Следствием установлено (СИ) - Пахомов Николай Анатольевич - Страница 22

— Вот мы сейчас тебя УПК по твоей башке прехитренной и отпроцессуалим, — смеясь, схватила со стола довольно увесистый томик комментированного УПК Сергеева. — Верно, Марина Юрьевна?

— Верно! — поддержала подругу Подаркова и в свою очередь взяла со стола увесистый томик комментированного УК. — Заодно и статью пропишем!

— Сдаюсь, сдаюсь, — дурашливо поднял вверх руки Карих. — Сдаюсь и прошу прощения!

— Простим? — еще ярче улыбнулась Сергеева. — Не будем паршивца процессуалить?

— Простим, — возвращая УК на место, охотно проявила солидарность с Сергеевой Подаркова. — На первый раз…

— Коллеги, хотите, я про случай из своей следственной практике расскажу, — обратился к присутствующим Паромов, когда страсти в кабинете чуть улеглись.

— Про какой? — тут же поинтересовался Карих. — Их у тебя ведь не один… Ты у нас, как динозавр… доисторический. С эпохи мезолита, пожалуй, всякие истории помнишь… — не удержался он от очередной хохмы.

— Рассказывай, рассказывай, — уже наседали девчата, шутливо погрозив Сергею Васильевичу пальчиками, как строгие учительницы начальных классов шкодливому ученику.

— В моем производстве находилось уголовное дело по грабежу пожилого человека, назовем его для примера Сидоровым Павлом Ивановичем… ни имя, ни фамилия роли тут не играют, — начал свой рассказ Паромов. — Случилось это также ранней весной на проспекте Кулакова недалеко от сбербанка и почтового отделения номер восемнадцать.

— Место прекрасно известное, — вставила свою реплику Подаркова. — Приходилось бывать… и не раз.

— Так вот, — продолжал Паромов, — дело было вечером. Получил этот Сидоров пенсию, зашел в продуктовую палатку, там же находившуюся, купил винца и кое-что из продуктов. Словом, как любят говорить наши опера, «засветил» наличие у себя денег. Потом направился с покупкой домой. Не успел он к арке подойти, как на него сзади напал какой-то мужчина или парень — Сидоров его не видел — повалили его лицом в снег, дал по затылку тумака — и быстренько обчистив карманы, растворился в сумраке. Словом, стопроцентный «глухарь», так как ни свидетелей, ни толку от самого потерпевшего, который честно сказал, что опознать никого не сможет, если даже ему и предоставят обидчика. Кого искать, как искать — неизвестно…

— Это точно, — вполне серьезно поддержал коллегу Карих, — глухой «глухарь»!

— Прошло полгода, — рассказывал Паромов, почти не реагируя на реплики товарищей. — Дело давно было приостановлено и пылилось в архиве. И вот снимается группа квартирных воров, среди которых находится некто Саломатов Григорий, «мужичок» лет так двадцати пяти, хлюпенький, особо ничем не приметный. Даже не судимый. Опера берут всю группу в жесткую разработку, и от Саломатова пошла информация, в том числе и о его нападении на пожилого человека в районе площади имени маршала Рокоссовского. Понятное дело, что уголовное дело производством возобновляется и работа по нему начинается. Словом, допрашиваю я этого Саломатова в присутствии адвоката Кулика Михаила Юрьевича, надеюсь вы его все знаете…

— Еще бы! — чуть не в один голос ответили слушатели. — Тезка Лермонтова и ведущий адвокат Сеймского округа.

— Вот, вот… Значит, допрашиваю Саломатова при ведущем адвокате, и подозреваемый, все чин-чинарём, даёт точный расклад. Все в цвет! Но как крепиться, возникает вопрос: деньги он давно растратил, кошелек выбросил. Потерпевший его ни в жисть не опознает! А его слова… всего лишь слова. Как утренняя роса в ясный день… Заявит в суде, что под давлением милиции оговорил себя — и баста, развалился эпизод…

— Ну и что? — проявила нетерпение и явный интерес Подаркова.

— Да, как закончилось? — поддержала ее Сергеева.

Кулешов и Карих вопросов не задавали, но по их лицам было видно, что они не менее своих коллег-женщин заинтересованы дальнейшим развитием события.

