Первая после бога (СИ) - Снежинская Катерина - Страница 49

– Моя основная цель состоит в том, чтобы наладить работу нашего отделения, – неприязненно губы поджимая, словно от стоящего перед ним врача свалкой разило, оповестил новый зав. Ни приветствиями, ни предложением присесть он себя утруждать не стал. – Первый постулат, который все должны запомнить и соблюдать неукоснительно: каждый обязан заниматься только своим делом. У вас имеется лишь консультационный допуск. Вот и займитесь консультированием в приёмном отделении. Но курируйте исключительно профильных больных. За нарушение моего распоряжения вас ждут большие неприятности. Всё ясно?

В том, что Рейгер будет просто счастлив, если доктор предоставит ему повод эти неприятности устроить, сомневаться не приходилось.

– Абсолютно, – по-военному отчеканила Дира. – Разрешите идти?

Начальство в ответ только царственно рукой махнуло.

– Ну, погоди, сморчок плешивый, – сжимая кулаки, пробубнила Кассел, пулей вылетая из кабинета, – устрою я тебе налаженную работу отделения!

– Эй, стой! Куда разогналась? – доктор так разозлилась, что секретаря не сразу и заметила – насквозь пролетела. – Ну и как на такое хамство реагировать? – грозно поинтересовалась леди Эр, руки в боки упирая.

– Извини, – искренне покаялась Дира.

Всё-таки в столкновении с призраками есть и свои положительные моменты – бешенство мгновенно схлынуло, как ледяной водой смытое.

– Я-то извиню, – согласилась неумершая, – а вот Вселенная никогда. Ты что задумала?

– В точности выполнять распоряжения начальства, – клятвенно заверила доктор. – Буквально ни на шаг не отступать от полученных инструкций.

– Как-то это звучит… не очень, – усомнилась Эр. – Особенно, когда ты говоришь.

– Выглядеть будет ещё лучше, – пообещала Кассел. – Я теперь такой послушной стану, что залюбуетесь!

И чего ей раньше светлая мысль в голову не пришла? И вправду что ли взрослеть начала? Всё ведь так просто: зачем вечно поперёк переть, если результативнее будет согласиться? Нет, надо бы у Ирошки пару уроков по выживанию в коллективе взять. Умнейший ведь человек.

***

– А вы здесь чего делаете?

– Пятая, – невозмутимо ответила Кассел, закусывая хороший глоток чая шоколадной конфеткой.

– Чего пятая? – удивилась эвакуатор.

– Кто спросил, что я здесь делаю. Не видишь? Чай пью. С конфетами. Хорошие, кстати, конфеты. Со сливочной начинкой. Угощайся, – Дира, не жмотясь, подвинула сестричке коробку. – С утра девочка приходила. Поблагодарить хотела за то, что папу спасли. Ну, вот и в приёмнике от щедрот оставила.

– И какого демона вы наши конфеты трескаете, да ещё и в регистратуре? – удивилась сестра.

– Ну, во-первых, она сама сказала, чтоб все чайку попили. А, во-вторых, в регистратуре я консультирую. Не видишь? – доктор повозилась в кресле, закинула ногу на ногу, скромно поправила халат на колене. – В приёмнике шумно, толчея. Я там, бедная, только мешаюсь. Вот и спряталась за вашими широкими спинами. Но как понадоблюсь – моментально всех, кого надо, проконсультирую, Близнецами клянусь.

– Доктор Кассел, – заорала эвакуатор за стойкой так, будто Дира от неё не в двух шагах сидела, а, как минимум на другом конце города. – Сейчас «уличного» привезут, со стройки. Не посмотрите?

– А что у него?

– Да вроде с лесов навернулся и руку, что ли сломал.

– С лесо-ов? – протянула Кассел. – Ну, ты там уточни у СЭПовцев, если ли травма головы и не терял ли сознания. Ежели не терял, то не посмотрю, – хирург с интересом изучила остатки конфеты, прежде чем в рот забросить. – Консультации исключительно по моему профилю. Так что вытаскивайте травматологов, а моя хата с краю.

– И чего, так и станете тут сутки сидеть? – удивилась эвакуатор, конфет для Диры пожалевшая, глядя на доктора не слишком дружелюбно.

