Пробуждение цикады (СИ) - Кутузова Елена - Страница 20

Инкуб не обошел её вниманием. Его язык подразнил сначала один сосок, потом другой. Запретив себе думать, а главное — думать критически, Анна полностью отдалась инстинктам. А они требовали, чтобы этот мужчина оставался рядом, ни на минуту не выпуская из своих объятий.

И он не выпускал. Словно чувствуя, что требуется женщине, тающей в его руках, Тайкан крепко обхватил её бедра, прижав к своим и поймал губами её прерывистый вздох.

— Можно?

Анна не ответила, только застонала в ответ.

Инкубу не потребовалось много времени, чтобы ослабить пояс. А распашная юбка Наири совсем не мешала.

— Вы уверены?

— Да… — на грани слуха, на грани сознания, на грани разума…

Тайкан словно ждал этого подтверждения. Его желание вырвалось наружу, Анна почувствовала прикосновение внизу, там, где наливался жаром тугой комок…

Инкуб не торопился. Он крепко прижимал к себе Анну, не позволяя ей двигать бедрами, а сам…

Медленно, словно смакуя каждое движение, потерся о чувствительные складки кожи. Анна застонала, но инкуб не спешил выполнить её желание. Коснулся клитора. Мягко, осторожно. Раз, другой.

Тугой комок внизу живота налился болью, и Анна уже не понимала, что это — ласки, или изощренная пытка… Она жаждала движения, в надежде на прекращение и разрядку, и Тайкан понял. Он переместился к самому входу и… замер. Анна рванула навстречу, но нежные руки оказались сильнее стали. Тайкан начал двигаться сам. И входил он медленно, настолько, что Анна чувствовала каждый миллиметр его плоти.

Оргазм стал для неё неожиданностью. Тело выгнуло так, что она опиралась о кровать только ногами и затылком, что есть силы прижимаясь к инкубу. За закрытыми веками плясали разноцветные искры, и волны наслаждения следовали одна за другой. А Тайкан словно не замечал. Удерживал Наири, пока её тело не расслабилось, и дыхание не стало ровным, как у спящего младенца. И только потом вышел, вглядываясь в умиротворенное лицо своей госпожи.

Она на самом деле спала. Напряжение последних месяцев выпило все силы, их не хватило даже на то, чтобы улечься поудобнее.

Тайкан поправил сбившуюся юбку и прикрыл Наири покрывалом. А сам устроился на полу, как положено рабу, которого не отпускали. Из-за двери слышались шорохи и перешептывания, но войти без разрешения никто не посмел. И только поздно вечером, когда солнце спряталось за горизонт, старшая служанка решилась заглянуть сквозь крохотную щелку между створками.

Тайкан отогнал её взмахом руки — Наири отдыхала, и будить утомленную госпожу не стоило. Тем более, как подозревал инкуб, причиной усталости был не только секс. Вернее, он как раз стал той соломинкой, что ломает спину верблюда.

14

Анна проснулась сама. Потянулась до сладкой ломоты в мышцах и… вспомнила, что случилось.

Паника накрыла душным покровом. Анна схватилась за голову: что же она наделал? Кем стала? Отдаться первому встречному, забыть все моральные устои, все, чему учили с детства…

— Наири?

— Уйди! — она не знала, как будет смотреть в глаза Тайкана.

Она вообще не знала, как будет жить дальше: стать подстилкой для инкуба, потерять остатки гордости… В том, что он занимался с ней сексом не из любви, а только ради праны, Анна не сомневалась.

Тайкан и не пытался поговорить. Коснулся лбом пола и тихо выскользнул за дверь.

На крыльце сбились стайкой служанки. Рядом стояли рораги Малого Круга. При виде Тайкана один из них сорвался с места и помчался в сторону штаба.

Анна застонала: тонкие двери пропускали все звуки. Почему-то это её волновало куда больше, чем то, что приток праны почувствовали все без исключения демоны Эстрайи.

— Наири проснулась? — волновались суккубы, не смея войти без разрешения.

— Да. Но, кажется, она не хочет никого видеть.

Они зашептались. Потом старшая служанка решительно толкнула дверь:

— Благодарю Наири за милость!