— Так я произвел опознание обвиняемым потерпевшего в присутствии адвоката и понятых… под видеозапись, а потом, чтобы лучше закрепиться, провел очную ставку с подробным и детальным уточнением всех моментов грабежа, — не стал мучить долгой паузой товарищей Паромов. — Этот эпизод в суде полностью прошел, — завершил он свой рассказ. — Только судья долго — как мне потом передавали — смеялся над необычным следственным действием.

— Повезло… с обвиняемым, — отметили единогласно слушатели. — Иногда случается…

Вскоре женщины ушли, а Паромов и Карих погрузи-лись в свои дела. Делу — время, а потехе — миг. Впрочем, дело не в потехе, а в необходимой психологической разгрузке.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Около двадцати часов вся оперативно-следственная группа, задействованная по раскрытию и расследованию мошенничества в фирме «Слово и дело», собралась в кабинете начальника отдела. Присутствовали тут и руководители служб.

Когда Паромов доложил первые итоги расследования и обозначил кратко наиболее перспективные версии, отметив инициативную работу оперуполномоченного ОБЭП Кулешова, Павлов попросил остальных вносить свои предложения, чтобы окончательно выработать план совместных действий.

— Проверить по КАБ, имеется ли прописка в Курске или Курской области фигурантов дела, фамилии и другие паспортные данные которых нам стали известны: Шаматава, Бендилиани и прочие, — предложил начальник ОУР, капитан милиции Лукьянчиков Вадим, парень разбитной и верткий, как вьюн, с неизменной ироничной, если вообще не ехидной, ухмылочкой в уголках глаз и губ, с которой он, по-видимому, и во время сна никогда не расставался.

— Принимается, — поддержал его Павлов. — Вот ты и займешься это со своими оперативниками.

— Есть.

— МАЗ мы отыскали, теперь надо «шестерку» Шаматавы разыскать, — внес свое предложение оперуполномоченный Сидоров. — Из показаний Закарая видно, что они могут на этой «шестерке» передви-гаться…

— Тоже верно, — согласился Павлов. — Бери, Андрей, этот вопрос на себя и еще подключи наших сотрудников ГАИ, нечего им в кабинетах отсиживаться да водителей при техосмотре пугать, пусть живой розыскной работой займутся. Понял?

— Понял.

— У нас, как я понимаю, ни госномер этой «шестерки», ни цвет ее не установлены? — посмотрел он на Паромова, как самого информированного сотрудника по данному делу.

— Цвет, скорее всего, серый, — ответил на вопрос начальника Паромов, — по крайней мере, так говорит Отари Харитонович… а регистрационный номерной знак точно не известен. Можно, конечно, обратиться в ГАИ с запросом: не привлекался ли водитель Шаматава к административной ответственности за нарушении правил дорожного движения, но вероятность положительного ответа нулевая, да и исполнять наш запрос там будут месяц.

— Что ж, попытка — не пытка, — тут же отреагировал начальник отдела. — Ты, Паромов, подготовь запрос за моей подписью, да обстоятельства дела распиши как положено, а я поручу исполнение начальнику отделения ГАИ. Он и ускорит срок исполнение.

— Хорошо, — согласился старший следователь, — не проблема.

— Александр Дмитриевич, — обратился к Павлову Василенко, до этого момента не вмешивавшийся в ход совещания, — я еще предлагаю не дожидаться, когда кто-то из грузин к следователю по повестке придет, а самим весь город прочистить, так сказать, «густым бреднем» прошерстить, чтобы никого не упустить. И всех выявленных кавказцев, не взирая на этническую принадлежность, в наш отдел свозить. Тут и разберемся, кто свой, а кто чужой…. Сами сразу нужных фигурантов выловим — отлично! Сразу не выловим, так поднимем «волну» в мутном болоте незаконной и бесконтрольной миграции. Поднимем волну — шум пойдет, шум пойдет — информация потечет. А, имея информацию, проще будет всех жуликов на чистую воду вывести. Как вы на это смотрите?

— Положительно. Только смотрите, с «бреднем» своим не переборщите… Все делайте в рамках закона. Ясно?

— Ясно, товарищ подполковник, — продолжил Василенко, хитровато улыбаясь и косясь в сторону начальника МОБ, майора милиции Калмыкова Владимира Александровича, плотнотелого (бывший боксёр), начинающего лысеть крепыша, — только одних оперативников на это не хватит. Необходимо еще участковых подключить.