Fighting To Forget (ЛП) - "justinmakesmebelieve" - Страница 3

Друзья помогают ему подняться на ноги, и он с улыбкой отряхивается.

— И это все, на что ты способен, мамин сынок?

— Кусок дерьма! — я бросаюсь вперед, но Тэлон крепко держит меня.

— Джастин, чувак, остынь нахуй, — Лейн тянет меня назад.

Мои мышцы горят, но парни правы. Этот пьяный неудачник того не стоит, и судя по крови, капающей с его губы на кожаный жилет, я бы сказал, что доказал свою точку зрения. Я перестаю сопротивляться и отмахиваюсь от них.

Они отпустили меня, но встали между мной и окровавленным байкером.

Кровь все еще кипит от адреналина и боли от падения с мотоцикла. Медленная улыбка растягивает мои губы, и я чувствую дикость в своих глазах, когда смотрю на Тэлона.

— Это было весело.

Он смотрит на меня знакомым мне взглядом. Все дело в нахмуренных бровях, прищуренных глазах и слегка приподнятой губе. Он думает, что я сумасшедший.

Он прав.

Мак

— Чертовски здорово, — мои невнятные слова теряются в прохладном воздухе пустыни.

Сейчас ранний май, и погода уже потеплела. Я выплевываю несколько растрепанных ветром прядей волос изо рта и поворачиваю мотоцикл на подъездную дорожку. Я нажала на кнопку открывания гаражной двери и посмотрела на чудовище «Харлей», припаркованное всего в нескольких футах от меня. Хэтчет уже здесь.

После этой ночи, я не в настроении разбираться с его дерьмом. Я со стоном втягиваю мотоцикл в гараж.

Уже поздно–или рано. Работать в закрытую смену в ночном клубе Вегаса — это ужас. Кроме того, что меня схватили за задницу, пьяная девушка пролила свой напиток на мою рубашку, а потом выслушивала гадости от малолеток из студенческого братства. Теперь я должна разбираться с этим байкерским куском дерьма. Моя единственная надежда, что они спят.

Я иду в дом из гаража, и меня встречает полная темнота. Застигнутая врасплох, я спотыкаюсь, и моя грудь сжимается.

— Проклятие, — ненавижу темноту. Я щелкаю ближайшим выключателем, который освещает единственную лампочку у кладовки.

Трикс знает, что нужно оставлять свет включенным, когда я работаю допоздна. Теперь я знаю, что они спят—или, если быть более точной, отключились.

На секунду я почти завидую своей соседке по комнате и ее байкерским связям. Они так глубоко погрузились в страну опьянения, что ничто, кроме удара ножом, не могло бы их разбудить. Я позволяю себе фантазировать о том, как вонзаю нож в ногу Хэтча после одной из его насмешек.

Моя ухмылка исчезает, и я делаю глубокий вдох. Сон, какая шутка. Больше похоже на ночной кошмар. Я лежу в постели, борясь со сном из-за страха, что может присниться: воспоминания о жизни, которую я прожила до того, как освободилась.

Я вытряхиваю мысли из головы и сосредотачиваюсь на настоящем, на своих насущных потребностях, и теперь я голодна. Я роюсь в шкафах и холодильнике в поисках чего-нибудь съедобного. Быстро встряхиваю коробки с какао-слойками. Пусто. Фруктовые рулеты? Пусто. Тянусь за клубничным пирогом и достаю из холодильника Капри Сан. Ура.

Тошнотворный запах Мидори доносится от моей липкой рубашки и до самого носа. Как девушки пьют это дерьмо? Это как сироп от кашля. Мне срочно нужен горячий душ.

Оставив свет включенным, я иду в свою спальню, разрывая зубами упаковку поп-Тартса.

— Доброе утро, БигМак, — голос моей соседки по комнате, скрипучий от сна, доносится из гостиной. — Ты только что вернулась домой? — она развалилась на диване, ее длинные светлые волосы спутаны в беспорядке, а широкое мускулистое тело Хэтча лежало между ее ног, уткнувшись лицом ей в живот.

Я закрываю глаза, жалея, что не выключила свет на кухне. Я не хочу видеть этот ужас. — Хэтч, ты не против убрать свою голую задницу с моего дивана?

Он что-то бормочет и кряхтит. Со звуком движения и желанием не видеть его тело, я отворачиваюсь

— Тебе стоит вернуться на работу к Зевсу, — стонет Трикс, растягиваясь в голом удовлетворении на моем чертовом диване. — Там лучше график.