Следуя её примеру, все тут же упали на колени, вознося короткую молитву Великой Матери. Тайкан отступил чуть в сторону и тоже опустился на нагретый солнцем камень крыльца.

— Не входить!

Истошный крик, долетевший из глубины комнаты, заставил всех замереть. А потом взгляды обратились на Тайкана.

— Что ты сделал? — рука командира Малого Круга сжалась в кулак.

— То, что пожелала Наири, — склонил голову Тайкан, готовый ко всему.

— И что же она пожелала?

Ироничный голос мог принадлежать только королю.

Анна тут же вскочила, но захлопнуть дверь перед носом Лартиха не успела. Он вошел, по-хозяйски огляделся, и чуть поклонился:

— Благодарю Наири за милость.

— Благодарю Наири за милость, — эхом откликнулся Эйр. Он стоял на коленях, протягивая к Анне сложенные лодочкой ладони.

Лица капитана она не видела — согласно правилам, инкуб уткнулся в пол, не смея поднять головы, пока не произнесет всю формулу. Но голос звучал очень холодно. Анна поежилась — ощущения, как от зимнего сквозняка, когда тараканов в квартире вымораживаешь.

Она и без того чувствовала себя неуютно — в одной юбке, прижимая к обнаженной груди шарфик. И потому ответила немного нервно, окончательно забыв о вежливости:

— Вы теперь каждый раз всем Двором будете приходить?

— Пока прана будет выстраданной — да. Она слишком ценна для нас! Что вы столпились? — окликнул король фрейлин, — Займитесь госпожой!

Через секунду Анна оказалась в окружении суккубов. Они частично скрыли её от взглядов мужчин, позволив перевести дух. Но смотреть в лица этих довольных женщин почему-то было стыдно.

Они увлекли её в душ. И, следуя заведенному обычаю, оставили одну. Анна тут же свернулась комочком на выложенном круглыми камнями полу.

Теперь к чувству одиночества примешался выедающий нутро стыд. Хотелось раствориться в льющейся сверху воде и уйти легким водоворотом в пол, так, чтобы и следов не осталось.

Насилие она пережила. Но как пережить собственную измену? И Тайкан… Почему он? Лучше бы Лартих… снова. Лишаться единственного, кому начала доверять, казалось немыслимым. В то, что отношения восстановятся, Анна не верила. По рассказам суккубов, этот инкуб не сильно отличался от Эйра, и беззаветно служил своей стране и своей Наири, которую просто обожал. И не упустил случай предоставить Эстрайе то, в чем она остро нуждалась.

— Наири! — стук в дверь прервал «минутку самокопания».

Анна вскочила на ноги:

— Рано еще! — и судорожно начала скоблить тело жесткой мочалкой.

Повторять глупость с самоубийством она не стала, решив раз и навсегда, что толку все равно не будет.

Вскоре, причесанная, одетая в новый, сверкающий серебром наряд, она вышла к гостям. Скрывая раздрай в голове за высокомерно вздернутым подбородком, величественно уселась в кресло и обратилась к королю:

— Ваше Величество, я попрошу вас больше не вламываться ко мне со словами благодарности каждый раз, как мне приспичит переспать с кем-нибудь из ваших подданных. А если благодарственная молитва так необходима, меня вполне устроит, если вы произнесете её за пределами моей комнаты.

— Как будет угодно Наири, — чуть поклонился Лартих и устроился в кресле напротив. За его спиной застыл Эйр. Анна скользнула по лицу инкуба взглядом и удивилась: он очень изменился.

Застывшая маска вместо лица, глаза словно черным туманом заволокло.

— Эйр? Эйр!

Он вздрогнул, поняв, что обращаются к нему.

— Ты вообще здесь, или в облаках витаешь?

— Простите, Наири.

От голоса снова повеяло холодом. Анна поежилась — ей только злого Эйра не хватало. И так ни дня не проходит, чтобы не зацепил, а теперь точно озвереет.

— Что с тобой?

Но он только поклонился в ответ. Зато король развеселился:

— Никогда не думал, что у Эйра есть эмоции. Знаете, что его Ледышкой называют? Хоть режь на куски, даже выражения лица не поменяет. А тут его как подменили!