– Нет, сутки я тут сидеть не буду, – обстоятельно ответила врач. – У консультантов график восьмичасовой. Вот до семи посижу – и с чистой совестью домой. А вам что, журнальчики понадобились? – хирург пальцем себе за спину ткнула, на стеллажи, плотно уставленные регистрационными журналами. – Так вы скажите, не стесняйтесь, я пригнусь. Или хотите, сама подам? Право, даже неудобно: все кругом работают, одна я отдыхаю. Хотя на то, как другие трудятся, можно смотреть бесконечно.

Кажется, кто-то из трудящихся всё-таки её прозвище вслух помянул. Восхищения в шипении: «Настоящая Доктор С!..» – явно недоставало.

– Слушай, а ты не боишься, что я на тебя докладную накатаю? – высунулась из-за колонны старший эвакуатор – у неё персональная стойка была, с отдельным окошком, над которым таинственно мерцала надпись «Ответственный».

Вторая часть надписи – «по смене» – на памяти Диры никогда не высвечивалась. Вот и получалось: старший эвакуатор ни много ни мало, а ответственная за всю больницу. Чего же удивляться, что она со всеми врачами на «ты», да ещё и эдак свысока?

– Не боюсь, – таинственным шёпотом призналась Кассел. – Я на это очень надеюсь. И, желательно, расписать в красках, как я тут у всех под ногами мешаюсь и филоню, конфеты ваши поедая.

Эвакуатор посмотрела на хирурга странно. И, кажется, едва удержалась, чтобы у виска пальцем не покрутить. Но просто снова за колонну задвинулась.

– Доктор Кассел, – истекая сиропом яда, позвала регистраторша. – Тут по вашему профилю. Женщина, сорок два года. СЭП говорит, что геморрагический инсульт[2]. Возьмёте?

– Инсульт – это серьёзно, – согласилась Дира, выбирая из полупустой коробки шоколадку повкуснее. – Ну-у, могу порекомендовать ей ЭРТ[3] сделать. А, вообще, пусть вашу женщину сорока двух лет сразу везут в первый госпиталь, а сюда даже не заезжают. Или нет! Сначала узнайте у уважаемого доктора Рейгера не собирается ли он лично пациентку оперировать.

– Чего мне спрашивать? – презрительно фыркнула сестра. – Тут одна такая спросила! Так выговор получила. Типа, каждый должен заниматься своим делом и негоже заведующему отделением у стола стоять.

– Вот почему-то я так и подумала, – кивнула Кассел. – Тогда пусть в госпиталь со всех лап гонят. А у нас оперировать некому.

– Как это некому?

– А вот так, – развела руками хирург. – У Шеллера выходной, Лангера уволили, я могу только консультировать, а заведующий занят. Кстати, выговор-то он эвакуатору устно сделал или на доску повесил?

– На доску, – в конец растерялась регистратор, – за незнание должностных инструкций…

– Ай, молодец какой! – восхитилась Дира. – Вот и давай, действуй. В приёмке отказывай и пиши докладную: так, мол, и так, оперировать некому. Консультант наконсультировал пациента в другое учреждение отправить.

– Ты чего это развоевалась? – снова высунулась старшая.

– Я? – удивилась Кассел. – Да я просто соблюдаю инструкции, распоряжения и приказы. И, вообще, сама подчинённость. Олицетворение просто.

– Точно, – согласилась ответственная. – А если не секрет, чего тебе Рейгер-то сделал? На любимого хомячка сел?

– Любимого зава из кресла подвинул и меня уволить намылился, – плотоядно улыбнулась доктор. – Ну, ничего, мы его же инструкциями – и по лысине. Не хуже некоторых нормы знаем.

– Это точно, – хмыкнула одна из сестёр – не слишком громко, но так, чтобы слышно было.

Поддержать её не поддержали, но усмешечки понимающие появились. Сама Доктор С тоже не чуралась по правилам пройтись и за какую-нибудь мелочь отчитать: ногти слишком длинные, не то и не туда положила, бумажку принесла не во время. У Лангера в кабинете немало по её милости невинных сестринских слёз пролито было.

– У вас, оказывается, и зубы есть? – подивился господин Эйнер. Следователь, которого никто, почему-то не замечал, пока он голоса не подал, пристроился на краешке стойки, подперев кулаком щёку. И умильно на Диру глядя – просто отец родной, успехами своего дитяки восхищённый. – С виду же такая застенчивая, даже робкая барышня. Я её к себе зазываю по душам поговорить, дела наши грешные обсудить. А она ни в какую – дома прячется и на мои призывы не отзывается. Всех ответов: «Вызывай ты меня, мил друг, повесткой!». Вот, думаю, напугал девушку.