я думаю, что нет. Давай в другой раз? Мне о многом подумать надо. И скажи секретарю, что сегодня занятий не будет. Я устала.

— Наири, но хотя бы поужинайте! К обеду вы едва притронулись. Это вредно, столько голодать!

Анна рассмеялась. «Голодать». Видел бы он её дома, когда вся еда за сутки состояла из утреннего бутерброда с сыром!

— Ничего, иногда полезно… Особенно, когда нужны ясные мозги.

Но чем больше Анна думала, тем меньше понимала. А посоветоваться было не с кем. В конце концов, она решила, что пусть все идет своим чередом. Придет время — начнет и говорить, и читать… А пока способность к языку пробуждалась в самые ответственные моменты. И думать следовало о том, почему она услышала именно фразу о телохранителях. Она должна переманить их к себе? Тем более, что Хон среди избранных. Или напротив, оставить все, как есть и просто наблюдать, не подпуская мальчишек близко?

Додумав до ломоты в висках, Анна плюнула на планы. Все рано всегда все идет наперекосяк.

— Тайкан!

Инкуб появился в дверях.

— Ты прогуляться хотел?

— Госпожа, уже поздно.

— А мы не далеко. До беседки. Там и поужинаем. Как тебе такой план?

— Он великолепен, как и сама Наири.

Лучше бы Тайкан промолчал! Слышать от него неприкрытую лесть оказалось больно. И настроение улетучилось. Но отменять совместный ужин Анна не стала — её просто необходим был собеседник!

Болтали обо всем — о погоде, о деревьях, о распустившихся вокруг беседки цветах… но только не о произошедшем. И о курсантах не вспоминали. Анна что есть силы вслушивалась в речь инкуба, но понимала только то, что он позволял понимать, не больше.

Утомленная не столько физически, сколько морально, Анна рано пошла спать и заснула, едва коснувшись подушки.

Курсантам тоже позволили отдохнуть до рассвета.

А утром их ждали девяносто столов, расставленных на плацу ровными рядами. От юношей, когда они проходили на свои места, прямо-таки веяло решительностью — для многих сочинение стало последним шансом.

Когда явились король и Наири, хоровое приветствие взметнулось к небесам. Курсанты как один склонили колени и так же слаженно поднялись. А ректор начал длинную, приличествующую случаю речь, состоящую из пафоса и восхвалений. Анна устала, а принимать услужливо подставленную руку короля не хотелось. Прикосновения к нему все еще вызывали брезгливость.