Пограничье Галифата (СИ) - Лислап Илья - Страница 21

За пять часов я её оттащил, сбросил и начал аккуратно отходить. Важно было не зацепить её реактивной струёй. Отошёл, начал разгоняться, почувствовал опасность и вдавил тройную перегрузку. Я б и больше выдержал, да инженерный челнок хоть и пустой, а больше не способен. Здесь сзади как жахнет! Движки всмятку, реактор сплющился и заглох — вмяло его в грузовой отсек. Один осколок чуть не до кабины добил — сантиметров двадцать до скафандра осталось. Галифатец один тоже думал проскочить. Он дальше был, но расположен не удачно — боком. Заработал в челноке сквозные. Повезло ему, что его самого не зацепило — а технику и починить можно.

Нас спасли. Я написал жёсткий рапорт с упоминанием о воинской дисциплине, не соблюдения уставов и техники безопасности. Меня вызвали к командиру батареи — по соответствию званий капитану. Он попытался на меня наехать — "ты мол кто такой!" Открыл отклик нейросети — что я баронет, младший лейтенант ВКС Аратана в отставке и нейросеть у меня — Аристократ. К баронетам в Галифате отношение не очень, примерно как к польской шляхте в России. А вот дорогущая нейросеть его впечатлила.

— А… — Попытался он что-то сказать.

— У меня ещё импланты. Они дороже. — Вообще-то я сблефовал, не так уж они и дороже, но пыль в глаза я ему пустил. Сразу вернул отклик к предыдущему: "Ли. Техник-2моб".

— А… — Снова попытался сказать капитан.

— Инкогнито. Имею право. Псион. Оба отклика нейросети зарегистрированы. Полиция баронства в курсе. Можете отправить им запрос.

Капитан закрыл рот. Никому никаких запросов он отправлять не будет.

— Так ведь никто же не пострадал! А компенсацию мы выплатим.

— Капитан! А вы хотите дождаться, что кто-то пострадает?

— Короче, Ли. Чего ВЫ хотите?

— Чего я хочу? Есть у меня несколько предложений. Давайте я их выскажу, и мы их обсудим.

Капитан кивнул.

— Компенсацию — это само собой. Даже не обсуждаем. А вот выстрелившего бойца нужно наказать так, чтоб это все надолго запомнили. Родственники за него просят?

— Да.

— Рапорт можно ещё ужесточить и им сообщить, что после такого прямая дорога в штрафбат и до старости.

— Так мне ж тогда…

— Ещё чуть-чуть. Я договорю и обсудим.

Капитан кивнул.

— Жёсткому рапорту ход давать не нужно. Его нужно показать родственникам, чтоб они очень просили о смягчении наказания.

Капитан успокоился.

— Своей властью накажете его так, чтоб все остальные это видели и очень такого для себя не хотели. Вот, помнится мне одно такое наказание — чистка туалетов зубной щёткой. Или вот — подметание плаца ломом. Что-нибудь такое — бессмысленное и беспощадное. Ещё помню, у нас в хозвзвод переводили, навоз убирать.

Капитан кивнул. По лицу его было видно, что какую-то неприятность он своим подчинённым придумал.

— Чтоб все остальные бойцы всё поняли и хорошо запомнили, — продолжил я, — регулярно вывешивать обновляющуюся фотографию убирающего навоз придурка с какой-нибудь надписью типа "ему осталось 12 лет". А чтоб товарищи ему не сочувствовали, выплату компенсаций проводить из зарплат и премий всего подразделения с мотивацией — это он так вас всех подставил…

— Приемлемо. — Сказал капитан. — А для Вас в чём смысл?

— Предчувствие у меня. Что если этого не сделать, то я с моим везением в следующий раз обязательно снова встряну и так легко не отделаюсь.

Капитан на меня смотрел, не пытаясь что-то сказать.

— Я псион, интуит. Интуиция у меня иногда срабатывает. Так что к предчувствиям я отношусь серьёзно.

Капитан удовлетворённо кивнул. Моя последняя фраза прочно встала в его картину мира. Вообще-то никаких особых предчувствий у меня не было, в этом капитана я обманул, сказав ему то, что он был готов от меня услышать. Почему я настоял на наказании, фактически отказавшись от дополнительной компенсации, я и сам толком не понимаю. Может я капитана и не обманул? Может в самом деле интуиция?