— Спасибо, но нет. Барменша в чулках и стрингах — это не мое.

Когда я впервые переехала в Вегас, то хотела работать в «Зевсе». Я думала, что будет трудно получить работу без удостоверения личности. Но я ошиблась.

Теперь меня зовут Мак Элленшир. Я недавно в городе, и у меня украли сумочку. Мне нужны деньги, чтобы получить новое удостоверение личности. Наймете меня на работу? Покажи сиськи, подмигни и пошевели задницей. Принята.

Я проработала там достаточно долго, чтобы познакомиться с Трикс, которая помогла мне найти жилье, и Хэтчетом, который дал мне поддельное удостоверение личности и номер социального страхования. Все мои планы строились до тех пор, пока единственная причина, по которой я там работала, не закончилась пулей в его голове.

Я впиваюсь зубами в сладкое рассыпчатое печенье и двигаюсь к своей соседке по комнате.

— Есть причина, по которой вы двое решили испачкать диван?

— Извини, детка. Вчера вечером мы устроили вечеринку у черта на куличках. К тому времени, когда мы наконец добрались до дома, меня укачало, — должно быть, она меня разыгрывает. — Всего десять шагов до твоей спальни, Трикс.

— Да, — говорит она, широко зевая. — А в три часа ночи это казалось таким далеким…

— Я умираю с голоду, — Хэтч шаркает ко мне босыми ногами, застегивая молнию на джинсах. Даже в ограниченном освещении его нечесаные длинные каштановые волосы, огромные плечи и загорелая кожа делают его стопроцентным байкером даже без кожаной куртки.

Он пристально смотрит на мои руки.

— Это что, детская еда?

Правда в том, что там, где я выросла, мы никогда не получали детскую еду. Я наверстываю упущенное время. Но самое худшее, что человек может сделать перед таким парнем, как Хэтч, — это показать свою слабость. Он уже знает, что я использую фальшивое имя, и именно через его связи я получила новое удостоверение личности. Одного этого уже слишком много.

Я поднимаю голову и сохраняю непроницаемое выражение лица.

— Это что за запах, ты давно не мылся?

Явно не впечатлен тем, что кто-то ему перечит, особенно девушка, он подходит вплотную, пытаясь запугать меня своим размером или своей вонью. Но он ничего не знает обо мне и о той жизни, которую я прожила. Его худшие грехи ничто по сравнению с тем, что я видела.

Медленная усмешка растягивает мои губы.

— Чего ты смеешься, сука?

— Следи за языком, легкодоступный всадник.

— Эй, — Трикс ковыляет к нам, завернувшись в одеяло. — Вы двое можете прожить одну гребаную ночь без ссор? — он поворачивается к ней.

— Эй, Белоснежка только что сказала, что приготовит мне чертов завтрак.

— Иди и приготовь сам себе свой чертовый завтрак, и лучше у себя дома.

Трикс включает свет в прихожей, и я съеживаюсь от того, что вижу на лице Хэтчета. Его глаза опухли, губы разбиты, а щека представляет собой жуткую смесь фиолетового и синего.

Не лучшее время, если он вдруг нагадил не тому человеку.

— Что случилось с твоим лицом?

— Один дебил нарвался, пришлось поставить его на место, — он пожимает плечами и скрещивает руки на груди.

Я с улыбкой запихиваю в рот еще один кусок печенья.

— Ты поставил его на место? — я указываю на его глаз и щеку. — Потому что… э-э… Мне больше кажется, что это тебе надрали зад, — фырканье смеха вырывается из моего горла.

Трикс стоит лицом к нему, положив руку на согнутое бедро.

— Он не нарывался. Ты сам затеял с ним драку.

Он пристально смотрит на нее.

— Ерунда. Это он все начал.

— Ты просто идиот, — Трикс качает головой. — Ты ведь знаешь, что этот парень зарабатывает себе на жизнь драками? Тебе повезло, что он оставил тебя в живых, — она уходит на кухню, и Хэтч следует за ней.

— Боец? Вегас полон профессиональных бойцов, но не все будут тусоваться с толпой, которая приглашает байкеров на свои вечеринки.

Я просовываю голову в кухню.

— А кто зарабатывает на жизнь борьбой?

Трикс неловко вытаскивает из холодильника коробку с холодной пиццей, пытаясь укрыться одеялом.