— Я на благодарность от родственников не претендую. Я думаю с этим Вы и сами справитесь, у нас было принято с начальством делиться.

По лицу капитана было видно, что он начал считать, сколько следует выделить начальству.

— То, что это рекомендовал псион-интуит особо скрывать не нужно. — Я сделал паузу. — Вот как-то так. Нужно мне что-то сообщить под протокол?

Капитан отмахнулся. Его всё устроило. Он должен был всем продемонстрировать свою решительность и власть, а потом за это ещё и денег получить. Так что капитан проводил меня до КПП и демонстративно-громко поблагодарил за полезное сотрудничество.

3.12. Дуэли.

Рабочий период до приступа у меня оказался 18 дней. Медкапсула, баня, курсы адаптации и бордель на станции. На галифатских кораблях у меня получалось порядка трёх тысяч кредитов в день, на аварских — где-то четыре, или немного больше. В бордель заехала девица из Галифата с кулоном-сердечком "попой вниз". Заплатить "за доступ к телу" пришлось 900 кредитов, но я не жалел. Она такое вытворяла! Нет, в постели всё было удобно, приятно и уместно, но эротично описать у меня это не получается, а получается настоящая порнография. Так что этот кусок я решил удалить. Может зря? Ну ладно. В благостном настроении я вышел из борделя и не торопясь отправился на посадку.

Не успел я отойти на один квартал, как мощный поджопник приподнял меня вверх, я пролетел вперёд и упал. Скафандр у меня больше боевой, чем технический, так что я перекатился и оказался на ногах. Не больно, но обидно.

— Что, аварец! До девочек наших дорвался? — Орал мне галифатец — он был в боевом скафандре с символикой подразделений Галифата, крупнее, мощнее и выше меня на голову, лицевой щиток у него был просветлён и сквозь него просматривалось типично галифатское лицо. Нейросеть его показывала "Аббасли, боец-3". За ним высились три его приятеля "Галибли, боец-4", "Зейдли, боец-3", "Кайсли, боец-4", тоже в боевых скафах. Зейдли был покрупнее и стоял в центре тройки.

Почему он назвал меня аварцем? Наверно из-за скафандра и размера. Щиток у меня затемнён, так что лицо не видно. Еще у меня нейросеть высвечивает Техник-2моб. Вот и ведёт он себя нагло. Правильно! Техник-то у меня высвечивается на аварском, я ж с аварских кораблей только-только.

Настроение у меня испортилось, и я разозлился.

— Ссышь, аварец? Это правильно. Вот только вякни мне здесь! Сразу уши отрежу! Знаешь, сколько я аварцев убил? — Продолжил Аббасли.

— И где же здесь дуэльный зал? — Спросил я на общем.

— Слышали? — Обратился Аббасли к своим. — Он меня сам вызвал! Повеселимся! — И продолжил, обращаясь ко мне: — Вперёд и налево, ублюдок! — Общий у Аббасли хромал, но фраза была понятна.

Я быстро пошёл вперёд и свернул налево. Дуэльный зал был в соседнем квартале. Галифатцы шли сзади. Быстро идти им было неудобно — галифатцы вышагивают неторопливо, размеренно. Бежать тоже повода не было.

— Слышь! Он сбежать от нас хочет!

— Что, помереть торопишься? — Доносилось до меня сзади.

Я первый вошёл в дуэльный зал и по знаку распорядителя занял одну из сторон. Следом ввалились четверо веселящихся придурков. Аббасли сразу вытащил абордажник и вышел в круг, я стоял на подготовительной площадке.

— В чём причина дуэли? — Признёс распорядитель.

— Он обещал мне уши отрезать. — Ответил я распорядителю.

— Да! — Заорал Аббасли, не дожидаясь вопроса. Распорядитель поморщился.

— Да уж. Причина ничем не хуже прочих. — Негромко проговорил распорядитель. — Вы готовы?

— Да! — Снова заорал Аббасли и начал проводить стандартный тренировочный комплекс.

— Нет ли у Вас пары абордажных клинков или копья? — Спросил я у распорядителя.

— Свои нужно иметь! — Заорал Аббасли.

— Я не нарушаю закон и не разгуливаю по территории баронства с оружием в руках. — Прокомментировал я.